эльфы отреагировали бы на подобную литературу? Я слышал, они – весьма суровый народ и не терпят на своих землях чужаков. Куда больше верилось в то, что мальчишку бы либо долго пытали, либо просто вышвырнули из подземелий. Но, кажется, автор предпочел романтизировать реальность.

Нет, лучше все-так попытаться уснуть.

– Сева, погаси, пожалуйста, свечи.

– Уже спишь?

– Почти, – соврал я.

Свечи в доме погасли от дуновения ветра. Я закрыл глаза и сам не заметил, как погрузился в сон.

* * *

Я оказался на знакомой дороге посреди деревни. Только вот ее начало и конец терялись в тумане, а в домах по сторонам было тихо. Люди спали. Меня привлекли яркие вспышки в облаке тумана в конце дороги. Я присмотрелся, но ничего не смог разглядеть. Зарница? Я тут же отмел эту мысль: таких частых вспышек при зарнице не бывает. Снедаемый тревожным предчувствием, я двинулся вперед. Туман передо мной развеялся, открыв взору диковинную картину: возле одного из домов метался огненный дух. Он явно стремился попасть внутрь, в тепло. Мороз и снег губительны для такого создания. И откуда он только здесь взялся? И в чей дом пытался попасть?

Я присмотрелся и похолодел. Это же дом Николаса и Лимирей!

– Стой! – крикнул я, но было уже поздно: дух огня прожег стену и устремился внутрь. В следующее мгновение воздух вокруг дома нагрелся, и он обратился в пепел. А я с разбитым сердцем стоял и смотрел на то, что буквально минуту назад было дорогим для меня домом…

Я резко проснулся и сел на кровати, хватая ртом воздух. Переждав потемнение в глазах, я добрался до окна и распахнул его, впуская в дом холодный порыв ветра. Стало немного легче.

Я тряхнул головой и похлопал себя по щекам. Кажется, мне не мешало бы побриться.

Что это было? Сон? Видение? Встретить огненных духов посреди зимы – это еще постараться надо! В основном в такое время шалят духи мороза, воздуха и воды – последние зимой представляли собой снежные вихри.

Прогнав из головы тревожные мысли, я отправился приводить себя в порядок.

– Завтрак на столе! – услышал я голос Севы. – А то уйдешь опять не жрамши, будешь деньги на всякие таверны тратить.

– Спасибо! – крикнул я из ванной.

Как же все-таки хорошо жить с домовым! Особенно с таким заботливым. Я ведь и правда часто уходил из дома, совсем забыв о завтраке.

Наскоро перекусив и пообещав домовому что-нибудь прикупить к празднику, я вышел на улицу.

Днем людей на улице было очень много – я совсем забыл о предновогодней ярмарке. Все готовились к празднику, а из города даже прибыли торговцы с диковинными товарами. Порой через толпу было почти невозможно протиснуться, и приходилось ждать, когда зеваки разойдутся. В первых рядах ярмарки было очень много женщин и детей. И неудивительно: прилавки по обе стороны ломились от всевозможных игрушек, украшений и даже косметики. Мужская часть населения предпочитала посоревноваться в силе и ловкости либо рассматривала более практичные товары. Впрочем, кое-кто и любимой девушке был не прочь сделать сюрприз и выбирал украшения или что-то подобное.

– Терпкие ароматы для дам, сладкие и нежные для девиц! Не проходите мимо! Таких в городах вы не увидите! – радостно увещевал торговец, около которого уже собралось несколько хихикавших девушек.

Аромат, который я уловил, показался мне ни на что не похожим. Он был не терпким – скорее цветочным, – но плотным, как опускающаяся ночь после жаркого летнего дня. Сумрак, нарисованный моим воображением, рассеялся, и в моей голове появился образ Лимирей. Почему-то она была в черном бальном платье…

– Мне флакончик тяжелых цветочных духов, которые до сих пор тут витают, – сказал я, бесцеремонно расталкивая дам.

Торговец широко улыбнулся, а девушки завистливо вздохнули. Парочку из них я узнал: они уже пытались прийти ко мне домой или вызвать «по важному делу» к себе, чтобы пообщаться поближе. Однако в мои планы это не входило, и я порой не очень вежливо просил их оставить попытки привлечь мое внимание.

– Вот, господин! – протянул мне торговец небольшой флакончик духов. Я недоверчиво посмотрел на него. Такой маленький? – С вас три золотых! – улыбнулся он во все зубы.

– За такой объем? – поинтересовался я. – В городах по такой цене можно купить полноценный флакон, а не такой огрызок. Один золотой и пять серебряных, – отчеканил я. – Или я подведу вас к статье за мошенничество.

– Но…

– …А также дам изучить кодекс Торговой Гильдии, пока будете отбывать наказание. Там много всего интересного написано.

Торговец уязвленно на меня взглянул.

– Вы что, из полиции?

– Именно. – Я показал ему свой серебристый значок с изображением оскалившегося волка. – Так мы договорились?

– Договорились, – с кислым видом кивнул торговец. – Один золотой и пять серебряных…

Я отсчитал нужную сумму и забрал флакон духов. Еще одна причина, по которой я не слишком любил рынки – каждый второй стремится тебя облапошить, особенно на ярмарке или в деревнях. В городах все-таки есть представительства Торговой Гильдии, там за ценовым разбросом следят получше.

Я убрал флакон во внутренний карман и направился к полицейскому участку. Добравшись, я тут же застал очередную сцену: какая-то визгливая дама доказывала мужу, что она ни с кем не гуляла, а тот все требовал немедленного развода от уже замученного Барна, начальника участка.

Увидев меня, он встрепенулся и обрадовался.

– Я займусь вашим делом позже! Нужно опросить всех местных: если ваша жена, как вы утверждаете, гуляла, то кто-то обязательно должен был что-то увидеть! Любопытных соседей здесь хватает, а пока вина не доказана, мой вам совет: разойдитесь по разным комнатам и сделайте вид, что друг для друга вас не существует! И не портьте праздник своими криками остальным. А меня, с вашего позволения, ждет коллега! Всего доброго!

Барн подтолкнул пару к выходу, а я проводил его сочувственным взглядом. Начальник полицейского участка был полным и обаятельным, но очень мягкосердечным мужчиной с красивыми длинными усами. Его располагающая улыбка поневоле заставляла выболтать все, что было известно свидетелям или обвиняемым. Рядом с ним я чувствовал себя злым надсмотрщиком на каторжных поселениях в горах.

– Ты не представляешь, как ты вовремя! – горячо сказал Барн. – Не знаю только, что ты забыл здесь в свой выходной.

– Э-э… выходной? – удивленно моргнул я.

Барн внимательно взглянул на меня и горестно вздохнул.

– Чтоб все были такими трудолюбцами, как ты… Иди отдыхай, нечего тебе тут делать. И так всю неделю из участка не вылезаешь.

– Я хотел попроситься подежурить завтра, – поспешил заявить я, пока меня не выставили за дверь. – Желающих