С субъективными ощущениями мы разобрались: у 99 % эта связь с изменениями погоды мнимая, зависящая от степени этой самой мнительности, от настроения человека, от его способности переносить стресс и склонности к депрессиям. Вот ты в городе: слякотный декабрь, жижа под ногами, грязь, низкие тучи, моросит дождик. Все плохо: сонливость, голова болит, колени, поясница… Сел в электричку или машину, выехал за город, а тут и грязной жижи нет, и ветерок свежий, только что выпавший снежок еще не растаял. И проясняется голова, и появляется бодрость. А ведь с погодой ничего не произошло, она все та же! Или пример пожестче: идешь ты такой разбитый и сонливый с болью в висках по пешеходному переходу, а на тебя несется автомобиль! Еле выскочил, обругал водителя в сердцах, и вот ни боли, ни сонливости больше нет!

Но у 1 % (или 0,0001 %, кто же знает?!) метеозависимость есть проявление сбоев настройки адаптации организма к изменениям погодных условий — то, что мы в норме чувствовать не должны. Эта суперчувствительность может быть и проявлением хронических заболеваний (щитовидной железы, например, или надпочечников), и вариантом соматоформных расстройств (читайте мою книгу «Призраки»).

Работа врача при обращении к нему пациента с жалобами на плохое самочувствие, которое он связывает с изменениями погоды, состоит как раз в том, чтобы рассмотреть все варианты и не пропустить скрытой патологии. Помните Л. Н. Толстого и его «Смерть Ивана Ильича»? Там Иван Ильич тоже связывал своё состояние с ушибом плеча, а за этим стояла запущенная онкология! Больные часто пытаются объяснить свое плохое самочувствие какими-то банальными вещами, а вот врач должен разобраться во всем детально.

Наверное, самое главное, что определяет набор болезней и саму продолжительность жизни, — это наследственность.

Генетика в нашей стране прошла путь от «продажной девки империализма» до повседневного элемента нашего быта. Я имею в виду ГМО.

«Наследственная предрасположенность» — таким пунктом начинается список факторов риска практически всех известных заболеваний. Генетическая предрасположенность может прослеживаться в отдельных семьях и у целых народов, носителей той или иной группы крови, например. Рассеянный склероз распространен среди жителей Северной Европы, Австралии и Новой Зеландии и редко встречается у негров и американских индейцев. Язва желудка чаще поражает людей с первой группой крови. «Периодическая болезнь» — так и называется средиземноморская лихорадка — потому что намного чаще она поражает греков, евреев и армян. Примеры можно приводить бесконечно. Скажу лишь, что больше трети всех известных детских заболеваний имеют выраженную генетическую предрасположенность, остальные — результат наложения неблагоприятных внешних факторов на ту же, пусть и не так явно выраженную, генетическую предрасположенность.

Для врача принципиально важно знать семейную медицинскую историю пациента и учитывать этнические и другие особенности. Например, носительство генной мутации (BRCA), увеличивающей риски рака груди и яичников, не превышает 1:1000 в обычной популяции. Но у евреев-ашкенази это соотношение уже 1:50! Поэтому для таких пациенток и рекомендации будут совсем другими.

Мы потихоньку утрачиваем традиции классической медицины. Сотни лет знания доставались эмпирическим (опытным) путем и передавались от поколения врачей к поколению. Сегодня мы стали свидетелями того, что за всеми этими знаниями стоят математически точно определенные генные мутации, прослеженные в мельчайших деталях. Генетик вам безошибочно назовет ту часть ДНК, где существуют особенности, отвечающие за течение той или иной болезни, и тип мутации.

Если во времена моего обучения в институте об этом вообще не упоминалось, то сегодня генетика — один из основных разделов клинической медицины! Еще в 90-е, при подтверждении медицинского диплома в Америке, у меня были единичные и довольно примитивные вопросы по медицинской генетике; сегодня же мне необходимо дополнительно читать, чтобы понять современные тексты о патогенезе различных болезней, иначе я просто теряю нить в непрерывных аббревиатурах, аллелях, «мутациях в обогащенных лейцином повторной киназа-2 генах хромосомы 12р11.2–q13.1». Не шучу: без понимания этого самого «обогащенного повторного» чего-то там дальше в патогенезе (болезни Паркинсона в данном случае) не продвинешься! Как-то я плохо себе представляю кого-то из наших практикующих врачей, хотя бы пытающихся прояснить для себя тему медицинской генетики. А ведь сегодня это необходимо для правильного лечения многих болезней! Помимо того, что многие из лекарств — продукт генной инженерии, вмешательство в генные мутации с целью исправления дефекта входит в стандарт лечения некоторых заболеваний. Так, уже в 1999 году каждый четвертый ребенок, страдавший синдромом тяжелого иммунодефицита, лечился с помощью генной терапии.