Англосаксы, спустя немного времени по их поселении в Англии, обратились в христианскую веру: уже до исхода VII века языческая религия искоренилась там совершенно, распространившаяся монашеская жизнь, изобилие плодоносной страны ослабили в них воинское мужество и изнежили их. К тому же власть верховного короля была ничтожна, а многоначалие привело к бессилию. Напротив, норманны были еще язычниками и видели в христианах народ, чуждый и неприязненный религии асов.[26]

Они умели также благоразумно извлекать выгоду из народных междоусобий. Они, как мы видели, соединились с валлийцами, природными врагами англичан, и сделали общеe с ними вторжение в государство Уэссекского короля Эгберта. Безопасные на родине под защитою моря, они на нee отваживались и ничего не боялись. Недеятельная жизнь нe имела для них никакой цены, счастье усиливало их смелость и оживляло охоту к предприятиям еще отважнее На небольших судах они везде могли приставать к берегу, и неприятельские флоты нигде не мешали их высадке. Разбитые на суше, они всегда имели верное убежище на своих хорошо охраняемых судах в открытом море. Больших запасов не могли брать с собою, да и не имели в них надобности: если направляли путь далее, нежели на сколько взято продовольствия, то приставали к ближнему берегу и отправлялись на промысел (Strandbugg). Куда ни являлись, везде были страшными гостями; ни одной приморской стране не было от них пощады: Ирландия терпела не меньше Англии. Два флота, каждый не менее 60 судов, входили в реки Бойне и Лиффи, один в Дрогеду, другой в Дублин. Эти пришлые восточные суда приставали к находившимся прежде в Ирландии и общими силами воевали с ирландцами. Викинги высадились и в Шотландии, дали пиктам великую битву, одержали победу и ограбили шотландские берега.

Между тем как это происходило в Шотландии, Англии и Ирландии, другие полчища викингов бросились на Фрисландию, Голландию и Бельгию, тревожили Францию и Испанию, проникли в Средиземное море и посещали берега Италии и Африки. Людовик Благочестивый, сын Карла Великого, в 840 году умер на одном острове реки Рейна, после 26-летнего печального и тревожного царствования; снедаемый горем о неблагодарных детях, он пал под бременем правления, к которому был неспособен, по его добродушному и слабому характеру. Он разделил великую франкскую империю между сыновьями. Поднимая оружие на отца при его жизни, они стали воевать между собою, когда Людовик нашел покой в могиле. В битве братьев при Фонтене, в Бургундии, 25 июня 841 года, одной из самых кровопролитных, о каких только рассказывают летописи того времени, пали лучшие воины Франции.

Спустя два года, в 843 году, братья заключили взаимный, дружеский договор в Вердене. Людовик, имевший пребывание в Баварии и прозванный Немецким, получил немецкие земли на восток от Рейна, вместе со Шпейером, Вормсом и Майнцем и частью Пфальца. Карл, по прозванию Лысый, получил большую часть теперешней Франции, или страну на запад от Роны, Соны, Мааса и Шельды. Лотарь, старший из сыновей Людовика, наследовал отцу в достоинстве Римского императора и, вместе с Италией, получил страну, лежащую между королевствами братьев и простиравшуюся от Альп до берегов Немецкого моря: по имени одного из наследников Лотаря потом дано ей название Лотарингия. Пипин, племянник этих королей,[27] получил Аквитанию. С таким раздроблением сильной империи Карла Великого распалось страшное владычество франков. Великие вассалы, сделавшиеся еще сильнее при внутренних волнениях и междоусобной войне братьев, управляли под именем герцогов и графов, подобно независимым государям, в своих ленах, так что королевская власть имела или малое значение, или никакого. Притом Верденский договор не прекратил навсегда войну в семействе Каролингов, а за пределами Испании грозило могущество аравитян.

Когда Франция находилась в таком бедственном положении, весною того года, в котором дано сражение при Фонтене, один флот викингов вошел в реку Сену, другой — в Луару. Город Руан был разорен, Сент-Уэнский монастырь взят, множество монахов убито или уведено в плен, все места, лежащие между Руаном и морем и на прибрежье Сены ограблены или обложены данью; монастырь Жюмьеж, основанный св. Филибертом в VII столетии на маленьком полуострове Сены, целые тридцать лет с того времени стоял пустой; монастырь Фонтенель откупился шестью фунтами золота и серебра от грабежа и пожара; Сен-Дениские монахи заплатили 26 фунтов за выкуп 68 пленников.

На Луаре викинги опустошили всю страну между этой рекой и Шером, выжгли город Амбуаз и явились перед Туром. Ужас предупредил их так, что жители Тура наскоро исправили стены и встречали метательными копьями приближавшихся викингов. Норманны осадили город, заняли все выходы, построили бастионы, делали на город сильные нападения, следовавшие быстро одно за другим, и держали жителей в крепкой осаде. Тур находился в крайней опасности: ему угрожало взятие приступом. Тогда жители взяли из церкви мощи св. Мартина и носили их по городским стенам. Вид святых останков покровителя Тура оживил надежду и мужество его защитников. Не искусные в осадном деле и не привыкшие встречать такое храброе сопротивление викинги отступили. В Туре приписали чудесное спасение города св. Мартину; построили во имя его церковь (Saint Martin de la guerre) на том месте, куда были принесены мощи; там, где находилась стена, на которой целую ночь стояла рака, также воздвигнута огромная и великолепная церковь, называемая базиликою св. Мартина; с пением носимы были вокруг святые мощи; на торжественном собрании местного духовенства постановлено ежегодно праздновать во всем епископстве день 12 мая, в который норманны сняли осаду. Викинги, воротившись на север, рассказывали, что в земле франков надобно больше бояться мертвых, нежели живых.

Но едва только оправились во Франции от этого первого страха, как появились новые флоты викингов. По рассказу норманнских писателей, старый король Лодброк[28] хотел, чтобы его сыновья и северное юношество пошли в поход искать счастья на чужбине. Во времена переселения народа существовал следующий обычай: в неурожайные годы или в случае такого размножения народа, что земля не могла прокормить всех жителей, избиралась по жребию большая или меньшая часть молодых людей, или таких, «которые еще не могли сами располагать собою и не обзавелись собственным хозяйством», и высылались за пределы страны искать себе в другом месте пищу и родину. Рассчитывали на то, что храбрый человек везде найдет себе отечество. С тех пор морские походы вошли в обыкновение: поселянин отправлял взрослых сыновей на море, чтобы они сами заботились о своих нуждах и наживали богатство. Это случалось особенно при чрезмерном народонаселении и угрожающем голоде, когда неудачная жатва или совершенный неурожай делали способы жизни для многолюдства гораздо недостаточнее против обыкновенного. Тогда, по старинному обычаю, все храброе юношество страны, добровольно или по принуждению, покидало свою родину и, составив сильные полки, выходило на многочисленных флотах в море добывать оружием содержание и богатство в краях, более изобильных.