Кабинет начальника оперативно-розыскного бюро располагался этажом ниже, чем её собственный, который она делила с Мациевским. Анатоль по этому поводу заметил, что расположение кабинетов — это высшее достижение справедливости и уже больше им рассчитывать не на что.

Сейчас она сидела в узком дерматиновом кресле напротив двух солидного возраста мужчин. Первый был её непосредственный начальник Арсений Раевский, а второго она не знала. Это был высокий мужчина лет шестидесяти. Сухощавый, подтянутый и с абсолютно бесстрастным лицом, какое может быть только у представителя одной из определенных организаций. Этот мужчина внимательно изучал сидевшую девушку, так, словно бы в его глазах были встроены рентгены.

— А вот и она, — нарушил молчание Раевский, — это я вам о ней рассказывал. Майор Авалова Ксения Игоревна.

Ксения решила, что нужно всё-таки встать.

— Польщен, — отрывисто сказал неизвестный, — генерал-лейтенант Соколовский, начальник третьего отдела главного разведывательного управления.

Она, как всегда, была права в своих предположениях.

— ГУР? — переспросила она. — И чем же вызван интерес к моей персоне со стороны вашей организации?

Генерал жестом показал Ксении сесть, и после того, как девушка опустилась в кресло, сел сам.

— Вы всегда сразу говорите о деле? — спросил он, закуривая папиросу.

— Так проще, — спокойно ответила ему Авалова. Генерал почти незаметно хмыкнул.

— Ну что же, тогда позвольте вас ввести в курс, — он достал небольшую папку, — вы, наверное, слышали, что в городе Кранцберг пропало трое девушек, трое школьниц?

Ксения кивнула, сохраняя вежливое молчание.

— Сегодня утром, — продолжал генерал, — одну из пропавших нашли убитой, и нашли её на территории пансионата, где скоро должны состояться переговоры, касающиеся ратификации проекта североевропейского транспортного коридора.

Авалова продолжала слушать генерала с вежливым интересом.

— Подобные события могут иметь неприятные последствия, — согласилась девушка.

— Дело не только в этом, — сказал Соколовский, — само по себе то, что убийство произошло в этом пансионате, это неприятно, но…

— Вы точно знаете, что её убили на территории пансионата? — перебила Ксения. Детали, она всегда знала, что во всем важны детали. — Я перебила, извините, — поспешно добавила Авалова.

Генерал вежливо улыбнулся.

— Ничего страшного, — сказал он, — мы знаем только то, что её нашли на территории пансионата.

— И кто её обнаружил? — спросила Ксения.

— Управляющая пансионатом, — сказал Соколовский. Ксения коротко хмыкнула.

— Однако вы говорите, что само по себе обнаружение там трупа не несет имиджевых потерь, если я вас правильно поняла, почему?

Генерал вытащил из папки несколько фотоснимков и передал их Ксении.

— Думаю, вы поймете, если посмотрите эти фотографии, — отрывисто сказал он.

Ксения осторожно взяла снимки и стала внимательно рассматривать. Криминалистическая фотосъемка, она видела такие множество раз. Мертвое девичье лицо, закрытые глаза, посиневшие губы, тонкая резаная рана на шее. Рану Авалова узнала. Узнала и поняла, что имел в виду генерал.

— Как вы видите, эта рана идентична той, которая на трупе депутата Левицкого, — заметил Соколовский, озвучивая её мысли, — теперь понимаете? По Кранцбергу уже пронесся слух, что это маньяк, и про убийство уже, конечно, все знают, а если станет известно, что депутат Левицкий был убит таким же способом… Поэтому нужно разобраться, успокоить, так сказать, общественность.

Мы посовещались с вашим начальством и решили, что вы лучшая кандидатура на такую должность.

— На какую? — Ксения сделала вид детской непосредственности.

— Решено создать специальную следственную группу, — подал голос Раевский, — которую ты возглавишь.

Чего-то подобного она ожидала. Интересно, её выбрали потому, что не нашлось опера лучше, или просто было лень искать?

— Я знаю, что у тебя много работы, — продолжал Раевский, — но пойми, только у тебя есть хватка, цельность и ум для того, чтобы раскрыть это дело. А раскрыть его надо быстро, пока оно не приняло угрожающих масштабов. Поверь, я не стал бы просить без особой причины.

Кажется, всё-таки первый вариант, решила девушка, что ж, это ей льстило. Хорошо бы только понять, с чем именно ей предстоит иметь дело. Прошлая её командировка, в Сауле, закончилась двумя пулевыми ранениями и месяцем на больничной койке. Повторения как-то не хотелось.

— Я согласна, — сказала девушка, — постараюсь вас не разочаровать.

— Вот мой телефон. — Соколовский протянул карточку. — Это абсолютно закрытый канал, если будет нужна моя помощь, информационная или техническая, свяжитесь со мной, и я постараюсь помочь.

Ксения взяла визитку и, бросив на неё беглый взгляд, сунула в карман куртки. Затем она встала и оглядела собравшихся.

— Тогда с вашего позволения, господа, — сказала она и, развернувшись, вышла из кабинета.

Соколовский проводил девушку до двери взглядом.

— С норовом, — прокомментировал он, как только дверь за Ксенией закрылась. — Вы уверены, что она справится?

— Она лучшая, — сказал Раевский, — если она не раскроет, то никто не раскроет, уж поверьте мне.

Генерал ничего не ответил, но по его лицу было понятно, что подобная мысль не вызывала спокойствия.

* * *

Анастасия открыла дверь своего дома и быстро вошла, как будто за ней кто-то гнался. После всех переживаний сегодняшнего дня и неприятного окончания разговора с Александром она мечтала только об одном: теплой ванне, пушистом махровом халате и чашке горячего чая.

Жила Анастасия за городом, в коттеджном поселке, который располагался на опушке небольшого леса. Жила она там временно, это был загородный дом отца, но он уехал на несколько дней в Италию, а у самой Анастасии в подъезде дома был ремонт, вот она целыми днями и была предоставлена самой себе и была весьма рада этому обстоятельству.

Девушка сняла плащ и туфли и обула тапочки. Сейчас она съест салат, который по привычке держала в холодильнике для легкого ужина, и ляжет спать.

Анастасия прошла в гостиную, на ходу разделась, включила телевизор на музыкальном канале и отправилась в душ, где в течение пяти минут пыталась смыть с себя усталость и стресс.

Выйдя из ванной, укутанная в белый халат, она, старательно сбрасывая последние капли воды с волос, пошла на кухню, вытащила из холодильника миску салата и, вернувшись в гостиную, поставила салатницу на стильный деревянный стол. И вдруг её взгляд упал на белый конверт, лежащий на середине стола.