про то, до чего доводит несменяемость власти и гражданский инфантилизм, но у россиян уже столько было этих «историй», что, казалось бы, давно можно было бы чему-то научиться, но нет, снова и снова расшибают лбы об одни и те же грабли. Так что никаким уроком правление путина для россиян не станет, раз уж правление сталина их ничему не научило. Скорее Россия развалится, чем россияне перестанут желать «сильной руки» и научатся ценить свободу и демократию. Это наша внутренняя беда, за которую сейчас почему-то расплачиваются своими жизнями украинцы, что чудовищно несправедливо. Но и мы тоже расплачиваемся, каждый по-своему, и самая страшная расплата впереди. А теперь снова zoom out, до максимума: хуйло оказался не локальным злом, а вполне себе виральным. Он настоящий вирус, чума 21 века. Я вижу, как он вирусится в Европе, как здесь растет тоска по сильной руке. В еще больших масштабах это происходит в США. Всем вдруг захотелось стронгмэна. И по какому-то злому колдовству люди видят стронгмэна в этом уроде, крошке цахес, по точному определению Шендеровича. Недавно оказался в гостях у соседа моего друга, живущего во французской деревне. Сосед – пожилой, но еще крепкий мужик, бывший военный инженер, очень простой, приятный и открытый человек. После второго бокала вина выяснилось, что любит путина и голосует за Ле Пен, потому что мигранты достали, ну и вообще, на что уходят наши огромные налоги? (при том что он пенсионер). Склейка: буквально через пару дней еду на блаблакаре с тремя французами морокканского происхождения. Когда им надоедает трепаться по-арабски, они замечают меня. Ну и дальше по классике: Рюсс? О, путИн э сюпЭр! Я им говорю на своем ужасном французском, что он вообще не супер, но даже если бы я говорил как Макрон, все равно не переубедил бы их. Для них хуйло – это чувак, который показал ненавистной Америке кузькину мать. Ты им про Украину и репрессии, а они тебе про Ирак и Газу. Совершенно бессмысленный разговор. Но получается любопытный треугольник: милый французский пенсионер и эти франкоморокканцы кажется терпеть не могут друг друга, но все вместе любят путина. И таких людей тут очень много. К счастью, не большинство, как в России, но явно больше, чем хотелось бы. Один Илон Маск чего стоит. А сколько их в развивающихся странах – страшно представить. Хуйло очень хорошо почувствовал эту поддержку, в том числе поэтому ему сейчас так весело и прикольно. И все это говорит о чем-то еще более жутком и страшном, что надвигается на человечество. Усталость от либеральных свобод, разочарование в демократических институтах – западный мир проходил это ровно сто лет назад, чем все закончилось, мы хорошо знаем. «Мы замечаем признаки смертельной усталости даже на челе самой идеи гуманности. Эта идея предстает как нечто отжившее, вчерашнее перед новым европейским поколением, о котором мы говорим. Новое поколение видит в ней покрытую классицистической пылью принадлежность обанкротившейся, обреченной на смерть буржуазной эпохи» - это Томас Манн пишет в 1933-м. Возможно, путин – не просто продукт отходов «русского мира», а проводник неких высших исторических процессов. Я понимаю, что это ровно та туфта, которую рашисты пытаются сейчас продать «глобальному югу» (или «глобальному большинству», как они теперь любят говорить без ложной скромности). Но они не сами это придумали. Они нащупали ресентимент у значительной части человечества, и жмут теперь на кнопки. Когда-то они проделали то же самое с русскими. Нашли кнопочки и ну давить что было дури. Но кнопки-то были! И глядя на самодовольную ухмылку упыря, я отчетливо понимаю, что если эту «движуху» не остановить, то сотни тысяч жертв сегодня завтра могут превратиться в сотни миллионов

  Андрей Лошак - Не скажу сейчас ничего нового, по крайней мере для... | Facebook

December 22, 2024 01:05

Вскоре после того, как в лагере замучили... - Александр Морозов | Facebook

Вскоре после того, как в лагере замучили Навального, я подумал, что надо написать текст "Политическое наследие Навального", чтобы показать разные стороны и смысл этого наследия, который сохраняет значение и для будущего. Я начал писать, одновременно копаться в старых материалах - и тут в апреле вышел фильм "Предатели". И все. Я понял, что написать текст уже невозможно. Потому что Певчих все развернула в одну точку - битва с 90-ми гг. Я видел пост Навального из тюрьмы на эту тему, он был неудачный, из-за слишком сильного пафоса, но в потоке других - допустимый. В острый момент, сидя в тюрьме, можно послать проклятья чему угодно, почему бы и нет. Но Певчих все это развернула так, что эта критика 90-х "главный смысл послания Навального". И тут же начался скандал. Поскольку все эти "герои 90-х" давно исчезли со сцены, одни уже умерли, как Березовский и Смоленский, другие ушли в тину, как Гусинский, короче все они давно уступили площадку Ковальчкам-Тимченко-Сечину. И получилось, что "предатель" - это Ходорковский. Что, конечно, крайне несправедливо, поскольку Ходорковский как раз и просидел весь тот период "благословенного раннего путинизма", в котором поднялось и ощутило себя "акторами модернизации" поколение Навального, т.е. ровно вот это десятилетие 2003-2013, из которого и вырос весь "креативный класс" и все "миноритарии" и все уличные протесты и "пусси райот" и вообще все то, что так закономерно появилось внутри социальной ткани постсоветской России на втором десятилетии. А на третьем десятилетии (2011 - 2019) Навальный и вел тяжелую борьбу за сохранения тепла этого своего поколенческого взлета в нулевые годы. Ну, короче, мне казалось, что надо описать эту историческую попытку Навального конвертировать "нулевые" в свободные "десятые" в условиях уже жесткой борьбы Путина за свой вечный путинизм. Показать, что это усилие Навального не сводилось ни "антикоррупции", ни к разочарованию в Ельцине и т.д. Теперь уже вообще непонятно, как написать. Поскольку Певчих и ее коллеги погрузили все "политическое наследие" в какое-то ведро с помоями, в непрерывное производство "отбрехивания" и "перегавкивания". Я видел, что Маша Гессен провела или хотела провести сессию о "политическом наследии Навального". Сейчас вышла развернутая рецензия одного из лучших российских славистов и литературоведов Ильи Кукулина. Миша Фишман, написавший хорошую книгу о Борисе Немцове, мог бы написать глубокую книгу о