Однако то, что Тадао увидел, когда привел беглецов в подвалы тюрем, навечно отпечаталось в душе впечатлительного парня. Сотни людей в клетках. Крики, ужас и пытки… Все это вовсе не походило на простые допросы, и Тадао впервые подумал, что куда гуманнее было бы убить тех, кого он поймал.

Однако по настоящему «сломало» парня не это. А пришедший туда одновременно с ними, другой отряд «безмолвных». Этот отряд также привел пятерых людей, только вот в их случае это оказались никакие не беглецы или уголовники.

Это были обычные люди. Обычные жители города. Два старика, две женщины и один мужчина. Мужчина, в котором Тадао с ужасом узнал своего соседа, что пропал неделю назад. Мужчина был обычным рыбаком. Счастливым мужем и отцом двоих детей, которых Тадао еще вчера убеждал, что найдет их отца.

И Тадао нашел, только вот совсем не так, как хотел.

Сосед его не узнал, так как Тадао был в боевом облачении и черной маске, но вот сам Тадао его узнал, хоть и не подал вида.

Подавленный Тадао в итоге не задал никаких вопросов и молча ушел оттуда. О случившемся парнишка так никому и не рассказал, но лицо соседа не выходило из его головы, и он твердо решил найти ответы сам.

Осторожно. Методично. Не привлекая внимания.

Однако все нити, что Тадао удавалось найти, вели к отрядам «безмолвных». Поняв, что ответы он получит только там, Тадао стал тренироваться еще упорнее, чем прежде. Стал буквально одержим обретением силы и попаданием в этот отряд.

Параллельно он заботился о вдове и детях соседа. Помогал деньгами и едой. Это притупляло чувство вины, но не сильно.

В итоге Тадао удалось. Сначала он дослужился до рядового бойца, а потом и до капитана одного из отряда «безмолвных».

И чем больше Тадао узнавал про подвалы и их назначение, тем больше понимал, что эта тайна куда глубже, чем ему казалось. Тадао постепенно осознавал, что, даже став капитаном, он ничего не может изменить. Однако смириться с этим он тоже не мог.

Поэтому отряд под командованием Тадао вскоре стал единственным, который специализировался на поимке чужаков и врагов. Они стали лучшими в этом.

Тадао искренне верил, что если закрыть «потребности» подвалов рабами и чужаками, то и жителей города трогать не придется. Верил и пахал ради этого как проклятый.

Пахал, чтобы ни одному жителю его «семьи» не пришлось страдать в этих проклятых подвалах.

Однако в один из дней, на вечернем брифинге Тадао увидел в списках семью того рыбака. Причем в полном составе. И вдова, и дети подлежали «зачистке». Он понимал, что это приказ Старейшины. Что раз они оказались последними в списке, их участь неизбежна.

Понимал лучше прочих, но Тадао было плевать.

Он самовольно покинул брифинг и устроил засаду в парке напротив дома вдовы рыбака. Отряд «безмолвных», который взял эти цели, Тадао вырезал собственными руками. Убил каждого, кто пытался отнять его семью. Следом пришел его собственный отряд. Однако не чтобы уговорить своего капитана сдаться, а чтобы его убить.

Тадао сделал свой выбор, и пути назад уже не было. Он убил и их. И был готов убивать всех, кто посмеет подойти к дому. Убивать, пока еще бьется сердце, а руки способны удержать копье.

Однако вместо третьего отряда убийц к нему внезапно пришел Старейшина.

Впервые Тадао встретил этого могущественного человека лично. До этого его покровительство было отдаленным, едва осязаемым, незримым.

Тадао, что убил к этому моменту десяток «безмолвных» и нарушил приказ, был уверен, что Старейшина пришел забрать его жизнь. Но вместо этого тот протянул ему руку и предложил место военного советника.

Старейшина заявил, что если Тадао хочет что-то изменить и следовать своим идеалам до конца, то самый эффективный вариант, делать это сверху. Заявил, что став военным советником, Тадао получит в распоряжение все ресурсы Дома Идэ, чтобы воплотить свою мечту заполнить подвалы только чужаками.

Тадао согласился, назвав всего одно условие. Чтобы семья рыбака, которую он так рьяно защищал, никогда больше не попадала в самый низ списка.

«Пока ты жив и верен мне, так и будет», — ответил тогда Старейшина и ушел.

С тех давних пор прошло двадцать лет. Тадао стал сильнейшим кандидатом в «буси». Его уровень и навыки давно превзошли Самураев, от статуса которого он отказывался ежегодно.

Вместо этого Тадао бился в первых рядах. Продвигал со своего поста как мог идеологию, показывал личным примером путь молодым, бился с системой, не щадя себя, и верил, что вот-вот добьется перемен…

А в итоге он сидел сейчас на коленях перед затопленным входом в катакомбы военного района. Сидел и пустым взглядом смотрел, как бурлит и пузырится темная вода, под которой похоронены проклятые подвалы. Тадао прогонял всю свою жизнь в голове, и ему не требовалось залезать в планшет, чтобы сказать, насколько изменился за эти годы процент загоняемых туда местных жителей.

Ни на сколько. Вот ответ.

Ноль целых, ноль десятых. Борьба всей его жизни не имела никакого смысла. А будущее теперь затянуто таким мраком отчаяния, которое Тадао никогда и не снилось.

Единственным утешением военного советника было то, что он смог защитить от подвалов вдову и детей того рыбака, чьего имени он уже и не помнил…, но утешение ли это?

За годы на посту военного советника он был так занят, что перестал их навещать. Да что там навещать… Тадао даже не помнил их лиц и не знал, живы ли они вообще. Хватает ли им денег на еду? Не убил ли их какой-нибудь грабитель или не сожгло дом грозой?

Тадао долгие годы хватало того, что имена вдовы и ее детей не попадались в низах списка, а сейчас… сейчас уже слишком поздно.

Военный советник сидел на коленях и не знал, что ему делать. Впервые в жизни. Он чувствовал бессилие и всепоглощающую пустоту.

Старейшина погиб от рук неизвестных, а первый советник не пережил падение ракеты «Посейдона». Следующим преемником по правилам Дома Идэ являлся именно Тадао.

Казалось бы, военный советник жаждал смерти Старейшины долгие годы. В глубине души искренне верил, что когда его не станет, все изменится.

Однако сейчас, когда вся власть вдруг оказалась в руках Тадао, он осознал, что это было лишь удобной иллюзией.

Как оказался иллюзией и смысл всей прожитой жизни Тадао.

Единственный приказ, который он отдал своим подчиненным после смерти Старейшины, это бросить попытки вытащить со дна потопа долбанный «Посейдон» и переключить все силы