— Желаю удачи.

— Что? — наконец обрел я дар речи.

— Удачи вам и успехов, — повторил мужчина и, не дожидаясь новых идиотских вопросов, мигом осушил стакан. Тию сделала небольшой глоток. Я тоже выпил до конца, сообразив, что в данный момент это самый верный поступок с моей стороны.

— Еще? — спросил мужчина.

— Наливай! — я уже вошел в роль.

Минут через пятнадцать он ушел, забрав с собой пустую бутылку и стаканы. Скоро стало слышно, как он шумно устраивался на полу, и передняя комната затряслась от его могучего храпа. Тут мой приятель быстро встал, оделся и прошептал:

— Ты был прав, сегодня нам лучше уйти.

— Нет, — услышал я свой пьяный голос, — теперь уже я хочу остаться, а ты можешь уйти. Да, кстати, забери с собой барышню. Как раз дождь кончился. Сегодня твоя очередь знакомиться с драконом…

Тию посмеялась и что-то сказала на своем языке подруге. Та тоже начала смеяться, быстро-быстро при этом одеваясь. Они, к моему удивлению, вышли не через дверь, а через окно. Оказалось, это окно выходит прямо на холм и находится на высоте одного метра от земли.

— От твоего стула у меня все тело болит, — сказал я Тию и, подняв ее на руки, качаясь, отнес ее к дивану. — Что ты скажешь по этому поводу?

— Скажу, что ты явно понравился моему брату, — сказала она, заливаясь смехом.

Так уж случилось, что эти спортивные сборы для меня плавно перешли в медовый месяц. На тренировках я сачковал, в столовой ел за троих, а ночи напролет проводил с Тию. Ее подруга быстро сообразила, что стала третьей лишней, и переехала жить к себе.

Тию оказалась отличной девушкой. И хотя мы с ней были очень разные, жили в разных странах, оба говорили по-русски с акцентом, но тем не менее отлично понимали друг друга и стали большими друзьями. Каждую ночь я шел к ней, и каждую ночь она меня ждала. Уже одна ее улыбка при встрече со мной делала меня безмерно счастливым. И вообще, здорово, когда ты молод, силен, живешь в городе-сказке и у тебя есть такая классная девушка.

Но все хорошее когда-нибудь кончается. Как правило, мы знаем, когда и как все кончится, но пока все хорошо, все здорово, хочется верить, что так будет всегда.

До конца спортивных сборов осталась целая неделя, а в то время дни и особенно ночи казались бесконечными. Но однажды после очередной тренировки нам сказали, что планы изменились, и мы должны в тот же день на автобусе уехать из этого города. На сборы нам дали всего два часа. Я на всех парах помчался к Тию. «Главное, чтобы она была дома», — бежал и думал я. Она была дома и очень удивилась, увидев меня днем. На ней был длинный летний домашний халат со множеством пуговок. Его я ни разу не видел.

— Что-то случилось? — спросила она.

— Да, мы уезжаем.

— Насовсем?

— Насовсем, сегодня только выяснилось.

Она побледнела и приготовилась плакать. У меня же планы были другие. Я обнял ее и начал расстегивать пуговицы ее халата.

— Не грусти, — сказал я ей, — мы еще встретимся, вот увидишь.

Она обняла меня за шею, а я продолжал расстегивать пуговицы. Боже, как много их было…

Раздался звонок в дверь. Я не успел опомниться, как Тию за считанные секунды застегнула пуговицы своего халата и пошла открывать дверь. За дверью был почтальон. Он принес какое-то письмо, и, по всей видимости, был настроен на длительную беседу с девушкой. Наверное, выражение моего лица было настолько красноречивым, что разговор Тию с почтальоном занял не больше трех минут. Почтальон ушел. Тию закрыла дверь на замок. Я вновь начал целовать ее и расстегивать пуговицы, которые я уже ненавидел от всей души. Новое пробуждение звонка вырвало у меня стон проклятия. Тию снова с удивительной быстротой застегнула пуговицы своего халата и вновь открыла дверь. К ней пришел сосед, мужчина лет пятидесяти, с каким-то блюдом. Оказывается, он ловил вчера рыбу в одном из местных озер, коптил ее каким-то особым местным способом и пришел угостить этим лакомством девушку.

Мы сели все трое за стол, и Тию предложила мне попробовать.

Я посмотрел на часы. До отъезда нашего автобуса оставался час.

— Тию, я опаздываю, — сказал я ей.

— Ешьте, — сказал сосед, — вы еще никогда такого вкусного не ели.

— Ешь, это действительно вкусно, — прошептала Тию.

Я взял кусок рыбы, посмотрел на нее с отвращением и откусил. Они были правы. Ничего более вкусного я еще не ел. Я съел целую рыбину и снова уставился на Тию. Она что-то сказала на своем языке соседу. Тот посмотрел на меня, на Тию, потом покачал головой, встал и ушел.

— Все, — сказал я Тию, — мое терпение лопнуло! Мы закрываем дверь и больше не открываем, если даже Господь Бог решит навестить тебя сегодня.

Наверное, я выглядел очень смешным. Тию заливалась смехом. А я опять набросился на ее пуговицы. Тию начала смеяться еще громче. Я обиделся и повернулся к ней спиной. Она несколькими ловкими движениями сняла халат и все остальное… Я взял девушку на руки и понес ее к дивану. Как выяснилось, последняя любовная игра не менее сладка, чем первая. К тому же мы с Тию уже достаточно многому успели научиться за это время. Но полностью отдаться волнам страсти снова не удалось.

В самый неподходящий момент кто-то нажал на кнопку звонка, а потом начал ногами пинать дверь. Тию вздрогнула и хотела выскользнуть из моих объятий. Но я обнял ее еще крепче.

Скоро удары в дверь прекратились. Тию успокоилась и снова прижалась ко мне… Через минуту открылась дверь, ведущая в другую комнату, и к нам вошла ее подруга, та, которая жила с ней раньше. Она решила, что дома никого нет, и вошла через окно. Ситуация была наидурацкая: мы смотрели на нее, она смотрела на нас, и никто не мог что-либо сказать. Потом она закрыла лицо руками и начала ржать как сумасшедшая. Нам с Тию ничего не оставалось, как присоединиться к ней. Наконец она успокоилась, пробормотала себе под нос слова извинений, и ушла, как пришла, — через окно.

Остальные полчаса пролетели, как одно мгновение.

Потом мы минут пять молча полежали, после чего я вскочил с дивана, быстро-быстро оделся (хорошо, когда лето!) и сказал:

— Ну я пойду… меня, наверное, уже ждут.

Тию посмотрела на меня нежно, с грустью и сказала тихо-тихо:

— Я буду скучать по тебе.

— Я тоже, — сказал я, живо представляя себе, что все наши уже собрали свои вещи, сидят в автобусе, а меня все нет и нет.

— Я сейчас, — сказала мне Тию и пошла в другую комнату. Скоро она вернулась и показала мне маленький значок с символом ее городка. Она иголкой нацарапала на нем три буквы — Tiu и сказала мне:

— Возьми его, это на память.

Я обнял ее в последний раз, посмотрел в ее синие глаза в последний раз, в последний раз ее поцеловал и побежал в гостиницу.