– Нет, ты посмотри, а? – хлопнул по столешнице ладонями Платон. – Посмотри, как он нас на составляющие разложил, поганец! А сам-то ты к чему пришел, а? В свой законный тридцатник – к чему пришел? Какое ты право имеешь учить нас жизни?

– А я разве учу? – вяло приподнял плечи Лео. – Я не учу, я девушку от ваших нападок защищаю. И ее, и себя заодно. Да, все хотят, чтобы их любили бескорыстно, чтобы в койку прыгали очертя голову, не думая о приличиях, да только мало кому такое счастье выпадает…

– А тебе, стало быть, выпало?

– Да, а мне выпало. И я еще раз повторюсь – завидуйте молча, пожалуйста. И в Машу свою зависть не выплескивайте, лучше спасибо скажите, что она вам рубашки стирает и ужин готовит. Обычное человеческое спасибо. По-моему, это не так уж и трудно.

– Да ты совсем проникся Машиной добротой, я смотрю… – задумчиво проговорил Антон. – Так проникся, что, может, и впрямь за собой ее потащишь? Ведь не потащишь, нет? Не захочешь такого счастья, я думаю?

– Не знаю… – пожал плечами Лео. – Поживем – увидим…

– А на «поживем – увидим» у тебя, между прочим, всего три дня осталось, – жестко произнес Антон. – Сам понимаешь, что билеты на самолет уже ни за какие деньги не поменяешь, курортный сезон в разгаре. А на частный самолет ты пока не заработал, насколько я знаю. Ты к своему тридцатнику вообще ничего самостоятельно не заработал. Так что…

– Некорректно себя ведешь, брат, – с предостерегающей интонацией заметил Лео.

– И в чем же я веду себя некорректно? Не нравится, что на место тебя ставлю? Тыкаю носом? А так тебе и надо, сам напросился! Смотри-ка, философию развел, в глубину решил копнуть. Кто кого да за какие дела любит! Не стоит искать глубину, братан, там, где ее нет! Да и твоя Маша… Подумаешь, подарок, бескорыстием одарила! Да она просто не сообразила вовремя… Мы ж втроем на пляже к ней подкатили, а она тебя выбрала только потому, что ты молод и красив… А если бы подумала да пригляделась – не видать бы тебе никакого бескорыстия, это уж я точно тебе говорю…

Лео не успел ответить брату – в дверях дома показалась Маша, с улыбкой прошла по двору, заглянула под навес:

– Ужинать на воздухе будем, да? Такая картошка вкусная получилась! Поджаристая! И салат… Еще там курица в духовке, почти готова…

– Да, тащи все сюда! – весело и немного виновато скомандовал Лео, отвечая улыбкой на Машину улыбку. Мельком глянув на братьев, проговорил уже более уверенно: – А после ужина мы с тобой в Феодосию сгоняем, по набережной прогуляемся. Надоело мне общество этих завистников… – и, повернувшись к деду, спросил быстро: – Я твою колымагу возьму, ага?

– Бери… – махнул рукой дед Иван.

– Неужели не погнушаешься дедовым «жигуленком»? – тихо, но с прежней саркастической ноткой в голосе спросил Антон.

– Не-а. Не погнушаюсь, – весело ответил Лео. – Десять минут позора, и мы на набережной… Правда, Маш?

* * *

На набережной было уже многолюдно – отдыхающие вышли на вечерний променад. Нарядная толпа лениво фланировала вдоль парапета, игнорируя вкусные запахи, исходящие от многочисленных кафе и кафешек. И это было вполне объяснимо – народ в летнюю Феодосию съезжался в основной массе небогатый. В обеденное время предпочитал дешевые столовки, а отужинать норовил в домашних условиях, чем бог послал. А после ужина – пожалте на этот самый променад, за который денег платить не надо. Не сидеть же весь вечер дома?

Маша тоже нарядилась, как сумела. Сарафан на ней был легкий и пестрый, и, как про себя отметил Лео, фасончик его давно вышел из моды. Помнится, очередная его подружка носила такой сарафан лет пять назад… Но это было совсем, совсем не важно. И даже наоборот, Маша ему очень нравилась в этом сарафане. Казалось, природная грация девушки вообще отвергает это понятие – модно или не модно, плюет на него с высокой колокольни. И даже линялая тонкая ткань, когда-то голубая, а теперь почти выбеленная под солнцем, удивительно красиво сочеталась с ядреным золотистым загаром девушки. Лео даже попытался прокомментировать это странно удачное сочетание цвета, поправив на плече Маши тонкую бретельку:

– Вот ведь… Никогда не знаешь, как и откуда выплеснется такое удачное сочетание красок… Когда б вы знали, из какого сора…

– Это ты про что? – спросила Маша, глянув на него доверчиво.

– Тебе очень идет этот сарафан, – простыми словами объяснил Лео. – Ты в нем необыкновенная.

– Да ну… – небрежно махнула рукой Маша. – Я в этом сарафане дома хожу, его давно выбросить пора. Ты не думай, у меня есть красивое платье, но за ним домой надо идти… А мне домой не хочется, там Маргарита скандалить будет.

– Что, сильно достает?

– Да нет, в общем… – пожала плечами Маша. – Она ничего, нормальная, только командовать очень любит. Иногда и нет причины командовать, а она все равно голос повышает. Что делать, натура такая. Наверное, она в прошлой жизни полководцем была. Да все бы ничего, я бы вполне философски к этому относилась, но она ведь и отцом командует! Пошел туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что! Шаг вправо, шаг влево – расстрел…

– И он что? Исполняет все ее приказы?

– Ну, не то чтобы исполняет… – вздохнула Маша. – Понимаешь, он мучается этими приказами. Характер у него мягкий… Вроде иногда и на место надо Маргариту поставить, но не хочется ему силой свой дух бодрить. Когда силой – это уже неправильно, ведь так? Это ведь не семейная жизнь получается, а будто театральная постановка?

– Ну да… – не совсем поняв, о чем идет речь, протянул Лео. – Может, и так…

– А еще я знаю, что он по маме сильно горюет… – призналась Маша. – И с Маргаритой не связывается потому, чтобы тихо горевать не мешала.

– И все-таки странно, Маш… Зачем ему в принципе такая жена, которая горевать мешает? Зачем он ее в дом привел?

– Он не приводил, она сама пришла. Сказала, что мы без нее пропадем. Заявилась в одно прекрасное утро с чемоданом, с узлами и выдала с порога – пропадете без меня! Глаза мои больше глядеть не могут, как вы пропадаете!

– А вы что, и впрямь пропадали?

– Да нет, конечно! Я ж говорю – она в прошлой жизни полководцем была! Вот и в данной ситуации свою тактику ведения боя разработала! С одной стороны, вероломно напала и территорию захватила, с другой – вроде как доброе благородное дело сделала, – с болью в голосе сказала Маша и махнула рукой: – Да ну, не хочу о ней говорить…

– Не хочешь, так и не будем, ладно, – согласился Лео. – Может, в кафе посидим?

– Не хочу… Давай лучше к морю пойдем, сейчас на пляже почти никого нет. Я знаю одно уютное местечко, где на камнях сидеть удобно, они такие теплые и гладкие…

– Что ж, идем.

Уютное местечко представляло собой пару гладких больших валунов, на которых можно было вполне комфортно усесться вдвоем – один камень был больше по размеру и подпирал собою другой, так что получалось что-то вроде скамьи. У ног тихо плескалось море, закатная солнечная дорожка дрожала рябью, приманивая к себе припозднившихся купальщиков.