Стивен не слушал его.

— Нужно бежать отсюда, и как можно скорее, — размышлял он вслух.

— Тебя завтра должна осмотреть врачебная комиссия, соберется консилиум, — торопливо выложил Брендон. — А потом, я думаю, они постараются сразу же перевести тебя в тюремный госпиталь.

— Тем более — значит, бежать надо сегодня!

— Ты не представляешь, какая здесь сейчас охрана, ее в два раза больше, чем медперсонала! — с отчаянием продолжал Брендон. — Не проверяют разве что только отпечатки пальцев.

— Вот и хорошо.

— Что хорошо?

— Хорошо, что не проверяют, — повторил с улыбкой Стивен. — А портфель твой?

— Портфель? У меня там одна деловая документация, зачем его проверять?

— Тебе когда-нибудь приходилось при входе его открывать?

— Нет.

— Отлично! Все как надо! Итак, к делу: сейчас двенадцать дня, бежим в десять вечера.

— Меня не пустят так поздно… — упавшим голосом проговорил Брендон.

— Ладно, в девять. Времени у тебя уйма. А теперь, — медленно произнес Стивен, впившись глазами в Брендона, — слушай меня внимательно и ничего не перепутай! Сейчас, первым делом, ты пойдешь и срочно закажешь парик с такой же шевелюрой, как у тебя: надо же закрыть чем-то это безобразие, — он похлопал себя по забинтованной макушке, — да и масть у нас с тобой разная. Дальше: давно ты покупал этот костюм?

— На прошлой неделе… — растерянно ответил Брендон.

— Купишь точно такой же, но на два размера больше. Понял? И рубашку не забудь.

Брендон сидел ошарашенный, вытаращив глаза.

— Так, еще, — продолжал Стивен, — две одинаковые пары очков с дымчатыми стеклами. Одни — для себя, другие — без диоптрий — для меня. И… наличка! Лучше побольше, или хотя бы столько, чтобы хватило на какие-нибудь документы. Вроде все… Нет, постой: что у тебя на ногах?

— Ботинки…

— Ты отупел или прикидываешься? — нетерпеливо вздохнул Стивен. — Ногу покажи. Сойдет! — оценил он.

Брендон с отчаянием смотрел на Стивена и понимал, что все уже кончено: он идет и покупает костюм, заказывает парик, что он даст ему денег, что он все сделает для этого человека… Еще пытаясь сопротивляться, адвокат вытащил последний довод:

— Ты пролежал неделю пластом и сейчас вскочишь и побежишь?

— Не волнуйся за меня! — усмехнулся Стивен. — Отправляйся. До вечера!

Было без четверти девять, когда в дверях палаты с каменным выражением лица вновь появился Брендон О’Брайан.

— Ну?! — сверкнул глазами Кларк.

Брендон молча протянул ему свой портфель.

— Молодец! — одобрил Стивен. — Теперь иди и скажи медсестре, чтобы пятнадцать минут нас никто не беспокоил — у тебя важное дознание. Ну, короче, ври что хочешь и через минуту будь здесь.

— Запри дверь. Там есть защелка, — сказал Стивен, когда Брендон вернулся. О’Брайан, не говоря ни слова, направился к двери, реагируя на все приказы, как хорошо налаженный робот-автомат.

— Так, документы, деньги, ключи от машины! — по-гангстерски скомандовал Стивен, уже напяливая новенький костюм.

Брендон выложил все беспрекословно.

— Вот… — виновато пролепетал он, протягивая пачку банкнот, которую Стивен быстро перелистал и сунул в карман брюк.

— Хватит. Спасибо!

Не теряя времени, Стивен быстро выяснил все недостающие подробности, как-то: марку, цвет и номер машины, где она стоит. Брендон отвечал сбивчиво, в страхе что-то упустить:

— Ммм… справа… да, справа от тебя, когда ты будешь выходить, недалеко…

— Так, ясно, — перебил его Стивен. — Куда я сейчас должен идти?

— Налево… до конца коридора, потом… направо, до лестничного холла, там лифт… Мы на шестом этаже… Выйдя из лифта, сразу увидишь, где предъявить пропуск.

Брендон ждал еще вопросов, но Стивен скомандовал:

— Садись! — и с этими словами, инсценировки ради, проворно связал скрученной простыней несопротивлявшегося Брендона. Потом пошарил рукой под подушкой. — А это я спер для тебя! — радостно сообщил он, держа наготове наполненный шприц.

— Что это?!

— Наркоз!

— Ты что?! Зачем? Я не хочу! — запаниковал О’Брайан.

— Да не бойся ты — это слабый, с ним зубы лечат. Ничего страшного — поспишь полчасика, зато будет тебе полное алиби. — И не давая бедному адвокату опомниться, Стивен прямо через одежду всадил иглу ему в бедро. — Так, хорошо. Теперь открывай рот. Не больно? — заботливо поинтересовался он, запихивая в рот Брендону полотенце.

Стивен взял в руки портфель своего адвоката — переодевание было закончено. Сходство получилось если и не полное, но вполне достаточное: при том же росте Кларк казался немного выше из-за того, что был значительно шире в плечах. Он отошел на шаг, полюбовался поверх очков на связанного О’Брайана и еще раз быстро окинул взглядом палату. На всё про всё ушло у него не более десяти минут.

— Ну, Брендон, не поминай лихом! Я тебя никогда не забуду, честное слово! — И быстрее, чем он произнес эти слова, Стивен Кларк исчез…

Накануне Лори вернулась из цветочного магазина, где работала уже второй месяц, поздним вечером. Она приняла душ и сразу легла, но заснула только за полночь, как всегда перед сном перебирая свою никудышную жизнь и неизвестно кому задавая неизменный вопрос: почему ей так упорно ни в чем не везет?

В половине седьмого Лори разбудил звонок в дверь. Пока она, сонная, накидывая халатик, соображала, кто бы это мог быть в такую рань, звонок повторился еще раз и еще — звонивший был настойчив и нетерпелив. Она открыла, не спрашивая.

— Здравствуй, Лори! — услышала она уже слегка позабытый голос и попятилась, вытаращив глаза.

— Стив?!

— Что ты смотришь на меня, как на привидение? — Стивен вошел и притворил за собой дверь. — Ты разве ничего не слышала про меня?

Лори часто закивала в ответ.

— Если уж я вынес казнь, то что стоило мне убежать?

— Ты убежал?! — сдавленно произнесла она, прижимаясь к стене.

— А ты думаешь, я тебе снюсь? — усмехнулся Стивен и, не дожидаясь приглашения, прошел в комнату.

С тех пор, как он приходил сюда в последний раз, здесь как будто ничего не изменилось и ни на дюйм не сдвинулось с места, словно на застывшей фотографии, — даже в вазе на столике перед диваном стояли те же нежно-розовые розы. Удивительно!

Стивен обернулся к стоявшей позади него Лори:

— Можно подумать, что ты ждала меня…

Лори молчала. Ее черные, глубоко посаженные глаза горели, как два уголька. На совершенно бледном, без кровинки лице не осталось и следа привычного румянца, а непричесанные кудрявые волосы лежали в полном беспорядке. Она казалась такой маленькой, такой потерянной, что напоминала пойманного взъерошенного зверька. И она действительно мечтала в эту минуту лишь об одном: оказаться сейчас как можно дальше отсюда!