Команда Сьюзан старается вызволять животных в случаях крайней необходимости. По закону все бездомные собаки, которые не травмированы и не больны, помещаются в питомники и содержатся там в течение семи дней. Начиная с восьмого дня, этим четвероногим грозит усыпление в том случае, если их не получится пристроить в добрые руки. Поэтому центр Сьюзан старается размещать информацию о них на стольких форумах по спасению животных, на скольких только удается. Собаки таких престижных пород, как стаффордширские бультерьеры и их гибриды, оказываются под дамокловым мечом эвтаназии чаще других четвероногих. Их встревоженные мордашки заполняют вебсайты, взывая не допустить «стаффи-холокост». Бывает, среди них мелькают и такие собаки, как Хаати, которых спасают и выхаживают сотрудники КОЗЖ и которые обычно остаются на их попечении гораздо дольше, чем статусные собаки-отказники. Правда, как только им становится лучше, часы начинают обратный отсчет и для них.

Почти каждое утро Сьюзан Сайерс просматривает сайты, посвященные спасению собак. Она выискивает на них овчарок и пытается выяснить, насколько отчаянным является их положение. Одним январским утром 2012 года Сьюзан как раз сидела за компьютером, когда наткнулась на фотографию Хаати на форуме the Rescue Helpers Unite. «Я только глянула на его мордаху, и этого было довольно!» – вспоминала она потом.

Пусть Хаати и не был немецкой овчаркой, он все равно принадлежал к овчаркам! И этого оказалось довольно, чтобы расположить к себе Сьюзан и подвигнуть ее вступиться в борьбу за него. По правде говоря, Сьюзан думает, что спасла бы Хаати по-любому. Напряженное выражение в его глазах действовало неодолимо и побуждало к помощи.

Информация о Хаати была скупой; сообщалось только, что пес попал под поезд, и ему ампутировали лапу. Но Сьюзан хватило и этого. Для ее центра было не важно, что случилось с собакой в прошлом; гораздо важнее было ее будущее.

Сьюзан понимала: главная проблема с устройством таких собак, как Хаати, крылась в том, что люди, глядя на них, автоматически задумывались о «счетах ветеринарам». Опасались они и того, что кормежка таких крупных питомцев вылетит им в копеечку. Поэтому Сьюзан совершенно не удивлял тот факт, что еще ни один человек не вызвался спасти и приютить беднягу.

Она позвонила в клинику Хармсуорта и переговорила с ветеринарной медсестрой. Та была очень встревожена: по ее словам, Хаати доживал последние дни, и его могли усыпить уже на следующей неделе. Разговор состоялся в воскресенье, и Сьюзан пообещала сердобольной медсестре, что ее ребята сразу же заберут пса.

Для Хаати это был счастливый день. Сьюзан Сайерс оказалась, судя по всему, его последним шансом.

Привыкшая действовать быстро и решительно, Сьюзан позвонила координатору центра, ветерану по сбору средств и работе с волонтерами, Трейси Харрис, на ее домашний телефон в Беркшире. Сьюзан попросила Трейси найти кого-нибудь, кто бы мог как можно скорее забрать Хаати из клиники и отвезти в безопасное место. Трейси, также возглавлявшая благотворительное общество «Лучшая жизнь», занимавшееся спасением собак из Румынии, навела в свою очередь справки и узнала, что Хаати не просто попал под поезд, а, скорее всего, был привязан к путям неизвестным злодеем. Трейси была в шоке – у нее в голове не укладывалось, что такое злодейство мог совершить человек. Но она знала, что КОЗЖ не будет просто так выдумывать столь душераздирающие истории.

Трейси сделала несколько звонков, чтобы понять, куда бы они могли пристроить пса. Она знала: главным делом было забрать его как можно быстрее из клиники Хармсуорта. И она не сомневалась: тот, кто выложил в Интернет фотографии Хаати, хватался за соломинку. Сотрудники КОЗЖ спасли Хаати на железной дороге и наверняка сделали все возможное, чтобы спасти ему жизнь.

И решение усыпить его, скорее всего, далось бы им нелегко. Но иногда они были вынуждены принимать претящие им решения, чтобы не лишать шансов на спасение других животных.

Подыскивая подходящий приемный дом и размещая фотографии Хаати в фейсбуке, Трейси созвонилась с одной из своих волонтерок, Николь Коллинсон, проживавшей близ Станстеда в Эссексе. Они условились, что Николь или кто-нибудь из ее помощников заберут Хаати себе, пока его не удастся пристроить в добрые руки. Сьюзан попросила подъехать в клинику Хармсуорта как можно быстрее, а Николь отлично знала, где она находится – ведь там «Би-Би-Си» снимала свой телесериал «Ветеринарная лечебница», удостоенный стольких наград и так полюбившийся ей!

Это было первым поручением Николь от ЦСНО, и она не слишком ясно представляла себе, что ей ждет. Она даже не знала, как именно выглядит анатолийский карабаш и насколько он крупный. У самой Николь была шестимесячная немецкая овчарка по кличке Винни, и она решила, что Хаати должен быть примерно такой же величины.

Николь без сожаления пожертвовала выходным. Вскочив в свой «Фольксваген гольф», она помчалась в Холлоуэй. Прибыв на место, волонтерка сильно удивилась: клиника находилась в довольно неприглядном микрорайоне и вовсе не выглядела гостеприимной снаружи. Николь почему-то на память пришел Форт-Нокс с его повышенными мерами безопасности. Клиника точно не имела ничего общего с тем, что она видела на телеэкране.

Все двери были закрыты; Николь нажала кнопку звонка, надеясь на лучшее. Она понимала, что за отсутствием у нее оформленных документов сотрудники клиники имели полное право не разрешить ей забрать пса.

К счастью, дама, впустившая Николь, судя по всему, ее поджидала.

Николь присела в приемной, все еще пребывая в неведении о том, что ее ждет. Как вдруг дверь распахнулась и в комнату вприпрыжку ворвался огромный пес без одной лапы и с обрубком хвоста. Николь оказалось достаточно одного взгляда на его мордочку, чтобы решить: если ему не подыщут приемной семьи, она возьмет его к себе.

«Он, прихрамывая, приблизился ко мне на своих трех неустойчивых лапах и положил мне на колени свою большую голову, – вспоминала она. – Затем он посмотрел на меня своими большущими каре-желтыми глазами, и я растаяла. Я рассмеялась и сказала ему: «Ничего себе, да чего ж ты здоровенный! И как же ты поместишься в моей машине?»

Работники клиники помогли Николь погрузить Хаати в «Гольф». Пес был само послушание. Он устроился позади на мягком коврике и стал смотреть в окно, как будто это было для него обычным делом.

Николь проверила смс-ки в своем телефоне. Одну из них прислала Трейси Харрис. Она просила отвезти Хаати к авто-сервизу «Саут Миммс» на М25 в Хертфордшире. Трейси нашла людей, готовых приютить Хаати, и Николь нужно было доехать до дальнего угла автостоянки и подождать там «Ленд Ровер». Уже успевшая влюбиться в большого мишку, благодушно следившего за дорогой в салоне ее машины, Николь почувствовала некоторую досаду.

Росс Маккарти и Джеймс Херли возглавляли компанию «Собаки и поцелуи» в Оксфордшире. Прежде чем основать этот отличный дневной приют для собак, Джеймс, агроном по образованию, успел поработать в фонде по защите животных.

Его партнер Росс был уважаемым бихевиористом, изучавшим поведение животных, и оба они отлично разбирались в повадках собак и кошек. Эти двое мужчин увидели фото Хаати в фейсбуке с просьбой о срочной помощи и тут же согласились приютить его. У них уже было одиннадцать своих собак, включая несколько датских догов. И Трейси знала, что с их опытом и возможностями они идеально подходят для так называемой «проблемной» собаки.