– Или.

– Тогда пройдемте на кухню.

Услышав такое, Ариша, извинившись, с самым довольным видом удалился в свою комнату. Он давно мечтал выдать меня замуж и нянчить правнуков, и появление в доме молодого мужчины расценил по-своему.

Я усадила адвоката за стол и включила кофеварку. Достав из буфета пачку печенья, посетовала на себя за то, что не купила по дороге домой чего-нибудь вкусненького на десерт. Но неожиданно Павел вынул из своего пакета коробку конфет и тем самым спас положение. Я поблагодарила его, а он тут же вскрыл упаковку и придвинул коробку ко мне.

– Полина, я надеюсь, вы не передумали… помните, о чем мы с вами говорили сегодня днем в кафе?

Он с некоторой опаской оглянулся на дверь.

– Павел, в этом доме вы можете смело говорить о чем угодно. Мой дед никогда не подслушивает, а если случайно и услышит о чем-то, то, уверяю вас, тут же и забудет.

Адвокат кивнул:

– Хорошо. Так вот. Я, как вы помните, поклялся убить этого урода… И я не собираюсь отказываться от своих намерений! И если вы, Полина, поможете мне…

– Разумеется, помогу. И в связи с этим, Павел, у меня к вам вопрос: что представляет собой семья мальчика? Все-таки вы бывали в том доме и наверняка составили свое мнение.

– Да, мне пришлось побывать у них пару раз. Хотя каждый раз я приходил с тяжелым сердцем. Поверьте, мне самому было до жути противно защищать Суруляка, а уж после того, как он мне во всем признался!.. Я видел в доме пострадавших фотографии убитого мальчика – и на стене, и на столе, и в серванте – почти повсюду. Похоже, его очень любили и родители, и его счастливая бабушка… Тогда счастливая. – Павел тяжело вздохнул.

– Как его звали?

– Артемкой, как и моего сына… А вы знаете, он был маленького роста, наверное, в маму пошел. Если вы видели на суде его мать, то заметили, что она очень миниатюрная. Так вот, и Артемка был маленьким, на пять лет он совсем не выглядел. Во дворе все звали его «Киндер-сюрприз». Он был не по годам смышленым и забавным. Бабушка рассказывала, что мальчика все очень любили. Я имею в виду их соседей по дому.

– Почему же родители отпускали ребенка одного во двор?

– Один он гулять начал незадолго до того, как… все случилось. До этого ходил только с мамой или бабушкой. Но, говорят, уж очень он был самостоятельным и, главное, послушным. Вовремя возвращался, со двора никуда не выходил, играл только со своими ребятами. Вот бабушка и начала потихоньку отпускать его одного. Говорит, она зато часто поглядывала в окно – у них квартира на втором этаже, окна выходят на детскую площадку. И всегда ребенок был на виду.

– Что же она не предупредила внука, что уходить с чужими опасно? – продолжала сетовать я, разливая кофе по чашкам. – Сейчас такое время! Это главное правило, которому родители просто обязаны научить свое чадо.

– Не поверите, Полина, – научила! Клянется-божится, что каждый раз, провожая внука гулять, напоминала ему об этом. И он всегда уверял, что никуда не пойдет, будет с мальчишками строить крепость во дворе. Что еще удивительно: на лавочке возле подъездов всегда сидят какие-нибудь бабушки, следят за своими внучатами. Собственно, поэтому мальчика и отпускали одного, знали, что он на виду у соседок. А в тот день, как нарочно, и бабушек не было!

– Как же удалось Обмылку увести мальчика? Что он ему напел?

– Этот гад оказался хитрым! Артемка, помня наставления родителей, сначала отказался с ним пойти, на всякие там жвачки-сосачки не купился. И тогда Суруляк сказал, что рядом, буквально в соседнем дворе, на свалку выбросили ящики и доски. Это, мол, пойдет для строительства их крепости. Мальчик, глупыш, так обрадовался: у них как раз стройматериала не хватало. Суруляк, когда рассказывал мне об этом, довольно потирал руки и ухмылялся: вот какой, мол, я сообразительный!

– Сволочь! – невольно вырвалось у меня.

Павел кивнул:

– Еще какая! Как я тогда удержался и не врезал ему – не знаю! И, между прочим, я следователю намекал… да что там – намекал, прямо говорил, и не раз, что доказательная база у них слабая. Поработайте, говорю, как следует. А он: а что, мол, я могу сделать? Все, что можно было нарыть, мы нарыли. Еще и удивлялся: а ты, говорит, с чего это так печешься о доказательствах? Тебе же только на руку, что их мало. Идиот!.. Так что мы будем делать с этим уродом, Полина?

– Мне для начала надо все хорошенько обдумать. Браться за дело с налета – не мой метод. Я должна владеть всей информацией, которая может помочь нам раздавить эту гадину.

– В этом у вас недостатка не будет. Я имел доступ к материалам и знаю все, что нам необходимо.

– В таком случае можете мне назвать фамилию эксперта, делавшего анализ крови?

– Чепуров И.Д. Так в заключении было написано.

– Чепуров, Чепуров… Что-то знакомое. Где-то я сегодня эту фамилию уже слышала…

Я задумалась на минуту и вскоре вспомнила:

– Ну, как же! Мы с Ярцевым в кафе разговаривали, после суда, и он рассказал, что сталкивался с Суруляком и раньше. Года четыре тому назад тот проходил по делу ограбления одного парня. Они тогда с подельником вдвоем его избили и грабанули. А Антон писал об этом. Точно! Он так и сказал: «Не было ведь доказано, что он лично избивал того парня, к тому же его подельник… кажется, Чепуров была его фамилия… Так вот, этот Чепуров почти все взял на себя».

– Полина, вы думаете, это не совпадение?

– А вот это предстоит проверить. И это я беру на себя. Конечно, все может быть, но я, честно говоря, в совпадения не верю.

Мы немного помолчали.

– Павел, а как бы вы расправились с вашим бывшим подзащитным?

– Я уже много раз думал об этом. Подкараулю Суруляка в подъезде и…

Адвокат перехватил мой укоризненный взгляд.

– Павел, и вы туда же! Ладно бы еще Антон! Журналист, почти писатель, романтик, творческая душа, тонкая натура. Потому он и хотел огреть мерзавца монтировкой по голове. И тоже, кстати, в подъезде. Но вы – адвокат! Вы должны мыслить рационально. Что вас всех в подъезды тянет? Ничего лучшего не можете придумать?

Я была несколько даже разочарована: не ожидала, что Павел мыслит так примитивно. Но он вовсе не обиделся:

– А чего же вы хотите, Полина? Многие преступления совершаются в подъездах и темных закоулках.

– Нет, я категорически против! Я и Антону говорила о том же: Суруляк должен получить то же самое, что он сделал мальчику. Поэтому ни подъездов, ни бутылок, ни монтировок – насилуем его и выбрасываем с балкона! С пятого этажа. Как говорится, простенько и со вкусом. Кстати, Павел, раз уж мы собираемся вместе устроить такое большое дело, предлагаю для начала перейти на «ты»: согласитесь, как-то нелепо «выкать» друг другу, когда речь идет о столь неординарных вещах.

Мой собеседник кивнул: