В часовне было пусто. Миссис Пиластер села на черную скамью и жестом пригласила Мики сесть рядом. Глядя прямо ему в глаза, она произнесла:

– А теперь говори правду.

Увидев проблеск удивления и страха в глазах подростка, Августа поняла, что была права.

Но он тут же пришел в себя.

– Я уже рассказал все, что знаю.

Она покачала головой.

– Нет, не рассказал.

Он улыбнулся.

Улыбка застала ее врасплох. Она поймала его, она знала, что он должен защищаться; но при этом он еще и улыбается? Немногие мужчины способны устоять перед ней, но этот юноша, похоже, исключительный образец.

– Тебе сколько лет? – спросила она.

– Шестнадцать.

Августа внимательно осмотрела его. Это был поразительной красоты юноша с кудрявыми темными волосами и гладкой кожей; при этом тяжелые веки и полные губы уже придавали ему выражение некоторой испорченности. Он напомнил ей графа Стрэнга, такого же миловидного и грациозного… Испытав чувство вины, она поспешила отмахнуться от этих мыслей.

– Питер Миддлтон вовсе не тонул в пруду, когда вы его увидели. Он спокойно плавал.

– Почему вы так говорите? – спросил Мики.

Августа почувствовала, что он боится, но сохраняет самообладание. Действительно, он уже зрел не по годам. Она вдруг поняла, что он, намеренно или нет, заставляет ее открыть свои карты.

– Ты забываешь, что там был и Хью Пиластер, мой племянник. На прошлой неделе его отец покончил с собой, как ты, вероятно, слышал, и поэтому сегодня его здесь не было. Но он рассказал все своей матери, сестре моего мужа.

– И что же он рассказал?

Августа нахмурилась.

– Он сказал, что Эдвард бросил одежду Питера в воду, – ответила она нехотя, до сих пор не понимая, что толкнуло Тедди на такой шаг.

– А потом?

Августа улыбнулась. Мальчишка явно взял ход беседы в свои руки. Получалось, что теперь он допрашивает ее, а не наоборот.

– Просто расскажи, что случилось.

– Хорошо, – кивнул он.

Августа одновременно испытала облегчение и разволновалась. Ей хотелось узнать правду, но она боялась, что правда окажется ужасной. Бедный Тедди, он и так едва не скончался в младенчестве, потому что случилось что-то не то с ее молоком, и пока врачи выяснили проблему и предложили нанять кормилицу, ребенок был уже на грани смерти. С тех пор он всегда был таким хрупким и ранимым, всегда нуждался в ее защите… Августа посмотрела на Мики.

– Эдвард не хотел сделать ничего плохого, – начал Мики. – Он просто дурачился. Он кинул одежду других учеников в пруд в шутку.

Августа кивнула. Ей это казалось понятным: мальчики по-стоянно дразнят друг друга. Бедный Тедди, наверное, и ему от них до этого не раз доставалось, вот он и решил с ними расквитаться.

– А потом Хью толкнул Эдварда в пруд.

– От этого негодника всегда одни проблемы, – не сдержалась Августа. – Весь в своего отца.

«И скорее всего закончит он тоже как отец», – подумала она.

– Другие мальчишки засмеялись, а Эдвард навалился на Питера и погрузил его в воду с головой, чтобы отомстить за смех. Потом Хью убежал, а Тонио кинул камень в Эдварда.

Августа ужаснулась.

– Но он же мог потерять сознание и захлебнуться!

– Да, но все обошлось, Эдвард рассердился и поплыл за Тонио. Я следил за ними, а на Питера Миддлтона никто не смотрел. Тонио убежал от Эдварда, а потом мы заметили, что Питер притих и его совсем не слышно. Мы тогда еще не поняли, что произошло. Может, он слишком устал, когда боролся с Эдвардом, или ему не хватило воздуха, пока Эдвард держал его голову под водой. В общем, он лежал на воде лицом вниз. Мы вытащили его, но он уже не дышал.

«Вряд ли это вина Эдварда», – подумала Августа. Мальчики всегда грубы друг с другом. И все же она была благодарна, что эта история не всплыла во время расследования. Мики, хвала небесам, прикрыл Эдварда.

– А что другие мальчики? – спросила она. – Они ведь должны знать, что случилось на самом деле.

– Хью, к счастью, пришлось уехать из школы в тот же день.

– А другой – как ты его назвал, – Тонио?

– Антонио Сильва. Для краткости Тонио. Не беспокойтесь о нем. Он из моей страны и сделает все, что я ему прикажу.

– Почему ты так уверен?

– Он знает, что если из-за него у меня тут будут неприятности, то его родне дома не поздоровится.

В голосе мальчишки прозвучали такие холодные нотки, что Августа невольно поежилась.

– Вам холодно? – заботливо поинтересовался Мики.

Августа покачала головой.

– И больше никто этого не видел?

Мики нахмурился.

– Плавал в пруду еще один парень…

– Кто именно?

Мики пожал плечами.

– Я не разглядел его лица. Я же тогда не знал, что это будет важно.

– Он видел, что произошло?

– Не знаю. Я точно не помню, когда он ушел.

– Но когда вы вытащили тело из пруда, его уже не было?

– Не было.

– Хотелось бы узнать, кто это, – беспокойно сказала Августа.

– Возможно, он даже не был из школы. Может, пришел из города. В любом случае он не явился на разбирательство как свидетель, поэтому, я полагаю, нам он не опасен.

«Нам он не опасен». Августу поразил его рассудительный тон и то, что он считает ее соучастницей в чем-то недостойном, возможно, даже преступном. Такой поворот дел ей не нравился. Она начала эту беседу, не понимая, в какой окажется ловушке. Взглянув ему прямо в глаза, она спросила:

– Что ты хочешь?

Казалось, она впервые за все время его удивила.

– Что вы имеете в виду? – переспросил он озадаченно.

– Ты помог моему сыну и ради этого пошел на лжесвидетельство.

Ее прямота его смущала, это было заметно. Его смущение ей понравилось; это означало, что теперь она снова контролирует ситуацию.

– Не верю, что ты сделал это по доброте душевной, – продолжила она. Сдается мне, ты хочешь что-то взамен. Почему бы тебе прямо не сказать?

Она заметила, как его глаза скользнули по ее груди, и ей на мгновение показалось, что он готов сделать ей неприличное предложение.

– Я бы хотел провести лето с вами, – сказал Мики.

Этого она не ожидала.

– Почему?

– До моего дома плыть шесть недель. На каникулах мне придется остаться в школе, а это мне ужасно не нравится – тут одиноко и скучно. Мне бы хотелось провести лето вместе с Эдвардом.