— Да. — Констанс с удовольствием заметила, что он слегка растерян.

— Все ясно, — пробормотал Чарлз, любуясь ее миловидным веснушчатым личиком в обрамлении длинных золотисто-каштановых кудрей. — Ладно, оставайтесь Констанс, пока я не нашел другого имени, более приятного для нас обоих.

С этими словами он властно схватил ее за руку и повел в другой конец зала, где расположилась веселая компания незнакомых Констанс людей. Этот вечер должен стать нашей последней встречей, твердила она себе, я не сделаю той же самой ошибки. Никогда! Еще до Роберта Констанс испытывала страх и даже ненависть по отношению к агрессивным эгоистичным мужчинам, но Чарлз Стэйн перешел все границы.

— Улыбайтесь!

— Что?

— Я говорю: улыбайтесь, — тихо, но настойчиво повторил Чарлз. Его прозрачно-голубой взгляд погружался все глубже и глубже в темную бездну карих глаз спутницы. Заметив ее замешательство, он рассмеялся и внезапно заключил Констанс в свои объятия. — Люди могут неправильно понять вашу кислую гримасу.

Констанс была готова влепить ему пощечину. Но, окруженная плотным кольцом хохочущих гостей, она лишь попыталась высвободиться из крепких рук Чарлза.

— Не могли бы вы оказать мне маленькую любезность? — ехидно прошипела она, упираясь кулаками в его широкий торс. — Постарайтесь, пожалуйста, не прижиматься ко мне. Вы что, не слышите, мистер Стэйн? Отпустите меня сейчас же!

— Нет! — ухмыльнулся Чарлз. — Не отпущу, пока не научитесь называть меня по имени.

— На нас уже обращают внимание…

— Да пусть! — Он явно наслаждался ее дискомфортом. — Пускай завидуют!

— Если не отпустите, я устрою вам скандал, — пригрозила Констанс.

— Не устроите, — лениво откликнулся Чарлз. — В вас слишком много от настоящей леди. Вы не так воспитаны, чтобы выставлять себя на посмешище.

— А вот вы не джентльмен! — заявила Констанс, грозно сверкая глазами.

Он опять ухмыльнулся — нахальной сексуальной улыбочкой, которая щекотала каждый нерв напряженного тела Констанс.

— Как вы догадались? — воскликнул Чарлз с притворным удивлением. — Не хотите ли последовать моему примеру?

Не дождавшись ответа, он обнял Констанс еще крепче, наслаждаясь ее беспомощностью. Чувствуя себя в его власти, она вдруг осознала, что ей это даже приятно, но страх оказаться в зависимости от сильного мужчины все еще давал о себе знать.

— Ну, хватит, Чарлз… Пустите же! — Имя сорвалось с языка естественно, будто Констанс произносила его всю жизнь. — В чем дело? — удивилась она, заметив, что напряженные объятия не ослабевают, а, напротив, становятся все крепче.

— Жаль, что вы не просите обратного, — тихо прошептал он, жмурясь от удовольствия. В эту минуту Чарлз напоминал огромного довольного кота, забавляющегося с легкой добычей. — Но так уж и быть. Учитывая, что на нас смотрит не меньше сотни любопытных глаз, я не стану губить вашу репутацию.

Оказавшись на свободе, Констанс почувствовала себя одинокой и покинутой. Однако в следующую минуту Чарлз уже представлял Констанс новым гостям, и вскоре вереница незнакомых лиц захватила все ее мысли. Несмотря на то что Чарлз жил в основном за границей, в своем графстве он считался безусловным авторитетом. Из желания угодить ему, а может, из искренних побуждений все, кому он представлял Констанс, наперебой спешили осыпать ее комплиментами.

— Я слышала, вы редко бываете в Англии? — спросила Констанс, воспользовавшись маленькой передышкой перед началом танцев. — Где вы живете, если не секрет?

— У меня есть дома на юге Европы и в Штатах. Но там я бываю исключительно по делам. Отец еще при жизни вложил часть нашего состояния в недвижимость за границей. Он был очень прозорлив и никогда не шел на компромиссы.

— А вы?

Он не ответил, и Констанс пришлось повторить вопрос:

— А вы способны идти на компромисс, или яблоко от яблони недалеко упало?

В течение нескольких секунд Чарлз продолжал молча изучать выражение ее лица, лаская взглядом чуть вздернутый подбородок и широко открытые глаза, а потом мягко поинтересовался:

— Откуда такая агрессия, Констанс? Кто причинил вам столько боли?

— Что? — От неожиданности Констанс даже попятилась. — Не понимаю, о чем вы…

— Это слово… «компромисс» задело вас за живое. Разве не так? — Чарлз не сводил с нее пристального взгляда. Не дождавшись ответа, он добавил: — Кто вас обидел? Сей же час желаю знать его имя.

Констанс мысленно проклинала себя за минутную слабость. Набравшись сил, она заговорила, стараясь, чтобы робкий от природы голос звучал более уверенно:

— Если даже у меня и есть проблемы, на которые вы намекаете, это мое личное дело.

— И вы будете держать все в себе?

Ну это уж слишком! Мы видимся всего второй раз, а этот наглец хочет, чтобы я излила ему душу!

— Честно говоря, мне не понятно, почему я должна делиться с вами интимными подробностями своей жизни.

— Интимными! — ухмыльнулся Чарлз, и Констанс с ужасом поняла, что употребила не совсем подходящее слово. — А я и не подозревал, что столь безобидным вопросом можно вмешаться в вашу личную жизнь. Что ж, простите за попытку влезть в душу. А может, существуют еще какие-то запретные темы?

— Не беспокойтесь, других нет, — отрезала Констанс, злясь на себя и на него. В разговоре с этим мужчиной любая тема могла стать опасной.

— Ну вот и ладно. — Голос Чарлза вновь звучал совершенно спокойно. Он взял Констанс за руку и подвел к высокому столику: — Давайте выпьем немного шампанского, пока танцы не начались. У вас явно не будет отбоя от кавалеров, а вот мне с моей больной ногой придется играть роль неподвижного наблюдателя.

Констанс только теперь заметила, как он слегка прихрамывает, и мысленно отругала себя, что ни разу не спросила о его здоровье.

— Простите ради бога. Я забыла спросить, как вы себя чувствуете.

— Ничего страшного. — Он снисходительно улыбался, глядя прямо в глаза зардевшейся от смущения молодой женщины. — Я хотел предстать перед вами эдаким крепким орешком, а не размазней, не способным оседлать коня.

— Что ж, бывает и такое… — торопливо возразила Констанс.

— Только не со мной, — строго уточнил Чарлз. — Однако, должен признаться, и в моей жизни случаются досадные промахи. А нога в порядке, заживает не по дням, а по часам.

— Как я за вас рада! — искренне воскликнула Констанс. — Честное слово.

— Да уж, — процедил сквозь зубы Чарлз, покосившись на свою спутницу. — Мне тоже хочется, чтобы это было так, но, похоже, вы сказали это исключительно из вежливости. — С этими словами он пропустил ее вперед, и Констанс оказалась в ослепительно красивой бальной зале.

При виде хозяина нарядный официант, сидевший на краешке обитого велюром дивана, тотчас вскочил. С лучезарной улыбкой он преподнес Чарлзу и Констанс серебряный поднос с запотевшими бокалами шампанского и медленно склонился в почтительном полупоклоне. Констанс не выдержала и прыснула со смеху, а Чарлз, величественно поблагодарил расторопного слугу и взял с подноса два высоких пенящихся фужера.