– Откуда ты всё это знаешь?

– Показал его лицо Навинии. Подумал, вдруг принцесса его узнает – она же у нас практиковала охоту на разбойников. И не ошибся. – Лод сжал кулак, и волшебная голограмма исчезла. – Навиния разбила шайку Кровавого Роба пару лет назад. Сам Роб отправился на виселицу, но Весельчаку удалось бежать и залечь на дно. Видимо, тогда он и решил не возвращаться на большую дорогу, а податься в наёмники.

– Должно быть, в очень крутые наёмники. Кому попало похитить принца не поручат.

– С такой-то славой, думаю, у него не было проблем с тем, чтобы построить успешную карьеру в определённой области. Он отпустил волосы и отрастил усы, обычно его не узнают. Но Навиния его милое личико запомнила хорошо. – Лод потёр подбородок; его щетина грозила через недельку-другую перерасти в полноценную бороду. – Я узнал, кто находится в доме. Есть особое заклятие, позволяет понять, сколько в здании живых существ и кто они. Некоторые защитные чары блокируют его, но не эти. Помимо паппеев, я обнаружил внутри двух обычных людей, одного мага и одного эльфа.

– С эльфом всё понятно. А остальные, значит, пособники Весельчака?

– Да. Подозреваю, что они ждут… сигнала. Который вот-вот получат.

– И который будет означать, что пора убить принца, а потом бросить тело так, чтобы все подумали на дроу.

– Что должно выглядеть местью за несговорчивость Хьовфина. Поэтому Фаник до сих пор жив: его хотели убить уже после неудавшихся переговоров.

– Но зачем бы нам врать, что Фаник не у нас, а потом тут же демонстративно подбрасывать светлым его труп? – я раздражённо провела пальцем по переносице, поправляя очки. – Неужели эльфы не подумают, что это глупо?

– Нет. Так же как они не подумали, что глупо убивать Повелительницу эльфов на пиру в честь заключения мира. – Голос Лода горчил иронией. – Мы тёмные, Снезжана. Лживые подлые твари. Нашим словам не поверят, ни за что и никогда. Зато трупу светлого принца, на котором напишут, что это сделали мы, – ещё как.

Он смотрел на меня, внимательно и неотрывно. И я понимала: вернувшись из Тьядри, он пришёл ко мне не просто так. Ему снова нужна моя помощь, ведь у нас осталось всего несколько часов, чтобы попасть в дом, в который попасть очень трудно.

Я задумалась, вспоминая всё, что недавно услышала.

Убийца, садист и насильник… любит девушек-полукровок…

Светловолосых девушек, похожих на эльфов…

– Ты ведь уже думал о том, что Весельчака можно поймать на живца, верно?

– Ты бы видела, как он смотрел на ту девушку, которая принесла им еду. Весельчак явно скучает. Ему надоело сидеть в четырёх стенах, не имея никакой возможности развлечься, – Лод кивнул. – Да, я думал о Кристе. С её силами справиться с этой троицей не составит труда – когда дроу поймали её в горах, она подстрелила половину отряда. Она достаточно бесстрашна, чтобы пойти на риск и не сплоховать, и она сделает то, что мы скажем. Добровольно, учитывая, чья жизнь стоит на кону. – Он опустил взгляд на свои пальцы, сжимавшие кожаную спинку кресла. – Но Весельчак слишком осторожен, чтобы пустить её в дом.

– Ты сам сказал: он бы пустил ту девушку, если б знал, что её никто не будет искать. Но если к нему в дверь вдруг постучится девочка, которую и правда никто не будет искать? – щурясь, я смотрела на него снизу вверх. – Девочка, у которой нет ни дома, ни семьи. До которой никому нет дела, которой в Риджии не хватится ни одна живая душа. Милая, наивная, потерянная… и как раз в его вкусе. Разве Весельчак Тэм не воспримет её как подарок судьбы?

Лод улыбнулся ещё прежде, чем я договорила.

– Да, – сказал он. – Думаю, воспримет.

– Вот и я так думаю. – Потянувшись от предвкушения славной игры, я решительно поставила фигурку светлой принцессы обратно на доску. – Ты ведь не выбросил ту одежду, в которой я прибыла в Риджию, правда?..

– Очнись, – негромко велел Лод, глядя на Весельчака, сопроводив слово лёгким движением руки, на которой блеснуло управляющее кольцо.

Наёмник открыл глаза так резко, словно только этого и ждал. Ошалело посмотрел на Лода. Дёрнулся, явно пытаясь вскочить, но ошейник держал его надёжнее, чем любые кандалы.

А потом увидел напарников, которые похрапывали рядом, – и понял, что ему никто и ничто не поможет.

– Значит, эту сигинг ты подослал. – Признав поражение, Весельчак быстро взял себя в руки. Улыбнулся Лоду, нагло и гадко. – Хитро. Чего надо?

– Мы пришли за принцем. Говори, где он.

– Экий ты быстрый, парень. Сразу к делу. Может, познакомимся для начала?

– Твоё имя мне известно. А моё, если хочешь знать, – колдун скрестил руки на груди, – Лодберг из рода Миркрихэйр.

Забавно было видеть, как глаза законченного головореза ширятся от ужаса, когда он осознал: перед ним наследник Ильхта Злобного.

– Так это ты, – хрипло выдохнул Весельчак.

– Да, это я. – Лод вскинул ладонь с кольцом к потолку. – А теперь говори. Правду.

– В гостиной. Это первая дверь справа, – послушно откликнулся наёмник. Лишь паника в его лице выдавала, что говорит он не по своей воле. – Под ковром люк, он ведёт в подпол. Малец там.

Криста с Дэнимоном как раз бежали к нам с дальнего конца коридора – их поиски ожидаемо не увенчались успехом.

– Ваш брат за той дверью, – сказал Лод, когда парочка приблизилась. – Люк под ковром. Действуйте.

Криста кивнула, разжав пальцы, заставляя волшебный лук исчезнуть. Дэнимон, прежде чем отвернуться, одарил Весельчака ненавидящим взглядом.

– В ваших же интересах, мерзавцы, – бросил принц, – чтобы Фаник оказался целым и невредимым, а не то…

– Я с ним ничего не делал! – внезапно заорал наёмник. – Я к нему и пальцем не притронулся! Это всё Рэйв! – Весельчак отчаянно мотнул головой в сторону: там лежал не знакомый мне толстяк, а белобрысый бугай с обвислыми, как у шарпея, щеками. – Вот он! Богами клянусь!

На миг в коридоре воцарилась тишина.

– Не делал с ним чего? – негромко и медленно поинтересовался Лод.

Дэн метнулся к нужной двери так быстро, что я не различила его движений. Криста рванула следом, я после секундного колебания – тоже. Когда мы вбежали в комнату, просторную и полупустую, где весело и уютно трещало пламя в камине, принц уже расшвырял стулья, мирно окружавшие деревянный стол. На тряпичной скатерти стояли три глиняные кружки и мерцала металлическая масляная лампа; последнюю Дэнимон всучил Кристе, после чего бесцеремонно пихнул стол так, что опрокинул его. Кружки раскололись с глухим звуком, забрызгав пол недопитым пивом, и в воздухе встал стойкий запах хмеля, но грубый джутовый ковер теперь можно было беспрепятственно оттащить в сторону. Что Дэнимон и сделал.