— Мать Калининой не знает про тебя.

Игнат продолжал «тыкать» Миронникову в ответ на его запанибратское к себе обращение. К тому же их деловые отношения, судя по всему, прекратились, толком не начавшись. Не похоже было, что Миронников собирался озадачить его розыском преступника.

— Мать Калининой? — Мужчина нахмурился, непонимающе глянул на Игната.

— А вот Ирочка про тебя слышала.

— Кто такая Ирочка? — озадаченно, с искренним любопытством спросил Миронников.

— Школьная подруга.

— Не знаю, не видел.

— Она тоже хочет знать, какое отношение ты имеешь к Лере, почему проявляешь участие в ее судьбе.

— Потому что мы с ней друзья, — сказал Миронников, достал из внутреннего кармана пиджака тонкий портмоне, вынул оттуда пятитысячную купюру и протянул Игнату.

Но тот на деньги даже не глянул.

— Не надо.

— Почему? — спросил Миронников и внимательно посмотрел на него. — Мы же договаривались, а работу ты сделал. Или я чем-то перед тобой провинился?

Игнат пожал плечами. Действительно, незачем настраивать против себя человека, который мог помочь ему в расследовании. Он хотел продолжить дело. Неважно, просят его об этом или нет.

Игнат взял купюру и скупо кивнул в знак благодарности.

— Тебе интересно знать, какие отношения связывают меня с Лерой, — в раздумье проговорил Миронников.

Игнат промолчал, подчеркивая этим свой интерес.

— Это ведь все, что я тебе заплачу. — Миронников кивнул на купюру, которую Игнат продолжал держать в руке.

— Дело не в деньгах.

— А в чем?

— Просто интересно.

— Хорошо. С Лерой у нас деловые отношения, которые еще только перерастают в личные. Она девушка интересная, а я мужчина холостой.

— Это как-то связано с ее работой? — спросил Игнат, наблюдая за женщиной, которая выходила из неврологического отделения.

Интерес интересом, а служба службой.

— Она работает помощником нотариуса, — сказал Миронников. — Через которого мой начальник заключил брачный договор.

Игнат и бровью не повел, услышав эти слова. Во-первых, он не настроен был откровенничать с Миронниковым. Во-вторых, речь могла идти о другом договоре, а не о том, про который упоминала Таисия Петровна.

— Из-за этого договора между Аркадием Анатольевичем и Лерой возник небольшой конфликт, — продолжал Миронников. — Все бы ничего, но Лера затаила обиду. Она изменила текст документа, и Аркадий Анатольевич попал впросак. Он разводится с женой, процесс уже начат, а по договору… В общем, попал не только Аркадий Анатольевич, но и я, его юрист. — Миронников сокрушенно вздохнул, давая понять, как тяжело он переживает по этому поводу.

— Значит, мотив против Калининой у вас есть? — сухо спросил Игнат.

— Мотив?! У меня?! — Миронников удивленно вскинул брови.

— А разве нет? Лера подменила брачный договор, вы оказались крайним, возможно, были уволены.

— Нет, с работы меня не уволили. А Лера пришла ко мне и призналась в том, что подменила договор. Мы собирались подать в суд, чтобы он был признан недействительным.

— Собирались?

— Не успели. Нас опередили.

— Кто?

— А кому отойдет состояние Аркадия Анатольевича, если Лера замолчит навсегда? Диане, пока еще его жене.

— А остановить бракоразводный процесс нельзя?

— Нет. Диана настаивает на разводе.

— Так, может, она была в сговоре с Лерой?

— Если только в заочном.

— Через посредников?

— Если посредником может быть совесть, которая взыграла в Лере, когда она ссорилась с Аркадием Анатольевичем из-за контракта. Калинина изменила договор назло Севрюгину. Диана совершенно не знала об этом. Она очень расстроилась, когда узнала о предстоящем разводе.

— Кто такой Севрюгин?

— Севрюгин Аркадий Анатольевич, генеральный директор «Нов-Хаус-Холдинга». Больше ничего не скажу. У меня мало времени. — Миронников выразительно глянул на часы.

— Когда он женился на Диане?

— В феврале прошлого года.

— А развелся?

— Еще не развелся, но механизм уже запущен.

— Прошло чуть больше года.

— Такая вот жизнь. — Миронников развел руками и снова посмотрел на часы.

— В чем причина этой жизни?

— У Дианы есть парень. Севрюгин застукал их вместе.

— В постели?

— Нет. Но вместе.

— Как зовут парня? — спросил Игнат.

— Кажется, Эдик.

— Почему кажется?

— Я не интересовался этой личностью.

— А он знал, что Диана разводится с мужем?

— Да. Я говорил с Дианой, пытался прийти к компромиссу, она отказывалась. Я не знаю, кто ее отговаривал. — Миронников давал понять, что за всем этим стоит Эдик, но вслух об этом почему-то не говорил.

— А с Эдиком ты говорить не пытался?

— А он выходит на контакт? Его как будто не существует.

— Но парня можно найти.

— Так, все!.. — Миронников скрестил перед собой руки. — Мне уже пора.

Игнат кивнул. Да, он не мог его задерживать. К тому же для обычного охранника узнал очень много.

— Макеев на месте? — спросил Миронников.

— Да, был.

— К нему на пару минут, а потом в больницу.

— А разве ты не в больнице?

— А разве я не сказал?.. — спросил Миронников, удивляясь самому себе.

— О чем?

— Севрюгин сейчас в Пироговке, в сердечно-сосудистой хирургии.

— Что такое?

— Обширный инфаркт. Из комы уже вышел… — Миронников резанул рукой, обрывая самого себя, и ушел.

Минут через пятнадцать он вернулся и заявил:

— Коротков, если ты вдруг решил докопаться до правды, то давай. Если найдешь преступника, я хорошо заплачу.

— Каратаев.

Миронников на ходу, не оборачиваясь, махнул рукой. Мол, какая разница?

Смена закончилась, пора домой. Планов у Игната немало. С одеждой у него все хорошо, обновлять гардероб совсем не обязательно. А вот с автомобилем вопрос решить надо. Без машины мужчина сейчас не воспринимается как таковой. Во всяком случае, такие особи, как Ирочка, по-другому не думают. Он не хотел быть лузером в глазах этой особы, хотя и не воспринимал ее всерьез.