Василиса молча кивнула. Принялась клубочек сматывать. Все послушно нить отпустили. Собрались друзья верные с силами. Духом укрепились. Да так гуськом под своды замка чёрного и шагнули. Благо кто-то калитку в воротах высоких приоткрытой оставил. Алёша пробормотал было, что подозрительно больно. Но на него все зашикали. А Добрыня поглядел на друга, как на дурачка.

В замке коридоры таким хитрым лабиринтом закручены, что отряд пару раз в тупик заходил да по кругу бродил. Побывали они и в подвале глубоком. Темницу и пыточные застенки видели. Побывали и в палатах Кощеевых. Ещё в залах разных тоже побродили. На диковины всякие подивились. Ан пусто везде. Словно Кощей всю челядь у себя выморил.

– Странно это, – задумчиво прогудел Добрыня вполголоса.

Но тут вступили друзья в зал новый и остолбенели. Алёнушка аж от страха пискнула. На стене каменной, вместо окон узеньких, лужи чернильные поблёскивали. В лужах смутно очертания каких-то земель виднелись. А в одной луже Василиса с ужасом узнала пещеру, в которой Алатырь-камень покоился.

– Кхе-кхе, – внезапно послышалось из другого угла.

Все снова вздрогнули. Алёша аж даже подпрыгнул да стойку боевую принял.

– Не туда смотрите, дети смертные, – простонал-проскрипел из своего угла старик высохший.

Да старик ли? Возраст странный. Вроде и старый. А вроде и средних годов ещё мужчина. Только скелет скелетом. Кожа тонкая да бледная. Туго череп с костями прочими обтягивает. А голова и вовсе лысая. То сам Кощей и был. На цепях крепких висел. Руки хитро вывернуты. Пальцы веером раздвинуты. И из каждого костяная игла выходила да в чернильную лужу ныряла, за которой очертания Алатырь-камня виднелись.

– А куда же смотреть прикажешь, владыка Кощей? – осторожно спросила Василиса.

– Да уж точно не на кости мои старые, – скрипуче рассмеялся Кощей.

По залу ледяной холодок пробежался. А колдун навий от досады сплюнул. Отдышался с чего-то. Да продолжил:

– Ты занавесь вон ту отодвинь. Там много чего интересного и отыщешь.

Все к третьей стене повернулись. Добрыня решительно шагнул да занавесь отдёрнул. И в очередной раз ахнули друзья. Даже Добрыня попятился от эдакого чудо-юдо.

За занавесью той ниша была огромная. В нише клетка огненная стояла. Прутья жидким огнём переливались. А в клетке той зверь жуткий сидел. Шкура гладкая да чёрная. Совершенно лысая. Тело мощное. Лапы огромные да когтистые. Морда отвратная. На голове рогов столько, что на целое стадо быков хватило бы. Веки тяжёлые опущены. Словно дремало чудо-юдо.

– И вон туда тоже посмотреть не забудь, девица смертная, – снова простонал-проскрипел Кощей да сплюнул от досады на то, что опять колдовству чужому поддался и как козёл «занекал».

Все послушно обернулись к четвёртой стене.

В дверях старик стоял. С лицом мудрым да благородным. Видом прочим величав. Волосы и борода белоснежные. В руках крепких посох дубовый. На плечах широких плащ дорожный. Когда-то серый. А сейчас от грязи потемнел. Видно долго старец странствовал, пока сюда дошёл.

Алёша с Алёнкой расслабились. Улыбнулись старику приветливо. Добрыня смутился. Глаза и ум велели ему тоже радостно старца приветствовать. А вот чутьё богатырское насторожилось, словно пёс цепной. Василиса тоже растерялась. То на Кощея посмотрит. То на старика поглядит.

– Вижу я, чада мои, вы сюда наперёд меня поспели, – заговорил старец голосом глубоким да чарующим. – По лицам вашим благородным вижу, что вы против Кощея подлого воевать пришли. Мир на землю родную принести.

Алёша с Алёнушкой согласно закивали. Добрыня с Василисой промолчали. А Кощей зашёлся диким хохотом, перешедшим в надрывный кашель. Свёл на это брови густые старец. На Кощея строго посмотрел.

– Грозный и опасный противник он для вас, чада мои, – промолвил он.

– Не верьте ему, – просипел кощей, да снова сплюнул от частицы горькой.

– Кому же верить прикажешь? – строго спросил старец. – Тебе – колдуну навьему?

– А хотя бы и мне! – едко протянул Кощей и обратился к Василисе: – Уж ты-то, ведьминским даром не обиженная, – некромант снова сплюнул. – Премудрой прозываемая. Ты-то должна правду ото лжи отличать. Али Яга старая совсем потомков учить перестала? Ох! Хе-хе-хе, кхе-кхе, кхе…

Кощей зашёлся в новом надрывном смехе.

Василиса взгляд колдуна мертвецкого поймала. Взгляд чистый, ясный, грустью и болью тронутый, но твёрдый и уверенный. Затем со взглядом чёрных глаз старца встретилась. Тот улыбнулся тепло девочке да промолвил:

– Знаю я, как Кощея на веки вечные извести. Вместе сил у нас на это хватит. И вздохнёт облегчённо земля исстрадавшаяся. А вас заслуженно героями назовут. Да чествовать всюду станут.

Сладкими да правильными слова старца звучали. Но стряхнула покрывало это с себя Василиса. В голове вдруг мелькнуло: – «А почему глаза у него чёрные-то?» Василиса снова к Кощею обернулась да строго велела:

– Умолкни, колдун подлый. Нет и не может быть тебе веры.

Краешком глаз Василиса за старцем поглядывала. И когда холодок леденящий по залу промчался, девочка заметила, как благородное лицо на миг исказилось. Словно старик удовольствие получил от пролетевшей частицы «НЕ». Сразу всё поняла Василиса. Но всё же сделала вид, что колдовать в сторону Кощея надумала. А сама, и впрямь, волшбу ведьминскую изготовила. Соединила кончики больших и указательных пальцев, рисуя треугольник. В свет своей души окунулась, что из сердца по всему телу растекался да наружу изливался. Уверенности да ясности побольше в себя вдохнула. И прошептала слова заветные:

– Покажи мне, как на самом деле человек этот выглядит. Яви мне суть его настоящую прямо в здесь и сейчас.

С последними словами Василиса резко развернулась в сторону старца да треугольник из пальцев острием на него наставила. Улыбнулся было старик. Но мигом поперхнулся. Потекла личина с него чужая. Хлопьями к ногам осыпалась. И всем явился облик его истинный. Низкий да сутулый. Волосы паклями свисают. Наполовину седые. А на другую половину едко-рыжие. Одежды роскошные. Но цвет их чернее чёрной ночи.

Расхохотался на это Кощей. У Алёши челюсть до груди отвисла. А Алёнушка, которая стул собиралась старцу поднести, тем стулом его по хребту и огрела. Колдун заморский охнул от боли. Пару шажков вперёд сделал. Да аккурат перед Алёшей и остановился. Ну а тот уж быстро свою роль смекнул. Со всей силушки богатырской великолепный хук в челюсть старикашки провёл. Тот глаза закатил да кулём на пол и осел.

– Ну вот и всё! Одолели супостата! – звонко обрадовался Алёша победе такой лёгкой.

– Да. Всё, – раскатисто прогрохотало из ниши. – Он мне уже надоел. Вы поинтереснее будете. Подойдите ко мне, слуги мои новые. Я готов вас наградить.

– Хе-хе-хе, кхе-кхе, – зашёлся Кощей в новом приступе надрывного смеха.

– Э-э-э…, – протянул Алёша, глядя на