Отец совершенно не интересовался порядками и обычаями гарема, все время проводил в селямлыке, занимаясь государственными делами со своими министрами. Когда его сослали в Салоники, в особняк Алятини, несколько гаремных девушек также последовали за ним. Отец заставил их сменить платья с длинными юбками, которые волочились по полу, и головные уборы в форме тюрбана на обычную европейскую одежду. Тогда по этому поводу он произнес следующее: «Мне не нравилась ваша одежда еще во дворце Иылдыз. Однако я ничего не менял для того, чтобы братья, когда вступят после меня на трон, не гневались, что я устранил старые обычаи».

Среди тех, кто поехал за отцом в Салоники, была девушка по имени Гевхериз. У нее был необычайно изящный стан. Эта ее особенность широко обсуждалась и вызывала к ней интерес придворных. Я никогда не забуду, какой привлекательной она стала, когда, сменив одежду, по желанию отца оделась в соответствии с модой новейшего времени.

Во дворце также жила одна довольно красивая девушка, утонченная, кареглазая шатенка двадцати трех лет, к тому же хорошо образованная. Она очень нравилась отцу, всегда с удовольствием прогуливалась рядом с ним и поддерживала ученую беседу, однако никогда не позволяла отцу стать ее супругом в физическом смысле слова и исполнить его желание. Противостояние продолжалось пять лет. Однажды, во время одного из праздников, настал черед этой девушки войти в покои отца, и она, в прекрасных новых одеждах, с возрастом еще более похорошевшая, предстала перед ним.

Отец обратился к ней по имени: «Ты все еще продолжаешь упрямиться? Ты необыкновенно прекрасна сегодня!» Девушка ответила: «Мой господин, я пожертвую тебе всю свою жизнь! Не отойду от тебя в трудную минуту! Однако даже если ты подаришь мне весь мир, я не стану частью твоего гарема, потому что хочу, чтобы у мужчины, который станет моим мужем, была только одна жена и чтобы я была одна у мужа. В противном случае я не выйду замуж».

Отец рассмеялся. Ему понравилась откровенность девушки, и он одарил ее алмазами. Затем для этой девушки купили в приданое особняк в лучшем районе Стамбула и обставили восхитительной мебелью. Ее выдали замуж за придворного камергера, фанатично религиозного человека сорока пяти лет. В новый дом ее отправили прямиком из дворца, там же сыграли свадьбу.

В день свадьбы девушку, с ног до головы облаченную в тонкий полупрозрачный тюль, пронесли мимо присутствовавших гостей и кресла, где сидел ее жених, и отнесли в опочивальню. Жених с почтением снял с нее фату, а все гости продолжали трапезничать за свадебным столом.

В час, когда супруги удалились отдыхать в комнату для новобрачных, пришел адъютант и сообщил, что жениха, по воле султана, необходимо как можно скорее по срочной необходимости привезти во дворец.

В ту ночь жениха, в длинном ночном одеянии с разрезами по бокам и голубом колпаке, расшитом позолоченными нитями, заставили сидеть во дворце, в комнате ожидания, до пяти утра, для того чтобы зачитать какой-то нелепый приказ, а утром отпустили, сказав, что необходимость в его присутствии прошла.

По приказу султана эту злую шутку с женихом повторяли четыре-пять ночей подряд, и после того, как жених проводил в комнате ожидания всю ночь, на рассвете ему разрешали вернуться домой.

Насколько девушка была утонченной, изящной, образованной и терпеливой, настолько грубый достался ей муж. В особняке, полученном в подарок от султана, они жили со своими матерями, и свекровь все время пыталась уколоть бедняжку: «Ты такая тощая, что мой сын будет делать с такой, как ты?» Но девушка поступала умно и не придавала значения этим обидным словам.

Одного за другим она родила двоих мальчиков. В дни официальных приемов и праздников она время от времени приходила во дворец. Отец спрашивал у нее: «Ты счастлива? Твой супруг — только твой, не так ли?» Она отвечала: «Да, мой господин! Со мной — ваша милость. Я стараюсь быть счастливой и хорошо воспитывать детей».

Относительно личной жизни моего отца ходило много сплетен, однако в этих сплетнях правды не было. Случай, который я описала выше, — одна из реальных историй, которую слухи и пересказы несколько исказили, но в целом она правдива.

Во дворце жили три очень юные девушки, одна другой краше. В разное время каждой из трех отец оказывал знаки внимания, осыпал комплиментами, однако, к сожалению, они были очень ревнивы.

У отца за спиной они постоянно ссорились, они не выносили друг друга и отчаянно бранились. Я догадывалась, что и об отце эти трое отзывались нелицеприятно.

Всем известно, что отец с детства увлекался столярным делом. Он сам оборудовал себе личную комнату, мастерскую рядом с рабочим кабинетом, изготовив для нее прекрасную мебель. Он умел создавать невероятно красивые предметы домашнего убранства, например шкафы или столы, инкрустированные слоновой костью.

Для того чтобы отдохнуть от изматывающих государственных забот и тяжелых ответственных решений, он закрывался в своей мастерской и увлеченно работал над поделками. Однажды в мастерскую явились те три девушки и принялись наблюдать за тем, как работал отец. Потом отец ушел, а вслед за ним и три девушки вышли из комнаты и удалились к себе. Прошло не более получаса, как вдруг заметили, что из окон мастерской валит дым. Тут же вбежали внутрь, однако потушить пожар, причина которого оставалась неизвестной, стало возможным только после того, как внутри сгорели все драгоценные вещи.

После случившегося отец позвал всех троих к себе и сказал: «В комнате кроме меня и вас не было никого! Это совершила одна из вас! Пусть признается та, которая это сделала, и я прощу, даю слово!» Однако все трое отрицали вину.

У отца была преданная собака по кличке Шери. И тогда отец приказал ей: «Шери, схвати того, кто окажется моим врагом, и приведи!»

Собака побежала и, ухватив одну из тех девушек за подол платья, привела к отцу. Девушка заплакала: бедняжка вынуждена была признать вину.

Она сказала, что очень любила моего отца, но не могла выносить соперничества двух своих подруг и хотела, чтобы они, попав под подозрение, были изгнаны из дворца. Таким образом она рассчитывала остаться с отцом наедине. Пожар она устроила лично.

Отец не стал злиться, с такими жалкими людьми он умел обращаться мягко и милосердно. «Бедняжка, ты очень глупая! — сказал он. — Если ты выйдешь замуж, то впредь не позволяй себе подобной ревности, потому что не каждый мужчина будет таким милосердным и терпеливым, как я, не то сама станешь причиной всех своих несчастий». Дав ей такое наставление, он выгнал ее из дворца и в великодушии своем обеспечил ей пожизненный доход.

Преданная собака Шери, о которой я упоминала, попала к отцу по странной случайности. История такова: однажды в пятницу отец совершал намаз в мечети Хамидийе, когда перед каретой, ожидавшей его у входа, легла собака. Отец поначалу велел ее прогнать. На протяжении двух недель собака, во время каждого визита султана в мечеть, приходила к карете, и отец прогонял ее, однако на третью неделю собака попыталась забраться в карету вместе с отцом. На этот раз он велел прислужникам: «Не трогайте, я отвезу ее к себе». Так Шери попала во дворец.