– Именно так! А что? Некоторые, кстати, проходят. В прошлом месяце одна дамочка лихо так меня объехала! Еще успела кулак показать и обматерила – это я понимаю, водитель! Было бы таких побольше, так у честных граждан не болела бы голова о безопасности на дорогах.

– А сейчас, значит, болит? – кротко уточнил Гоша. – У честных граждан? И в том числе у тебя?

– А что? – снова завелся Гусев. – Я гражданин! И меня волнует, что кривая дорожно-транспортных происшествий неуклонно поднимается!

– Поэтому ты прыгаешь под машины, а потом ошкуриваешь, как можешь, перепуганных автовладельцев.

– Опять вы мне мошенничество пристегнуть хотите! А я рассматриваю это как важную работу по профилактике нарушений! И если кто-то и вручает мне небольшие суммы, то я принимаю их исключительно в качестве оплаты за свой нелегкий и рискованный труд. А что?

– Еще можно считать, что это добровольные пожертвования в пользу жертв ДТП, – засмеялась я, испытывая чувство счастливой легкости. Ничего страшного не произошло, никого я не задавила, все живы и здоровы – жизнь прекрасна! – Или как штрафы за превышение скорости. Гошка, я просто чувствую себя обязанной заплатить штраф! Я ведь действительно не сумела его объехать! Какие у вас расценки? – обратилась я к акробату.

– Не, – осторожно отказался тот. – Штрафы я не имею права собирать, этим гаишники занимаются. И вообще, что мы здесь топчемся? Взаимных претензий нет? Значит, расходимся, некогда мне тут с вами лясы точить. Счастливо оставаться.

Гусев повернулся и медленно двинулся вдоль дороги.

– Эй, Коля! – окликнул его Гоша. – Ты что, опять пошел машину искать? Может, хватит на сегодня?

Гусев остановился, повернулся к Гоше и ответил с упреком:

– Я домашний кинотеатр жене купил и мальчишкам компьютер. Мне через два дня проценты по кредиту платить, а вы говорите «хватит»!

Когда мы с Гошей вернулись в офис, Нина обрабатывала сводку криминальных новостей. Это входит в ее ежедневные обязанности, и база данных у нее самая лучшая в области. Ну, может, только базе областного управления уступает, и то не намного. А еще она общесекретарские обязанности выполняет, и отдел кадров – тоже она, и бухгалтерия… в общем, Ниночка, хотя она и не оперативный сотрудник, для детективного агентства «Шиповник» наиважнейший человек! Клиенты время от времени пытаются ее переманить (неблагодарные люди – мы решаем их проблемы, а они в это время пытаются создать проблемы нам), но Нина всегда отказывается. С нами ей интереснее.

– Погодите, погодите, ничего не рассказывайте! – попросила она, на секунду отрывая взгляд от экрана компьютера. – Мне тут на две минуты работы осталось. Рита, включи пока чайник, ладно?

Разумеется, мы с Гошкой не возражали. Пока Нина заканчивала, мы в четыре руки заварили чай, сервировали маленький, недавно купленный специально для чаепития столик на колесиках (на этом настояла все та же Нина – ей надоело, что народ постоянно расставлял чашки на ее рабочем столе) и позвали «наше все». Александр Сергеевич появился в дверях своего кабинета точно в тот момент, когда Ниночка откинулась на спинку стула и объявила:

– Готово! Где мой чай? – дотянулась до чашки, прихватила из вазочки конфету и сделала большой глоток. – А теперь рассказывайте, как она выглядит – жизнь по фэн-шуй?

– Фантастически, – заулыбался Гоша. – У Татьяны Викторовны этого фэн-шуя, по всему магазину, да в разные стороны… и главное, не только статуэтки да колокольчики всякие, оказывается, любая вещь может фэн-шуем оказаться. Мадам, правда, все больше про зеркала рассказывала, но там и посуда есть, и шторы всякие, и подушки в специальных фэн-шуйных наволочках, и кожгалантерея, и прочего всякого товару – полные полки!

Надо же, мне казалось, что Гошка только хвост павлиний распускал да глазки своей Танечке строил, а оказывается, он не меньше меня разглядел, даже больше. Я, по крайней мере, никакой кожгалантереи не заметила.

– И что, все это действительно имеет отношение к фэн-шуй? – Ниночка была искренне заинтересована.

Александр Сергеевич, в отличие от нее, слушал невнимательно, размешивал в чашке сахар и ждал, когда Гошка перейдет к делу.

– Я так понял, что не все. Есть для специалистов товар настоящий, но его немного и стоит дорого. А больше ерунды всякой. Ничего, люди покупают. Тем более что народ у нас в этих восточных хитростях не слишком разбирается, всему на слово верит. Сказано, например, что черный кошелек нельзя покупать…

– Почему черный нельзя? Очень удобно и практично. Я всегда черные кошельки покупаю, – перебила Нина.

Я ничего не сказала, но кивнула, соглашаясь. Действительно, удобно и практично. У меня тоже кошелек всегда черный или темно-коричневый.

– Поэтому у тебя и денег вечно нет, – обрадовался Гошка. – Вот знай, что деньги любят зеленый цвет и кошелек, хотя бы изнутри, должен быть зеленым! Ну, в крайнем случае красным.

– Глупость какая. – Нина неуверенно посмотрела на меня. – Деньги или есть, или их нет. А зеленых кошельков я вообще не видела никогда.

– Я видела зеленый кошелек, и он мне не понравился. И красный ненамного лучше. – Я запнулась, потому что сестрица моя, Маринка, как раз предпочитает красные кошельки. И не могу сказать, что это помогло ей разбогатеть. Хотя, наверное, от кошелька нельзя требовать слишком много – от человека тоже кое-что зависит. У Маринки в руках деньги никогда не задерживаются: сколько утром в кошелек положила, столько к вечеру истратила, а красного он цвета или зеленого, это уже значения не имеет.

– По-моему, зеленый кошелек – это все равно что жабу в сумочке носить, – упрямо проворчала Нина.

– Кстати, жаба, чтоб ты знала, самое полезное в смысле денег существо, – жизнерадостно отозвался Гошка. – Их специально покупают, чтобы они богатство в дом приманивали.

– Живых? – неожиданно заинтересовался шеф. – И сколько их нужно? Для богатства?

Гошка поперхнулся, и я получила возможность тоже блеснуть эрудицией. Тем более что этими «денежными жабами» в магазине у Танечки… пардон, у мадам Кулиничевой три большие полки битком набиты, и рядом, на стеночке, инструкция, как этих земноводных правильно употреблять. Не то чтобы я ее внимательно изучила, но одним глазком заглянула, пока между витринами бродила.

– Это специальные статуэтки, – важно объяснила я. – Но такую жабу нельзя абы где ставить. Чтобы от нее польза была, в смысле чтобы достатка в доме прибавилось, ее надо… вот я не помню точно, в какой комнате, помню только, что спальня, кухня и коридор под запретом.

– И где же мне прикажете ее держать? – обиделась Нина. – На балконе? У меня в квартире отдельная комната для жабы не предусмотрена.

– На балконе – ни в коем случае! – Разумеется, Гошка не может молчать больше двух минут. – Только хуже себе сделаешь. Вместо того чтобы разбогатеть, разоришься.

Возможно, вас удивляет, что мы, сотрудники детективного агентства, не бегаем, не собираем улики, не следим за предполагаемыми преступниками, а тратим время на такую вот болтовню. Так все очень просто. У нас сейчас наблюдается некоторый, несомненно временный, застой в делах. Татьяна Викторовна – единственная, кто решил воспользоваться на этой неделе нашими услугами. А на нее мы сегодня уже ударно поработали, камеру видеонаблюдения установили. И до вечера – совершенно свободны. Вот закроется магазин, уйдет подозреваемая в кражах Долли домой, тут мы снова явимся: дневную запись забрать да камеру перезарядить. А пока – время есть, что ж не поболтать в приятной компании?