Почему историческая наука возникла именно в Древней Греции, точнее в Элладе, как называли свою страну сами греки, разумеется, не считавшие себя и свою страну древними? Грецию отличали крайне выгодные географические условия, что в первую очередь относится к той части страны, которую принято называть Ионией и где родился Геродот. Иония – это восточная часть Древней Греции, включавшая в себя западную часть полуострова Малая Азия (ныне Турция) и острова у его побережья.

В Ионии же находился город Смирна (ныне Измир), который считается родиной великого Гомера, автора знаменитой поэмы «Илиада», описывающей Троянскую войну. Смирна располагалась примерно посередине между Галикарнасом и Троей, находившейся на севере Ионии. Примерно на таком же расстоянии, что и Троя, но уже к югу от Галикаранаса находились великие египетские пирамиды, которые осматривал Геродот.

Но примерно такие же благоприятные условия, как в Древней Греции, были и в других регионах Земли, в том же Египте, Вавилоне, Финикии или Иране. Почему же в этих регионах не возникла ни историческая наука, ни наука вообще? Что было такого особенного в Древней Греции, что отсутствовало в других регионах?

Ответ на этот вопрос содержится у самого Геродота, который в своем труде подчеркивал ту важную особенность, которая отличала греков от всех остальных народов Древнего мира. С точки зрения Геродота, это были не храбрость, не сила, не умственные или особые творческие способности. Греков отличали огромное уважение к свободе, нежелание подчиняться чьей-либо деспотической власти. Такая особенность народа породила особую форму государственного правления – демократию, при которой правители выбираются на определенный срок своим народом. Подобное уважение к свободе и способствовало рождению науки истории, для которой обязательны такие признаки, как объективность и честность и в описании событий прошлого, и оценке настоящего.

Традиция описывать различные важные события существовала в самых разных регионах земли и до Геродота. Наиболее часто описывались военные сражения и иные исключительные события. Но эти тексты, как правило, составляли люди, которые выполняли указания какого-то деспотического правителя. Отсюда в описаниях неизбежно преувеличивалась роль этого правителя, его предков, значение того государства, которым он управлял. Другие народы, страны, исторические деятели обычно описывались уничижительно. Таким образом, отсутствие свободы у летописцев делало невозможными объективность и честность в описании событий, то есть делало невозможными те принципы, без которых немыслима историческая наука.

Благодаря гражданской и политической свободе, которая существовала во многих полисах Древней Греции, Геродот не был обязан писать по заказу какого-то деспота, учитывать его мнение или мнение его министра. Подобной возможности были лишены люди, описывавшие события прошлого и жившие во всех других регионах Земли в эпоху Геродота и во все предшествующие времена. Таким образом, без преувеличения можно сказать, что дух свободы сделал возможным рождение исторической науки.

Другие науки гораздо меньше зависят от духа свободы, например математика, медицина.

В Ионии впервые появляется свобода мысли, свобода критики, без которых невозможна наука. А сочетание этих свобод с политической свободой и демократией в Древней Греции и породило историческую науку. На всем дальнейшем протяжении своего развития историческая наука развивалась и достигала значительных результатов только там, где она не подчинялась деспотическим правителям. Именно поэтому, помимо Древней Греции, значительные исторические труды были созданы в Древнем Риме в его республиканский демократический период.

Показательны в этом отношении судьба и деятельность величайшего историка раннего Средневековья Прокопия Кесарийского, жившего в VI веке в Византии при деспотическом правлении императора Юстиниана. Прокопий написал много книг, ставших известными уже при его жизни. В этих книгах с уважением и даже с восторгом говорилось о правлении и деяниях Юстиниана. Но через много лет выяснилось, что он тайно создавал труд, в котором писал то, что думал о Юстиниане на самом деле. Эта книга, называемая иногда «Анекдота», позже названная «Тайная история», имеет удивительную судьбу. В ней Прокопий честно и без прикрас описал известного императора Византии как деспота и кровавого тирана. Прокопий писал эту книгу с риском для жизни и не планировал ее издавать, опасаясь мести. Книга была издана только в XVII веке – через тысячу лет после написания!

Пример Прокопия Кесарийского наглядно демонстрирует, до какой степени деспотизм и историческая наука не могут ужиться рядом. Деспоты всегда старались и стараются держать под полным контролем описания событий прошлого, с тем чтобы приукрасить и возвеличить свои действия не только перед современниками, но и перед потомками. Так было в деспотиях Древнего Египта и Китая, так было при Юстиниане, так было в Новое время, так было в XX веке, когда были даны подробные и убедительные примеры, объяснения и доказательства того повышенного внимания, которое уделяется при деспотизме контролю над исторической наукой и учебниками по истории.

Объяснение необходимости подобного контроля со стороны содержится в книге преступного политика А. Гитлера «Mein Kampf» – своеобразной автобиографии будущего преступного диктатора. В этой работе Гитлер, излагая (в 1924 году) свое видение истории, рассказывал, как возникли его убеждения. Для его личной судьбы и всей его жизни сыграло решающую роль то обстоятельство, что будущий преступный политик встретил особенного преподавателя истории в годы своей учебы в гимназии. Речь идет о человеке, преподававшем историю в училище австрийского города Линца, где учился будущий преступный диктатор. Чем же был хорош этот учитель? Этот учитель в доступной форме умел, основываясь на настоящем, осветить прошлое и, основываясь на уроках прошлого, сделать выводы для настоящего. Этот учитель был приверженцем националистических идей, то есть считал немецкий народ выше всех народов[13]. И он превратил историю в самый любимый предмет будущего диктатора, которого сделал молодым революционером националистического толка. После прихода Гитлера к власти произошел пересмотр школьных учебников по истории. Отныне учебники должны были прививать всем школьникам убежденность в том, что немецкий народ и немецкое государство лучше всех.

На этом примере можно показать разницу в отношении к описанию событий прошлого при демократии и диктатуре. Эта разница берет начало у самого Геродота: надо быть объективным и не надо возбуждать неприязнь, пренебрежение или ненависть к другим народам и странам. Здесь же можно и провести границу между патриотизмом и национализмом в исторических произведениях. Патриотизм – это уважение и любовь к своей стране и одновременно уважение к другим народам и странам. А национализм – это возвышение своей страны и своего народа с одновременным формированием негативного отношения к другим.

Следует понимать, что и в демократических странах могут публиковаться работы, создающие негативные представления о других народах, странах или о самой демократии. Но в демократических странах подобные произведения будут подвергнуты научной критике другими учеными. А в диктаторских странах критика с точки зрения объективности, доброжелательности ко всем народам и странам просто невозможна.