Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну, мужчина, который только что танцевал, — снова заговорила Руби, словно бы никакой паузы не было. — Правда, Эдди потрясающий? Прямо Фред Астер![8]
— Только китаец, — тихо заметила Грейс.
— Его и называют китайским Фредом Астером! — воскликнула Руби, хлопнув себя по бедру. — А вы пробуетесь на подтанцовку? Я не помню вас на пробах ни в «Ли По», ни в «Скай Рум». Но вы и сами знаете, как это бывает: новые девушки приезжают каждый день, и каждая из них пытает удачу, не здесь, так в другом клубе.
— А в других клубах уже набрали танцоров? — поинтересовалась Грейс.
— Я этого не говорила, — ответила Руби. — Просто меня там не взяли. Сегодня тут есть еще парочка новеньких, а к концу дня и завтра их будет еще больше.
— Похоже, ты все тут знаешь. Ты сама отсюда? — спросила Грейс.
— Да нет. — Руби поправила волосы. — Я родилась в Лос-Анджелесе, у родителей была сувенирная лавка напротив театра «Орфей». Какие там шли классные водевили, когда я была маленькой! Я тогда пела и танцевала прямо на улице возле магазина, просто так, удовольствия ради. Люди останавливались посмотреть, а братья обходили толпу с шапками, прося монеты. Вот это было время!
Руби бросила на меня взгляд: «Что скажешь?» Но я никак не могла взять в толк, что именно я должна была сказать такой девушке, как она. Помимо всего прочего, эта девушка была cheung hay — «болтушкой», поэтому я решила помалкивать.
— А недавно мы махнули на остров Терминал, в Лонг-Айленд, — продолжила Руби. — Мой папаша захотел вернуться к рыбной ловле. Мама у меня учительница. Она сказала, что поедет куда угодно, где она будет нужна детям, вот только родители по-прежнему не были счастливы. Они решили, что нам надо переехать на Гавайи.
— На Гавайи? — вырвалось у Грейс. — Как здорово! Это же даже не территория США! Ты поэтому так разговариваешь?
— Как разговариваю?
— Ну, используешь всякие словечки: «классные», «удовольствия ради», «махнули».
— А, это все моряки! А что касается Гавайев, то это типа протекторат или что-то в этом роде. — Руби пожала плечами. — Моя семья прожила там около пяти лет. Теперь родители говорят, что хотят вернуться домой. Махнуть домой, пока размах хорош. Но я сказала папаше, что люблю блеск и праздник. Что я хочу стать знаменитой.
— И я хочу стать звездой… — начала было Грейс.
— Папаша спросил, зачем мне вообще возвращаться в Америку, — продолжила Руби, снова перебив Грейс. — Он сказал, что американцы никогда не примут нас как равных.
— Мой отец тоже так говорит, — нерешительно произнесла я, но Руби не было никакого дела до того, что я хотела сказать.
— Я поехала с ними на Гавайи, — продолжила щебетать она. — Но не прекращала занятия балетом и чечеткой, вдобавок еще я разучила танец хула. Я покажу вам, что это такое.
Она на мгновение замолчала, сосредоточившись на Грейс.
— А ты что скажешь?
— Я занималась балетом, чечеткой, игрой на пианино и вокалом. — Но в этот момент один из сидевших рядом с танцором мужчин встал и захлопал в ладоши, чтобы привлечь всеобщее внимание.
Я присмотрелась к нему повнимательнее и узнала его. Это был Чарли Лоу. Он построил первый многоквартирный жилой дом для китайцев, «Апартаменты Лоу», на Пауэлл-стрит. Скорее всего, он считал себя самым важным человеком в Чайна-тауне, но если бы он был им на самом деле, то непременно узнал бы меня с первого взгляда. Но этого не произошло. Он просто являлся удачливой посредственностью среднего возраста. Судя по его упитанности, этот человек мог себе позволить хорошо питаться даже в тяжелые времена. Народная мудрость гласит: рыба последней понимает, что живет в воде. Это означало лишь, что Чарли был самой крупной рыбой в пруду только до тех пор, пока там не появится кто-то покрупнее и позубастее. Кто-то вроде моего отца.
— Я — Чарли Лоу, — объявил он. — Эта миниатюрная женщина с сильнейшим голосом, Ли Тай Минг, моя жена. А эти два ковбоя, — он жестом указал на мужчин, сидевших на стульях, — Уолтон Биггерстаф и Эдди By. Один ваш хореограф, а второй танцор. Я думаю, вы догадаетесь, кто из них кто. — Последняя реплика вызвала волну смеха. — Этот клуб станет лучшим ночным клубом Сан-Франциско. Да, это не первый китайский клуб, но он — первый китайский клуб за пределами Чайна-тауна. Мы привлечем к себе самых разборчивых ценителей Сан-Франциско. И я имею в виду lo fan[9].
Грейс нахмурилась. Ума не приложу, как можно не знать основных слов китайского языка!
— Он говорит о западных людях, о «белых призраках».
Когда Чарли спросил: «Кто из девушек умеет петь и танцевать?» — я было поднялась вместе с несколькими другими, но Грейс и Руби потянули меня обратно.
— Подожди! — прошептала Руби. — Слушай, что будет дальше.
Чарли посмеялся реакции других девушек.
— Девочки, вы не так меня поняли, — продолжил он. — Мы и так знаем, что вы не умеете танцевать. Где вы могли этому научиться? Вы же все из приличных семей. Я прав? — В ответ девушки, которые встали, тоже сели на свои места. — Сейчас мы хотим посмотреть, умеете ли вы двигаться. Если вы умеете двигаться и хороши собой, то мы научим вас танцевать. Это будет не трудно, даю вам слово. Самое главное сейчас, чтобы вы были красотками. Вы меня поняли?
— Ну, тогда нам не о чем беспокоиться, — снова прошептала Руби. — Мы точно ему подойдем.
— Я не буду устанавливать здесь много правил, главным будет одно, — продолжил Чарли. — На моем шоу будут выступать только китайцы. Это — наш шанс, и мы сделаем это место уникальным… и удивительным! Итак, Уолтон. Считайте его своим маэстро и называйте его мистером Биггерстафом.
Высокий худощавый мужчина поднялся и заговорил мягким обволакивающим голосом:
— Я хочу посмотреть всех вас на сцене.
Когда я встала и пошла за Руби и Грейс, у меня нервно сжался желудок. Они двигались, как танцовщицы, а я так не умела. Я была напугана и неуклюжа, но девушка в соседнем ряду вообще двигалась, как старая корова. Как бы ни старалась корова притвориться газелью, ее все равно выдадут рога.
— Для начала я попрошу каждую из вас пройти по сцене мне навстречу, —
