в следующих главах, эта ситуация предоставляет терапевту ценные возможности. Во всяком случае, навязчивое повторение переносит важные составляющие жизни клиента в кабинет терапевта, где они могут быть внимательно изучены. В дальнейшем эти возможности предстанут перед нами в более подробном виде.

Перенос

Согласно Фрейду[18], люди, начинающие терапию, оказываются под влиянием двух тенденций: в плане того, как они рассматривают терапевта и проявляют свое отношение к нему и в плане собственных реакций. Клиенты рассматривают текущую ситуацию в свете своих ранних взаимоотношений и стараются воспроизвести вновь изначальные проблемные ситуации. Этим восприятиям, ответным реакциям и провокативному поведению Фрейд присвоил название перенос (трансфер), имея в виду то, что клиент переносит на терапевта свои старые паттерны и копии.

Как мы увидим из обсуждения взглядов Гилла (глава 4) и особенно в главе, посвященной Когуту (глава 5), последователи Фрейда поняли, что перенос может в некоторых случаях принимать форму, отличную от простого повторения, пережитого клиентом в первоначальных взаимоотношениях: перенос может также представлять повторное разыгрывание в стремлении клиента достичь желаемого переживания. Так, если я воспринимал своего отца отстраненным и отталкивающим, точно таким же мог выглядеть и аналитик, или аналитик, напротив, рассматривался как преисполненный тепла и любви, в результате чего получался «отец», которого всегда хотелось иметь. Возможно и чередование этих позиций.

Феномен переноса достаточно силен, чтобы найти свое выражение вне зависимости от пола терапевта. Однако, без сомнения, в случае терапевта-мужчины более вероятен отцовский перенос, а женщины — материнский, в конечном счете, основные отношения все равно будут перенесены на терапевта, какой бы пол он ни представлял.

Два примера

Одна моя клиентка провела добрую половину первого года своего лечения в постоянной злости на меня. И было совершенно не важно, что я при этом делал или не делал: я был нехорош во всех отношениях. Постепенно она смогла рассказать, что росла, не замечаемая отцом в очень раннем возрасте. Это не означало, что отец бросил ее и мать на произвол судьбы; она любила его и полностью доверяла. По мере узнавания подробностей этой жизненной истории я стал легче воспринимать гнев клиентки и смог понять причины, побудившие ее направить гнев на меня.

В другом случае клиент-мужчина часто выражал беспокойство по поводу того, нравится ли он мне, восхищаюсь ли я им, предпочитаю ли его другим клиентам. Он вырос в обстановке семейной холодности, его родители — замкнутые люди, представители той европейской культуры, которая не одобряет «изнеживания» детей. Этот человек буквально «изголодался» по одобрению и поддержке. Когут назвал такое явление «зеркальным переносом», демонстрируя, желание клиента утвердиться никогда не удовлетворялось.

Перенос в повседневной жизни

Фрейд занимает заметное место в истории интеллектуального развития девятнадцатого столетия не только потому, что он открыл новый подход к лечению эмоциональных расстройств, но, главным образом, вследствие значительного вклада в знание человека о самом себе. Теория переноса — замечательный тому пример. Разработки Фрейда в этой области касаются не только клиентов и терапевтов, они имеют отношение ко всем нам в любых взаимоотношениях. Везде, где бы мы ни были, мы непрерывно повторяем те или иные аспекты нашей ранней жизни. Это легко пронаблюдать в отношениях с властью, в любовных связях, дружбе, в деловых отношениях. Восприимчивость к феномену переноса делает нас не только опытными клиницистами, — ко всему прочему приходит новое понимание удивительного узора архитектоники наших отношений. А сам узор может быть представлен как поэтический или, пожалуй, точнее как музыкальный.

Композиторы XVIII и XIX веков использовали музыкальную форму, называемую сонатой. (Начала симфоний Моцарта и Бетховена — яркий тому образец.) Все темы, которые появляются в сонате, звучат в самом начале. Все, что вытекает оттуда, является вариациями, развитием или повторением основных тем. Постепенно возрастают понимание и оценка слушателями этих тем. Одна из причин «вечности» звучания музыки того периода — сила такого построения. Каждый может представить свои ранние отношения как темы собственной межличностной жизни, а все последующие отношения — в виде развития и повторения этих тем. В следующих главах мы увидим, что такое музыкальное сравнение предоставляет нам плодотворный способ обследования наших клиентов.

Способ понимания Фрейдом переноса и последовавшая работа с ним изменялись в течение всей его профессиональной деятельности. Исследования этих изменений поможет глубже понять его концепцию.

Ранние взгляды Фрейда на перенос

Первоначально Фрейд рассматривал перенос, содержащий положительные чувства, как помогающий. Симпатия к терапевту и желание ему угодить считались необходимыми компонентами мотивации в трудном путешествии взаимоотношений. Фрейд заметил, что позитивные чувства мешали только тогда, когда они имели сильную эротическую окраску, настолько требовательную и непреклонную, что прерывали и даже разрушали процесс терапии.

Подходящий пример — мощный эротический перенос Берты на Брейера. Если бы ремесло психоанализа в те времена было достаточно развито, Брейер имел бы возможность дать интерпретацию этого переноса на его ранних стадиях и, таким образом, преградить путь резкому прерыванию терапии. Печальный факт, но после того вечера, когда Берта сказала ему, что она беременна, ее лечение было прекращено, и они никогда больше не виделись. Но даже если бы Брейер понял, что, собственно, произошло, и попытался бы интерпретировать это как перенос, и даже если бы его собственный контрперенос — эмоциональная реакция на пациента — не был бы таким сильным, нет уверенности в том, что он достиг бы цели. Фрейд замечает в своей работе «Любовь в переносе»[19], что бывают случаи, когда просто невозможно убедить пациента прекратить домогаться любви аналитика и принять интерпретацию переноса; на этом, согласно Фрейду, анализ такого случая завершается.

Неизбежные негативные чувства пациента по отношению к терапевту он рассматривал как периодические препятствия, вполне возможные в процессе анализа. В задачу терапевта входит «интерпретация переноса», которая должна помочь пациенту понять подлинно изначальные (т. е. детские) источники его чувств, освобождая саму терапию от бремени подозрений и гнева.

В цикле своих ранних опубликованных случаев[20] Фрейд описал одну из своих пациенток по имени Дора, которая, к его удивлению, внезапно прервала лечение. Только обдумав произошедшее, Фрейд понял, что пропустил свидетельства тяжелого негативного переноса, а последовавшая неудачная попытка рассмотреть и проанализировать этот перенос оказалась для анализа фатальной.

В ранних работах Фрейда на эту тему интерпретации переноса определялись только тогда, когда перенос, эротический или негативный, сталкивался с полной энтузиазма готовностью пациента работать с терапевтом. Возможно, он видел и другие причины для работы с переносом. Сейчас мы их рассмотрим.

Во-первых, Фрейд считал, что интерпретации переноса не являются, действительной психоаналитической работой и должны использоваться только тогда, когда перенос становится на