– Лера, ты знаешь, который час?

– Не знаю, – невнятно (в зубах было зажато полтора десятка булавок) ответила та. – Как дела, пап? Как у Жильцова клапан на сердце?

– Удовлетворительно. Повторного вмешательства не потребуется. А что это за алые паруса ты шьёшь?

– Это цыганский костюм! Для внучки Софьи Николаевны из третьего подъезда.

– Но ведь Эсмеральда – актриса! – удивился отец. – И ты берёшь такие заказы?!.

– Кроме меня оказалось некому! – гордо ответила Лера. – Пап, извини, но мне тут ещё долго…

– Не забудь, что завтра в школу, храбрый портняжка! Ты уже взрослая и должна понимать…

– Я знаю, я будильник заведу. Пап, там, на плите, котлеты, давай сам разогрей, мне некогда… – Пулемёт затрещал снова. Сергей Павлович вздохнул, пожал плечами и, на ходу снимая плащ, отправился на кухню.

* * *

– Девочка, этого не может быть! – потрясённо сказала Эсмеральда. – Этого просто не может быть! Как ты это сделала?!

Лера довольно улыбнулась, изо всех сил скрывая волнение. Она до последнего боялась, что у неё ничего не выйдет.

– А дыра где? Дыра-то где?! – Эсма вертела лиф платья так и эдак. – Здесь же целый колодец был! И рукав, гляжу, на месте… А юбку ты зашивала?

– Конечно!

– И где шов?!

– Да вот же он! – Лера порылась в алых складках и предъявила чуть заметную дорожку ниток. – На дырку в лифе пришлось заплату ставить. Я с оборки срезала и замаскировала декоративным швом и стразами… Рукава, видите, чуть поуже стали в пройме, но тут уж ничего не поделать было… Вам нравится?

– Милая моя!!! Драгоценная моя!!! – Эсма кинулась ей на шею так стремительно, что Лера чуть не упала. Её подхватил Роман, заорав на сестру:

– Что ты её с ног сбиваешь, лошадь?! Она и так ночь не спала!

– Пусти… Глупости. – Лера смущённо высвободилась из его рук. Эсма, впрочем, ничего не заметила, взбудораженно крича на всю квартиру:

– Золотая моя, алмазная, да ты же сама не понимаешь, что ты сделала! Ты же меня от смерти спасла! Ты же… ты же… – Она вдруг, умолкнув на полуслове, вихрем кинулась в прихожую и тут же вернулась, на ходу расстёгивая сумочку.

– Вот! Я тебе обещала, что не обижу? Я своё слово помню! Говори – сколько хочешь за работу? Двести долларов? Триста? Говори, ненаглядная моя, сколько скажешь – столько дам! Господи, а я уж боялась, что в белом с рюшками придётся на сцену выходить! А я в нём как бледная поганка, – позор один! Ну, что же, девочка, сколько просишь?!

– Я… Мне… Не нужно ничего, – собравшись с духом, сказала Лера. И сама удивилась наступившей тишине. Эсмеральда замерла с открытым ртом. Роман нахмурился. На лице Софьи Николаевны, сидящей за роялем, застыло хитроватое выражение. На миг Лере показалось, что Ромкина бабушка уже обо всём догадывается.

– Девочка, что за шутки у тебя? – наконец подозрительно спросила Эсма. – Большая работа больших денег стоит! Что у меня, по-твоему, совсем совести нет? Как я могу тебе не заплатить? Нет уж, ты не ломайся, а цену говори!

– Я уже сказала – не нужно ничего, – Лера глубоко вздохнула. – Если можно – научите меня танцевать! Так, как вы.

Тишина стала звенящей. Софья Николаевна подняла брови не то насмешливо, не то с уважением. На Романа Лера боялась даже посмотреть.

– Это… нельзя, да? – упавшим голосом спросила она. В сердце разом будто оборвалось что-то. – Извините… Я понимаю… Наверное, нельзя так танцевать, если ты… ну… не цыганка. Извините. Я просто так спросила…

Эсма усмехнулась – и посмотрела почему-то на бабушку. Та выпустила в потолок клуб синего дыма, притушила сигарету в пепельнице. Помолчав, спросила:

– Значит, хочешь плясать как цыганка?

– Это… совсем никак нельзя?

– Отчего ж нельзя… Можно, – Софья Николаевна лукаво улыбнулась. – Ты знаешь, что самая известная цыганская плясунья цыганкой была лишь на четверть? По бабушке?

– Ляля Чёрная? – негромко спросил от дверей Роман.

– Да, Ляля… великолепная наша. – Старая цыганка мечтательно прикрыла глаза. – Я с ней работала. В театре выступали вместе. Мне, конечно, до неё было, как до звезды…

– Вот уж неправда! – резко сказала Эсма, отбрасывая за спину копну волос. – Это бабушка кокетничает! Ты, девочка, если хочешь танцевать – не меня проси научить, а её! Она всему театру хореографию ставила! И сейчас ещё учениц берёт. Ты цыганок в фильме «Колесо любви» видела? Астарту эту? Бабушкина ученица!

Лера вытаращила глаза. Астарта, по которой они со Светкой с ума сходили, – ученица Софьи Николаевны?! Рассказать Глушко – не поверит ни за что! Лера вздохнула. Пора было сознаваться в самом главном.

– Софья Николаевна, я ведь никогда не танцевала. То есть не училась. Ни в кружок не ходила, ни в студию… Только так, сама иногда…

– И слава богу! – радостно перебила её старая цыганка. – Значит, неиспорченный материал! Подойди-ка ко мне, деточка. Так… Так… – Она бегло осмотрела Леру с головы до ног. – Фигурка-то замечательная, да… Ну-ка, повтори! – Она вдруг выбила костяшками пальцев ритмичную дробь на крышке рояля. Лера неуверенно простучала то же самое.

– Молодец! А вот так?

Пожав плечами, Лера повторила и другой ритм. Это задание показалось ей очень простым, и она не поняла, почему с таким уважением переглянулись Эсма и Роман.

– Ну, с ритмом у тебя всё замечательно. Что ж… – Старая цыганка задумалась было – и в это время Роман бросил ей несколько слов на цыганском языке. Эсма прыснула со смеху. Улыбнулась и Софья Николаевна. Ответила внуку короткой, непонятной для Леры фразой и сразу же извинилась:

– Прости, деточка, что мы по-своему… Вот, Ромка мой очень просит, чтобы ты училась!

Лера изумлённо повернулась. Роман слегка покраснел, но всё же ответил девушке прямым, внимательным взглядом, и она почувствовала, как кровь неудержимо приливает к щекам. Леру спас пронзительный вопль Эсмеральды:

– Ай! Дэвлалэ! Божечки, я же на концерт опаздываю! Уже опоздала! Божечки мои, меня дядя Миша убьёт, насмерть убьёт!!! А-а-а-а, я побежала!

– Машину не гони, как дура! – крикнул ей вслед Роман, но сестры уже и след простыл. Через секунду во дворе истошно взвизгнули покрышки и прогудел сигнал: Эсма умчалась.

– Не цыганка, а военный истребитель! – прокомментировала Софья Николаевна. – Как её только муж терпит… Ромка, посмотри, она костюм-то от радости не забыла? Нет? Слава богу, а то догоняй её на такси… Один раз так без туфель умчалась на спектакль! И в пробке встала! Ромка с туфлями раньше неё в театр на метро приехал!

Лера невольно улыбнулась. Старая цыганка внимательно посмотрела на неё блестящими, как вишни, глазами и решительно кивнула:

– Я займусь тобой, деточка. Но нужны будут юбка и туфельки.