— Тут, Мария Николаевна, вы абсолютно правы. Более того, каждое слово, сказанное обо мне в этом здании, я слышал лично, — медленно протянул Яматов и, приподняв брови, повторил. — Каждое, без исключения.

Упс!

Мне кажется или кто-то на что-то намекает? С другой стороны, какой это намёк, когда мне прямым тексом заявили, что всё слышали.

Волна стыда, захлестнувшая меня с головой, позволила лишь пропищать:

— Знать всё, что о тебе говорят другие люди, просто невозможно. Вы так сказали, чтобы я испугалась и призналась, что тоже о вас некорректно выражалась. Верно?

— Мария Николаевна, зачем мне ваше признание, — покачал головой Дмитрий Тагирович, поднялся с кресла и, подойдя ко мне со спины, наклонился к уху. — Мы оба знаем, что срывалось с ваших губ в мой адрес, как вы там выразились: «Ноль без палки и избалованный мажор», — хохотнул Яматов.

— Простите, — прикрыв глаза, извинилась я. Чувствую, как кровь прильнула к щекам, и кожа на лице заполыхала. — Мне очень жаль, я не хотела…

— Верю, — перебил меня мужчина, — в тот момент вы оскорбляли не меня, вас кто-то расстроил, и вы направили свою агрессию на более-менее подходящий объект. После, не исключаю, что раскаивались и переживали. Я прав, Мария Николаевна?

Если до предположения Яматова я остерегалась его, как мужчину, наделённого властью и деньгами, который по одному своему желанию может лишить меня любимой и доходной работы, то теперь он пугал меня до чёртиков. Первое — у него отличный слух, второе — феноменальная память. Выучить имена и лица одного отдела кажется лёгкой задачей, но когда я только устроилась в бухгалтерию, долго путалась, кто есть кто, а он за всю встречу с нашим отделом ни разу не ошибся. Да к тому же ему наверняка пришлось запоминать сотрудников не только одного подразделения, а нескольких. И третье — он проник в душу и безошибочно определил мотивы совершенно незнакомого ему человека. Я ни с кем, даже с Леной, не делилась, почему обругала Яматова, а он сделал вывод и попал в яблочко.

Надеюсь, Дмитрий Тагирович не продал дьяволу душу, чтобы обладать всеми этими качествами.

— Да, — кивнула я. — Но меня это ни капли не оправдывает. Завтра моё заявление будет лежать на вашем столе, — с сожалением выдохнула я и приподнялась со стула. Но мужские руки, вновь надавив мне на плечи, не позволили встать.

— Необдуманное слово, произнесённое в сердцах, — это пустяк. Я вас прощаю. Оцениваю вашу работу в бухгалтерии удовлетворительной. Увольняться в данный момент, необходимости нет. Но предупреждаю, прежде, чем открыть рот, в следующий раз хорошенько подумайте. И да, пересмотрите ваше поведение с коллегами, вы чуть себя и фирму не подставили, лишь бы стукачом не прослыть. Если замечаете, что действия другого сотрудника идут в разрез с законом, сообщайте об этом руководству. Иначе вы станете его пособником и возьмёте часть вины на себя.

Хотя рабочий день уже закончился, никто из коллег бухгалтеров не ушёл домой. Все терпеливо ждали, когда я вернусь, и стоило зайти в кабинет, как на меня обрушился шквал из вопросов и возгласов.

— У тебя лицо бледное, он что, ругал тебя? — шустрая Лена опередила всех. Когда другие только открыли рты, она уже озвучила свои мысли.

— Ты вся дрожишь, — приложив руки к груди, заметила Лидия Григорьевна и предложила. — Пить хочешь, водички налить?

— Зачем Маше вода?! — поворачиваясь с недовольным видом к Лидии Григорьевне, тут же возмутилась Лена. — Я ей чуть позже в клубе что по горячее налью, для снятия стресса.

— У меня есть валидол, — встрепенулась Анна Андреевна и кинулась искать в сумке таблетки.

— Дамы… дамы… — чтобы обратить на себя внимание, поднял вверх руки главный бухгалтер, встал со стула и предложил, — давайте помолчим и дадим Маше самой всё рассказать.

— Мне особо и рассказать вам нечего, — пожав плечами, нарушила я мгновенно образовавшуюся тишину. — Яматов был недоволен тем, что на меня постоянно жалобы пишут, — только и успела сообщить я, как поднялся, гудёшь.

Лидия Григорьевна с Анной Андреевной, резко перепрыгивая с одного кляузника на другого, вспоминали все случаи, когда мне приходилось давать объяснения относительно жалоб. Лена выкрикивала, что это не меня надо было вызывать, а тех, кто скандалы раздувал на пустом месте. Марк Александрович пытался всех успокоить и обещал, что поговорит с владельцем и за меня вступится.

— Вот же гад этот Яматов, — высказалась Лена, и я, вспомнив слова Дмитрия Тагировича, что он всё слышит и знает, подскочила к девушке и только что рот ей рукой не закрыла.

— Дмитрий Тагироваич поднял вопрос о жалобах не с целью меня обвинить, он просто дал дельный совет, как их избежать, — вступилась я за директора.

— Люди, недовольные размером зарплаты, только в том случае перестанут на тебя «телеги катать», если им пальцы оборвать по самые локти. Другого способа просто не существует, — закатив глаза, заявила Елена.

— Почему же, — возразила Анна Андреевна. — Можно ещё несколько семинаров для сотрудников прочитать и разъяснить, как, например, рассчитывается отпуск или больничный лист, чтобы заоблачных сумм не ждали.

— Проводили уже лет пять тому назад. Только усугубили ситуацию, — обречённо выдохнул главный бухгалтер. — Все резко поумнели, начали считать себе зарплату сами, естественно, всё напутали, и тогдашнего расчётчика чуть в могилу не свели. Пришлось для неё повышение оклада выпрашивать, а то бы уволилась.

Разговор Анны Андреевны, Лидии Григорьевны и главного бухгалтера быстро перекинулся с обсуждения конкретно моего бедового участка на наши трудовые будни в целом. Они возмущались и не понимали, почему нас, бухгалтеров, недолюбливают все без исключения, и самое обидное — с какой стати считают ворами. Ведь на самом деле у нас возможности украсть не больше, чем у всех остальных. Лидия Григорьевна громко кричала, что за всю свою трудовую деятельность и копейки чужой не взяла и зачем-то призналась, что в прошлом году утащила для внука степлер с работы. Но, как уверяла женщина, это её первое и последнее хищение в фирме.

Нас с Леной данная темя не увлекла, мы торопились в клуб. И если до встречи с Яматовым я относилась к идее посетить злачное место с прохладцей, то теперь с нетерпением ждала, когда там окажусь.

От грохота басов клубной музыки закладывало уши. Если мне требовалось что-то сказать Лене, приходилось к ней близко наклоняться и, надрывая горло, орать. Витающий сладковато-приторный запах в помещении с преимущественно нотками алкоголя мне тоже не особо нравился, но зато сегодня в заведении был не просто вечер, а тематический. Как именно звучала тема, понятия не имею, но мимо нас то и дело проходили ряженые парни-упыри, девушки со вставными клыками как у вампиров и прочая нечисть.

— Смотри, какие симпатичные чертята сидят через два столика от нас, — нескромно тыча пальцем на компанию молодых людей, пропела Лена. — Надеюсь, они пришли одни, без девушек, планирую с ними познакомиться.