– За неимением гербовой бумаги будем писать на туалетной, – произнес Саня, пробуя остроту лезвия.

Он спустился вниз к ручью, который видел неподалеку. Напился и намазал свое тело жидкой грязью, для маскировки. Затем подумал и вымазал в грязи клинок меча. Это можно было назвать варварством и кощунством, но блеск меча мог выдать его положение врагам. Солнце быстро катилось к горизонту, норовя нырнуть в море. В быстро сгущающихся сумерках Саня осторожно вылез на гребень холма и огляделся. Поселение бандитов погрузилось во мрак, который не могли разогнать пара факелов, горящих у входа в одну из хижин. Еще один факел держал часовой. Вернее, он выглядел как часовой. Бородатый мужик в допотопной тунике и сером плаще (наверное, чтоб не замерз ночью) с мечом на поясе и кувшином в руке. В кувшине явно была не вода. Бородач обходил территорию, освещая себе путь факелом и периодически прикладываясь к кувшину. Короче, воду так не пьют.

Саня начал медленно красться вниз по склону, замирая, когда караульный оборачивался в его сторону. Болван был как на ладони, со своим дурацким факелом. Через полчаса Громов подобрался к месту экзекуции. Человек, которого лупцевали сегодня бандиты, все еще висел на веревках, растянутый между деревьями. Он явно пришел в себя. Саня видел, как тот наблюдал за часовым и пытался, не привлекая внимание, освободиться от пут.

«Надо же. А он крепкий мужик, – с уважением подумал Громов. – Может, взять его в помощники?»

Прикинув, что избитый пленник не имеет повода для лояльности к своим обидчикам, а скорее наоборот, Саня решил его освободить и припахать к священному делу борьбы с организованной преступностью. Он начал медленно подползать к привязанному пленнику, но тут же замер. Бестолковый караульный, похоже, устав от блужданий среди хижин, двинулся в сторону Громова.

«Черт! Неужели заметил!» – пронеслась в голове парня отчаянная мысль.

Он замер и даже перестал дышать. Затем медленно выдохнул с облегчением. Бородач нетвердой походкой шел мимо хижин, в которых явно шла грандиозная пьянка. Проходя мимо одной из хибар, откуда неслись особенно громкие крики, он остановился и завистливо покачал головой. Потом вздохнул и, отхлебнув из кувшина, двинулся к привязанному пленнику. Саня затих, притворяясь камнем. Караульный подошел к столбу, врытому в песок в двух метрах от пленника, и воткнул факел в гнездо на столбе. Соорудив таким образом стационарный фонарь, бородач поставил кувшин на песок и нетвердой походкой направился к пленнику.

– Ну что, отродье Горгоны! Ты еще не сдох, собака. Ничего, завтра Кассандр принесет тебя в жертву Посейдону, – произнес бородач и пнул пленника по ребрам.

«А чувак-то по-гречески лопочет», – машинально отметил Саня, медленно подбирающийся к бородачу сзади.

Греческий язык парень знал хорошо. Они с Ромкой часто промышляли в Греции. Ему нравилась эта цивилизованная европейская страна. Пленник с ненавистью посмотрел на своего мучителя, но тут его глаза расширились от удивления. За спиной караульного из тьмы внезапно появилась черная тень. Затем прозвучал звук удара, и бородач начал медленно оседать на песок. Черная рука подхватила его, не дав упасть. Темная фигура осторожно опустила тело караульного и быстро утащила его в темноту. Пленник вывернул голову, пытаясь разглядеть, куда же утащили тело. В темноте слышалось какое-то шуршание. Пленника пробил внезапный озноб. Он был довольно смелым и решительным человеком. И мог без колебаний выйти на бой с любым врагом. Поправка: с любым смертным врагом. А вот потусторонние силы его откровенно пугали. И увидев темную фигуру, появившуюся из тьмы и утащившую туда караульного, он подумал о тварях Тартара[4] и сирийских демонах.

Внезапно рядом раздался шорох, и тихий голос с акцентом произнес по-гречески:

– Ты вино будешь? А то я все выпью.

– Буду! – машинально ответил пленник и сам удивился своему ответу.

– Наш человек, – произнес тот же голос и хмыкнул: – Тебя как зовут-то?

– Деметрий из Коринфа, – прошептал пленник и обернулся.

Рядом он увидел высокий темный силуэт, который, выйдя на свет, оказался высоким мускулистым светловолосым парнем, перемазанным в грязи. На нем был знакомый серый плащ, который ранее Деметрий видел на караульном.

– Ну, будем знакомы, Деметрий из Коринфа, – сказал незнакомец и взмахами меча перерезал веревки, стягивающие руки пленника.

– Меня зовут Александр из России, – чуть насмешливо сказал освободитель и протянул Деметрию меч караульного. – Надеюсь, пользоваться умеешь?

Деметрий машинально кивнул и схватил меч. Раздетый и окровавленный, он уже не чувствовал себя голым и избитым. Рука привычно легла на рукоять меча и сжала ее. Деметрий улыбнулся и вопросительно поглядел на Александра из России. Но что это за неуловимый легкий акцент? И что это за страна такая Россия? Деметрий был профессиональным наемником и давно мотался по свету. Но про Россию не слышал.

– Ты готов отомстить этим гопникам? – произнес Александр, внимательно глядя в глаза Деметрию.

Перед ним стоял загорелый, коренастый, мускулистый мужчина лет двадцати пяти со старым шрамом на щеке. На бритом подбородке у бывшего пленника пробивалась щетина, волосы были коротко острижены. На его теле Саня также смог разглядеть старые колото-резаные шрамы. Картину довершал перебитый нос, как у боксера. Сразу видно – тертый волчара.

Кто такие гопники, Деметрий не знал, но все понял верно и с энтузиазмом кивнул. Александр начал расспрашивать Деметрия о силах и расположении противника. Тот подтвердил его подозрения. В лагере сейчас находится около трех десятков киликийцев[5]. Еще около двух десятков бандитов ушли сегодня из лагеря куда-то в горы. То ли за едой, то ли за водой. Услышав про киликийцев, Саня нахмурился, пытаясь вспомнить, где же он слышал о таком народе. Но потом тряхнул головой, решив не заморачиваться. Сейчас надо сосредоточиться на бое. На Санин вопрос о ружьях и пистолетах Деметрий непонимающе покачал головой.

– Да я об оружии говорю. Какое у этих киликийцев оружие? – допытывался Саня.

– Ничего особенного, клянусь Зевсом, я не видел. Мечи, кинжалы, копья и дротики. А еще секиры видел у парочки, – ответил Деметрий и внезапно хлопнул себя по лбу. – О приап[6] Аида, там же еще одиннадцать пленников есть!

– Где? – заинтересовался Громов, устав уже удивляться антикварному вооружению банды.

– Да в амбаре сидят, какой-то купец из Эфеса и его люди, – произнес Деметрий и оглянулся по сторонам.

Затем, махнув в сторону моря, он сказал, что киликийцы захватили в море купеческое корыто, перерезав половину команды. Эта посудина сейчас стоит рядом с пиратским судном на якоре. Саня кивнул, подтвердив, что видел два корабля.