И тем не менее, возле северной оконечности Земли Принца Карла, как раз перед тем, как судно взяло курс на Ню-Олесунн, пассажиры взбунтовались. Они требовали высадки на берег, пусть даже и сейчас, вечером. Им просто необходимо ощутить под ногами землю, – так они говорили. Заводилой была миссис Хемминг, но и другим тоже не терпелось посетить кладбище на Птичьем мысу.

Анетта побаивалась, но противостоять группе разгневанных пассажиров не осмелилась. К тому же вокруг никого не было, а если их никто не увидит, значит, и губернатору не донесут. По пути из Лонгиера они вообще не встречали других судов. «В конце концов, почему бы и нет? А если нас вдруг поймают, притворюсь дурочкой», – решила вдруг Анетта с несвойственной ей храбростью.

Штурман совершенно неожиданно воспротивился этой затее, но после короткого телефонного разговора с судовладельцами в Лонгиере смирился с тем, что за программу круиза будет отвечать Анетта. Братья прекрасно представляли, какие слухи распустят недовольные туристы уже после их первого арктического круиза и как это скажется на репутации компании.

Анетта попросила туристов поклясться, что об этой вылазке они никому не расскажут. Один за другим они перелезли через борт, спустились по висячему трапу и скорее повалились, чем сели, в резиновую лодку. Последним туда запрыгнул стюард, захвативший с собой ружьё на тот случай, если они вдруг столкнутся с белым медведем.

Вскоре группа уже стояла на каменистом берегу. Сначала они держались вместе – вероятно, потому, что при виде оружия всем им, за исключением инспектора Роуза, стало слегка не по себе. Стюард в своём грязноватом голубом пуховике, но с ржавым ружьём на плече особого доверия не внушал. Анетта рассказала туристам о нападениях белых медведей и попросила не отходить далеко от стюарда с ружьём. Но говорила она так долго, что некоторые отделились от группы и потихоньку двинулись вперёд, в глубь острова. Анетта бросилась их догонять и зачитывать правила поведения на острове, совершенно забыв о тех, кто остался позади без присмотра.

Стюард, прищурившись, смотрел на невысокий холм, отделявший берег от кладбища. Кое-кто уже залез довольно высоко и почти исчез из виду. Он вздохнул и пошёл вернуть их.

Удержать туристов вместе удалось бы разве что пастушьей собаке. Сейчас же это не представлялось возможным. Обрадованные тем, что под ногами у них наконец появилась твёрдая земля, они почувствовали свободу. Ими овладел бунтарский дух, и они разбрелись по побережью.

– Цветы рвать строго воспрещено! – кричала им вслед Анетта – впрочем, совершенно зря, потому что для цветов было ещё слишком рано. К сожалению, она не заметила, как Лорелей Хемминг в высоких резиновых сапогах и твидовом пальто горчичного цвета вскарабкалась на холм и направилась к могилам. Зато от внимания дочери это не ускользнуло.

– Мама! Ты что это делаешь? Ты же слышала – это запрещено! Мама, стой! Не ходи туда!

Миссис Хемминг была в удивительно хорошей форме, и дочь догнала её лишь возле самых крайних могил. Они обе остановились: вид перед ними открывался одновременно жалкий и захватывающий. Среди камней и пожухлой прошлогодней травы проглядывали старые доски. Некоторые из них только начали гнить, а некоторые уже совсем развалились. Миссис Хемминг подошла поближе и пригляделась, а потом радостно хмыкнула и склонилась над могилой. Спустя несколько секунд она выпрямилась, держа в руках череп.

– Моя добыча! – довольно сказала она. – Положу его на стол дома, в Кембридже, и буду любоваться! Ха-ха! Давай быстрее, Ада, спрячем его тебе в сумку.

– Да ни за что на свете! – закричала Ада. – Мама, ты что, совсем спятила?

Услышав крики, все остальные растерялись, однако крики не утихли, и туристы тоже двинулись к могилам. Первой добежала Анетта.

– Что тут происходит? – начала было она, но в этот момент заметила череп. – Но я же сказала… Это запрещено! Немедленно положите обратно! – голос срывался. Она ухватилась за череп, который миссис Хемминг подняла высоко над головой.

– Отдайте! Да пустите же! Что вы такое творите?! Я же сказала…

Они безуспешно пытались отнять друг у друга череп, а остальные туристы замерли, раскрыв рты и молча наблюдая эту абсурдную сцену. Внезапно миссис Хемминг оступилась, выпустила из рук череп и упала назад, в могилу. Старая подгнившая крышка треснула и раскололась, а миссис Хемминг провалилась ещё глубже, прямо в гроб.

– Помогите! – гнев в её голосе смешался со страхом. – Вытащите меня отсюда!

Девушки ухватили её за руки и помогли подняться на ноги. Миссис Хемминг стряхнула с себя землю и щепки и переступила с ноги на ногу, растаптывая в труху старые деревянные доски.

– Вернёмся в Лонгиер – и я обязательно сообщу об этом твоему руководству! Ты меня толкнула! Специально меня толкнула!

В этот момент Ада кое-что заметила.

Нечто совершенно жуткое. Впрочем, сначала она даже и не поняла, что перед ней такое. Словно во сне, не сознавая, что делает, он подошла к краю могилы – туда, где всего за несколько секунд до этого сидела её мать. Ада наклонилась вперёд, пригляделась и сняла с этого непонятного предмета несколько налипших на него травинок. А потом она вытащила из могилы что-то круглое, размером примерно с футбольный мяч.

Только у этого мяча было лицо.

Сомневаться не приходилось: Ада Хемминг держала за волосы человеческую голову. Она закричала. Её крик – безудержный, захлёбывающийся – напоминал вой животного и, казалось, поглощал все остальные звуки. Анетта и миссис Хемминг замерли, словно забыв о том, что собирались делать.

А затем началась полная неразбериха. На крик Ады Хемминг сбежались остальные туристы – все, кроме супругов Тюбринг, которые, к раздражению стюарда, ушли так далеко вдоль берега, что вернулись не сразу.

Первыми до могил добежали стюард и Себастьян Роуз. Английский инспектор сразу же взял командование в свои руки, что всем показалось вполне естественным. Он тщательно осмотрел землю вокруг Анетты, Ады и миссис Хемминг, осторожно ступая, подошёл к ним и взял из рук Ады её страшную находку.

Ощутив под пальцами грязные волосы мертвеца, инспектор Роуз, вообще-то неоднократно имевший дело с насильственной смертью, вздрогнул. Он быстро взглянул на найденную голову. Прежде она, несомненно, принадлежала мужчине, причём, насколько Роуз мог судить, довольно молодому. К счастью, глаза были закрыты, однако лицо выглядело слегка перекошенным – не в результате увечья, а словно кто-то с силой вжал ему в щеку какой-то круглый предмет, так что в итоге осталась отметина. Никаких следов насилия инспектор не заметил и причину смерти установить тоже не смог. «Ну, кроме того, что тела-то у него нет», – подумал он. Впрочем, он намеренно не говорил ничего, что могло бы ещё сильнее напугать туристов. Роуз повертел голову в руках. Нет, на затылке никаких ран тоже не было.

Но для Ады Хемминг это оказалось невыносимым. Всё это время она, не отрываясь, широко раскрытыми глазами смотрела на голову, но сейчас, когда инспектор повернул голову затылком вперёд, Ада без сознания повалилась на землю. До этого никто не проронил ни слова, но сейчас группа оживилась. Стюард подхватил девушку как раз вовремя – иначе она свалилась бы в могилу, туда, откуда совсем недавно вытащила голову.