– Амира, – зовет меня Малоун, когда я огибаю его и начинаю плыть к берегу. – Не уходи! Подожди ты! – Я останавливаюсь и присаживаюсь так, чтобы вода покрывала мои плечи. Может быть, именно такие ситуации имел в виду папа, когда запрещал мне купаться в одиночку? – Я просто хочу пообщаться. Не стану подходить, если ты не хочешь. Буду на расстоянии и даже отвернусь. Мне интересно общаться с тобой, узнать ваши традиции, понять, чем вы живете.

– Зачем это тебе? – спрашиваю, не оборачиваясь.

Малоун молчит несколько секунд, а потом все же отвечает:

– Сам не знаю. Могу только сказать, что, наверное, восток манит своей загадкой, таинственностью. Вы настолько отличаетесь от европейцев, что поразительно, как в одно и то же время на земле уживаются настолько разные люди. Вроде и технологии развиваются одинаково, интернет, космос и все такое. Но мы при этом будто живем на разных планетах.

Я улыбаюсь. Прекрасно его понимаю. Для него все это на самом деле ново и совершенно непостижимо, но, мне кажется, в Эмиратах нужно прожить если не всю жизнь, то большую ее часть, чтобы на самом деле проникнуться нашим менталитетом.

– Спрашивай, – осмелившись, предлагаю я.

– О чем?

– Ну что там тебе интересно.

– О, я даже растерялся. Гм. Ну ладно. Расскажи, почему женщины выходят за незнакомцев?

– Ну, не совсем за незнакомцев, – прочистив горло, отвечаю я. – Например, я знаю своего жениха с детства.

– Жениха? – резко спрашивает Малоун. – У тебя есть жених?

– Ну да, – тише отвечаю я.

– Тебе же всего восемнадцать.

– Это в твоем мире женщины могут до тридцати не создавать семью, здесь так не принято. Я обручена с шестнадцати.

– Серьезно, что ли?

Его голос стал громче, а мой затылок покрылся мурашками – явное свидетельство того, что Малоун на меня смотрит.

– Ты повернулся?

– Ой, прости, это я от шока.

Когда мурашки пропадают, а голос Фоули младшего становится тише, я снова могу свободно дышать.

– И каково это – ощущать, что ты в таком юном возрасте уже принадлежишь какому-то мужчине?

– На самом деле, Мустафа младше меня на год. Но мы росли вместе, и, по сути, я знаю его достаточно неплохо. К тому же, у него традиционное воспитание, а потому я знаю, чего ожидать от нашего брака, и спокойно воспринимаю свое будущее.

– А чего хочешь ты, Амира?

– В каком смысле? – спрашиваю я, пытаясь утихомирить разогнавшееся сердце. Оно подскакивает вверх, потом ухает вниз и снова трепещет в груди.

– В любом. О чем ты мечтаешь? – Я тяжело сглатываю. Неудобно озвучивать свои мечты, они слишком смелые. – Ну же, признайся. Здесь, кроме нас, никого нет. Никто тебя не осудит, а я точно пойму, потому что сам люблю делать то, что мне нравится, и ненавижу принуждать себя к чему-то.

Кусаю нижнюю губу, решаясь на этот разговор. Он ведь не принесет ничего плохого, правда? В конце концов, Фоули покинут наш дом через пару дней, и, возможно, я больше никогда не встречу Малоуна. Это ли не повод выплеснуть то, что накипело?

– Я хочу выйти замуж за любимого мужчину. Не за того, с которым будет просто безопасно и у которого достаточно денег, чтобы обеспечить мне и нашим детям безбедное существование. Не за серьезного мужчину с хорошей наследственностью. Хочу за того, с кем мне интересно. С кем будет нравиться общаться, путешествовать, смеяться. А еще я не хочу рожать детей в девятнадцать только потому, что так положено. До продолжения рода я хочу получить образование, насладиться отношениями с мужем, увидеть мир и познать новое.

– Ты не путешествуешь?

– Немного с семьей, но это же совсем другие ощущения. С ними не пойдешь ночью гулять по пляжу, не проведешь ленивый день в бунгало. К тому же… – запинаюсь, потому что мне нужна вся моя смелость, чтобы озвучить свои мечты. – Я бы хотела прокатиться на доске, например.

– Ты имеешь в виду серфинг?

– Да.

– О, так я могу тебя этому научить! – восклицает Малоун.

– Не можешь, – грустно отзываюсь я. – Харам.

– Что это значит?

– Запрещено. По-хорошему, и этого разговора быть не должно. После него тебе пришлось бы на мне жениться, – с улыбкой произношу я. – Но не волнуйся, я тебя не выдам. Тебе не придется жениться на малознакомой девушке.

– Я не волнуюсь, – севшим голосом отвечает Малоун, и я слышу его голос так близко, как будто он стоит прямо у меня за спиной. – Я бы женился на тебе.

– Не говори глупостей, – в моем голосе тоже появляется хрипотца.

– Это не глупости. Ну смотри, – он огибает меня и присаживается напротив. – Мы нравимся друг другу, наши мечты совпадают.

Я отворачиваюсь, чтобы не смотреть на Малоуна, потому что он и в самом деле нравится мне, но совершенно мне не подходит. К тому же, эти спонтанные решения вряд ли приведут к положительному результату.

– Что ты молчишь, Амира? Посмотри на меня.

– Нельзя, – тихо отвечаю я.

– Но почему, черт побери?

Я заливаюсь румянцем от его ругательства, а потом обхожу Малоуна и снова двигаюсь к берегу. Зря я рассказала ему. Зря вообще послушалась и осталась. Вот эти глупые надежды, которые он пробуждает во мне своими словами, до добра не доведут. Всего на мгновение я успеваю представить себе, как будет выглядеть наш брак, и тут же сгораю от стыда и ужаса. Этому никогда не бывать, так что нечего грезить о несбыточном.

– Амира, погоди. Я снова обидел тебя?

– Нет, – бесцветным голосом отвечаю я, выбегая на песок.

– Тогда почему ты сбегаешь?

– Потому что… – хватаю халат и быстро набрасываю его на себя, немного успокоившись, только когда оказываюсь в коконе шелковой ткани, – потому что все это слишком неуместно. И запрещено. И… Не иди за мной, пожалуйста, – прошу я, когда вижу, что Малоун, подхватив свою футболку, следует за мной.

– Амира… – зовет он, остановившись.

Я бросаю на него быстрый взгляд и сбегаю. Столько запретов, которые мне хотелось бы преодолеть, но не хватает смелости. Слишком долго в меня вкладывали эти постулаты, чтобы вот так, по щелчку пальцев, от них отказаться. Как если бы мне всю жизнь говорили, что бассейн – это опасно, и я решаюсь окунуть в воду, которая манит меня как магнит, лишь пальчик, только бы узнать, что меня не поглотит страшная пучина. На большее я не решаюсь, потому что последствия непредсказуемы. Хотя в моем случае их довольно легко предсказать. Мужчина, который вырос в другом обществе, воспитывался во вседозволенности, никогда не станет мне парой. Потому что никогда не поймет всех рамок, которые я не переступлю.

Рассвет я встречаю на своем балконе, глядя на то, как поднимается солнце. Сна ни в одном глазу, как будто я безмятежно проспала всю ночь. Но состояние мое оставляет желать лучшего. Никакого умиротворения и спокойствия. Мышцы напряжены, а сердце грохочет в груди, отбивая нестройный ритм. Прикрываю глаза, впитывая тепло первых солнечных лучей, и улетаю мыслями в эту странную предрассветную встречу. Зачем он пришел? Зачем завел этот разговор? Неужели ему не все равно? Хотя он же сам сказал, что пытается постигнуть восточных людей. Я, видимо, показалась ему достойным кандидатом, чтобы приоткрыть завесу тайны в нашу жизнь. Ну конечно, я ведь так разболталась, забыв, где и с кем нахожусь.