— Вы правы конечно же, — согласно кивнул Дивас, очевидно ободренный моими словами. — Как быстрее пройти к ангарной палубе?

— Сюда. — Кэрри показала на схеме корабля путь, которым мы должны были последовать, и отключила информационный пюпитр, несомненно полагая, что мы запомнили дорогу.

Выросший на нижних уровнях улья, я подсознательно запечатлел в памяти трехмерный лабиринт корабельных переходов, едва только взглянул на его изображение, так что был теперь уверен, что моего врожденного чувства направления будет достаточно, чтобы безопасно добраться до пункта назначения, случись нам разделиться с нашим проводником. Дивас же глядел с большим сомнением, но поневоле пристроился замыкающим, стараясь держаться так далеко от Юргена, как только было возможно в данных обстоятельствах.

— Проведу вас до эксплуатационного прохода по правому борту, дальше отправитесь сами. Мне нужно быть на посту.

— Понятно, — произнес я, переходя следом за ней на бег и устремляясь вперед через внутренности корабельного подбрюшья.

По правде говоря, мы двигались таким ходом всего пару минут, но это время растянулось едва ли не в вечность из-за выброса адреналина и того неприятного ощущения, что постоянно ожидаешь следующего дрожания плит палубы и размышляешь, ударит ли на этот раз оружие врага достаточно близко, чтобы убить нас. Однако по прошествии этих минут Кэрри благополучно указала нам на еще один люк, по виду абсолютно идентичный тому, через который мы попали в это странное пространство за стенами тех обычных коридоров, к которым успели привыкнуть за несколько недель путешествия.

— Сюда, — распорядилась она, нажимая на руну, расположенную сбоку от створки, чем заставила ее с шипением отойти в сторону.

И снова гул возбужденных голосов и лязганье подошв о плиты палубы ворвались в мои уши. Впрочем, по своей интенсивности эти звуки были все-таки заметно меньше; можно было предположить, что большинство гвардейцев, находившихся на борту, уже успели присоединиться к своим полкам, а большинство членов экипажа заняли свои места.

Когда мы появились в коридоре, я на секунду замер, ощущая присутствие Юргена совсем рядом и стараясь сориентироваться. Я уже достаточно хорошо представлял себе, где мы оказались, а через мгновение нашел глазами и четкий указатель на это в виде ярко-красной иконки спасательной капсулы, одной из сотен ей подобных, разбросанных в стратегических позициях по всему объему корабля. Идентификационный номер на ней сообщал, что мы находимся на палубе семьдесят четыре, в секторе двенадцать, всего в нескольких сотнях метров от того ангара, где были складированы наши «Сотрясатели».

— Отсюда вы должны легко найти дорогу, — произнесла Кэрри, наблюдая, как мимо поспешно проходит пара гвардейцев, несомненно катачанского происхождения: мощные, бугрящиеся мышцами торсы говорили об их родном мире так же красноречиво, как и их форма.

Я уже собирался что-то ей ответить, как вдруг палуба под моими ногами будто скрутилась с визгом раздираемого металла, а потолок неожиданно оказался гораздо ближе, чем ему полагалось быть. Свет столь же внезапно погас, а через мгновение зажглись мутно-красные люминаторы, которые мерцали в темпе охваченного паникой сердца. Завыли сирены, но звук их раздавался удивительно приглушенно.

— Что за чертовщина опять? — выкрикнул Дивас, стараясь перекрыть ревущий звук, напомнивший мне эхо далекой мусорной лавины,[15]разносящееся по пространствам нижних уровней улья.

Я помотал головой, на мгновение ошеломленный происходящим, затем попытался снова обрести почву под ногами и двинуться вперед по коридору. Почему-то эта задача оказалась вдруг труднее, чем должна быть, потому как мне пришлось бороться с довольно сильным ветром. Уже поднимаясь на ноги, я осознал, что именно происходит.

— Пробоина в корпусе! — Кэрри, выкрикивая эти слова через плечо, сама уже бежала по коридору, также сражаясь с цепляющим ветром, от которого ее не застегнутый китель и длинные темные волосы развевались подобно штандартам. — Быстрее, пока палуба не перекрыта!

Нас не понадобилось подгонять, уж можете быть уверены, и мы поплелись за ней так быстро, как только могли. В нескольких метрах впереди, к моему ужасу, тяжелые стальные двери начали скользить в пазах, перекрывая проход, запечатывая палубу и обрекая нас всех на агонию и мучительную смерть. Это было похоже на сон, когда бежишь и чем больше прикладываешь усилий к тому, чтобы заставить свои конечности двигаться, тем медленнее они работают, а то, к чему ты так стремишься, с каждым шагом отодвигается все дальше.

— Вперед, сэр! Уже почти! — Юрген протянул мне покрытую глубоко въевшейся грязью руку, и я принял ее со всей благодарностью, поскольку сам все больше и больше отставал от остальных.

Моя комиссарская шинель ловила поток ветра, подобно парусу, заставляя меня двигаться еще медленнее. Я уже начал проклинать тот подсознательный импульс, что заставил меня пристегнуть оружие перед тем, как покинуть каюту, — хотя мне вскоре предстояло оказаться бесконечно благодарным за то, что поступил именно так, — потому как туго затянутая портупея не давала мне скинуть стесняющую одежду. Я мог уже точно сказать, что мы не успеем, потому что толстые металлические плиты прямо на моих глазах сходились все ближе и ближе…

И внезапно остановились — за секунду до того, как взор мой отметил двух катачанских солдат, которые, напрягая все силы, так что вздувались их непомерно развитые мышцы, старались не дать створкам сойтись. Никакому обычному человеку это не удалось бы, но уроженцы адских джунглей сделаны из необычайно прочного материала, и, к моему радостному изумлению, у них, кажется, получалось. Несмотря на нагрузку, исказившую лица, они все еще были способны выкрикивать что-то ободряющее нашему побитому ветром квартету, почти избежавшему опасности.

— Каи! — Дивас задержался в проеме, поворачиваясь, чтобы протянуть руку Юргену и мне, подгоняя нас вперед и, соответственно, перекрывая по ходу дела путь к спасению. Кэрри проскользнула мимо него — в данных обстоятельствах ее стройная фигурка оказалась явным преимуществом. — Давай же!

— Да проходи же! — проорал я в ответ, врезаясь в него и стараясь протолкнуть дальше в отчаянном стремлении оказаться в безопасности.

Пошатнувшись от моего яростного натиска, он толкнул одного из катачанцев.

Как ни мала была сила этого столкновения, ее оказалось достаточно. Хоть они и относились к сильнейшим представителям человечества, даже их мощные мускулы не могли выдержать долгого напряжения, которое требовалось, чтобы удерживать створки открытыми. Едва их концентрация на этой задаче была поколеблена, катачанские богатыри наконец оказались побеждены отчаянно визжащими сервомоторами. Мне еще удалось разглядеть искаженное ужасом лицо Кэрри, перед тем как огромные куски металла ударились друг о друга и мы с Юргеном оказались в западне — без надежды на избавление, в считаных секундах от гибели.