— Да, разумеется!

— Это ведь под его руководством был создан первый вид атомного оружия. Тогда проводили первое испытание. Целью стало изучение действия атомного взрыва и создание системы защиты от его последствий. Если хотите, потом могу показать вам альбом с фотографиями. Это наша семейная реликвия, там хранятся кадры, достойные Доски почета.

— Буду не против, — не отказалась я, решив, что все равно чем-то нужно занять свободное время.

Мы допили кофе, еще немного побеседовали на нейтральные темы. Затем Любовь убрала все со стола и принесла несколько больших, увесистых альбомов красного цвета с советскими гербами. Я подсела поближе.

— Думаю, что мое присутствие пока не обязательно, — намереваясь вернуться к работе, заметил Анатолий Степанович, вставая. — Я-то всю эту историю слышал уже, наверное, раз пятьсот, причем из первых уст. Так что оставляю вас вдвоем.

— Не волнуйся, я не дам Женечке заскучать, — пообещала супруга, одарив мужа влюбленным взглядом.

Зубченко вышел, а Любовь принялась листать альбом, сопровождая просмотр едва ли не каждой фотографии личными комментариями.

— Вот это вырезка из газеты, выпущенной семнадцатого сентября того года. В ней кратко сообщается о проведенном испытании на Тоцком полигоне, что под Оренбургом. Впрочем, само испытание проходило четырнадцатого числа. В половине десятого бомбардировщик «Ту-4» сбросил атомный заряд на специально выбранное для этого место. Вот, видите белый крестик? — Она ткнула маленьким пальчиком в газетную вырезку с плохо пропечатанной фотографией. — Снаряд взорвался через несколько секунд, кажется, через сорок пять, находясь на высоте триста пятьдесят метров от поверхности земли. При этом событии присутствовали очень известные люди — вот тут, узнаете? — Любовь указала уже на следующий снимок. — Это сам маршал Жуков, он и руководил теми испытаниями. Рядом с ним Хрущев, тогдашний министр обороны Булганин, а вот и сам академик Курчатов.

— Это? — Я указала еще на одного, затерявшегося за спинами остальных, мужчину в парадной форме.

— А это и есть наш дед — Зубченко Степан Владимирович! На следующих снимках тоже он. Вот здесь ему вручают награду за прекрасное выполнение ответственного задания. Этих медалей у нас целый чемодан! Одно время думали продать, а потом оставили. Все-таки память…

— Так, значит, раньше семья вашего мужа жила под Оренбургом? — озвучила я свое предположение.

— Нет, никогда. Просто там проходили испытания. А жил Степан Владимирович совершенно в другом месте, недалеко от столицы. После распада Союза он перевез семью в Тарасов. Почему сюда, я не знаю. Здесь мы с Толиком и познакомились. Его отец устроился работать в местный ракетный институт, где-то в области. Анатолий, когда выбирал себе будущую профессию, конечно же, ориентировался на отца, вот и пошел по его стопам. Сейчас работает в научно-исследовательском центре. Теперь их значительно больше по стране, чем раньше, открываются всевозможные филиалы. Не такие значительные, как в Москве, но все же…

— Значит, у вас семья разработчиков, можно так сказать, — листая альбом, подытожила я.

— В общем-то, да, — согласилась моя собеседница. — И мы этим очень гордимся. Про нас даже статью в газете писали, точнее, про Анатолия и его отца. Я забыла, к какому празднику, и жаль, что газеты не сохранилось… Но я хорошо помню, как у нас брали интервью. Тогда Степан Владимирович еще был жив.

Любовь еще долго рассказывала мне о замечательных родственниках своего мужа. Когда же тема была полностью исчерпана, женщина показала мне мое временное пристанище. Комната оказалась на вид весьма симпатичной.

— Думаю, что вам здесь будет удобно.

— Мне везде удобно, — улыбнулась я. — Это уже профессиональное качество. Скажите, Люба, а у вас есть дети?

— Да, сын Егорка. Ему уже двадцать три.

— Тоже разработчик атомного оружия?

— Нет. — Любаша с каким-то сожалением вздохнула. — Ему это совершенно не интересно. Он считает все эти разработки никчемными. И если вдруг грянет война, достаточно и одной бомбы, чтобы уничтожить всю планету. Какой толк создавать что-то еще более мощное?

— Кстати, я с ним совершенно согласна.

— Что ж, может быть, и так, — с сомнением протянула женщина, а затем более уверенно продолжила: — Егор еще во время учебы в школе решил податься в бизнес. Сейчас он у нас менеджер в Поволжском банке. И ему там очень даже нравится.

— Он живет с вами?

— Нет — не хочет. Снимает себе квартиру. Говорит, что мы ограничиваем его свободу. Но в выходные дни все же заглядывает к нам, а в будни общаемся только по телефону.

— Ваш супруг сообщил, что на него совершили уже несколько покушений. А вас преступники пока не трогали?

— Нет, ни разу. Я сначала побаивалась из дома выходить, ведь никогда не знаешь, что у этих бандитов на уме. Толик тоже просил быть осторожнее и без особой надобности квартиру не покидать. Но со мной до сих пор ничего плохого не случилось. Видимо, в их планы нападение на меня пока не входит. Если бы возникла какая-то опасность, муж нанял бы охранника и для меня тоже.

Послышался мелодичный звон. Я сначала подумала, что это звонят в дверь, но Любаша спешно вскочила с кресла и, метнувшись к выходу, торопливо бросила:

— Это телефон. Подождите минутку, я сейчас.

«Приятная телефонная мелодия, — отметила я про себя. — Надо бы завести такой же аппарат, чтобы не вскакивать каждый раз как ошпаренная, услышав скрипучую какофонию своего „агрегата“…»

Не желая находиться в одиночестве, я неторопливо переместилась в гостиную, решив, что не помешаю хозяйке. Возможно, присутствовать при телефонном разговоре с моей стороны и не слишком этично, но… Мало ли кто может звонить? А если это преступники угрожают моему клиенту? Здесь уж не до этикета!

Когда я вошла в гостиную, там уже находился и Анатолий Степанович. Его супруга выглядела испуганной. Было очевидно, что ей не по себе…

— Какая почта? Что случилось? — между тем почти прокричал в трубку мужчина.

Ему что-то ответили, и он вновь зачастил:

— Объясни толком, что происходит, Егор! Егор…

Судя по всему, в трубке уже раздавались короткие гудки, и Анатолий Степанович зря надрывал горло. Впрочем, он и сам это вскоре понял и раздраженно отшвырнул трубку. Ударившись о край тумбочки, она отскочила в сторону и повисла на шнуре, а разозлившийся Анатолий Степанович пулей помчался к выходу.

— Что-то случилось? — перехватив встревоженный взгляд его супруги, поинтересовалась я.

— Кажется, случилось, — неуверенно кивнула Любовь. — Звонил Егор… Он был каким-то встревоженным, даже напуганным. Попросил позвать отца…

Сообразив, что женщина сама толком ничего не знает, я кинулась догонять Зубченко, тем более что в мои обязанности как раз и входило все время находиться рядом с ним и оберегать от возможных неприятных неожиданностей. Анатолия Степановича я нагнала почти на первом этаже, где он, разъяренный тем, что никак не удается открыть почтовый ящик мизерным ключиком, бил кулаком по алюминиевому каркасу.