И снова, проводив сестёр, Хани свернул к Учителю. Тот был где-то в глубине сада или в доме, и Хани молча устроился за столом и стал ждать. Он сидел под шелковицами и вспоминал события этого необыкновенного дня, пока Хаким не появился из сгущающейся синевы вечера.

– Здравствуй, Хани. Давно ли ты пришёл, я совсем не заметил этого. Ты не зовёшь меня в нетерпении, не ищешь по всему саду, переполненный желанием поделится? О! Это само по себе о многом говорит, сынок.

– Приветствую тебя, Учитель, и благодарю. Твои советы очень помогли мне сегодня. Но мне почему-то совсем не хочется рассказывать о прошедшем дне. Мне жалко отпустить этот день от себя. Я не готов им делиться. Даже с тобой. Не обижайся, прошу тебя.

– Ты просто взрослеешь, сынок, – спокойно произнес Хаким.

– Не знаю, но у меня какое-то странное чувство, будто меня разобрали на отдельные части. Какие-то из них мне знакомы и привычны, а другие совершенно новые и мной самим не изученные. А в целом – я уже не тот Хани, что прибегал к тебе два дня назад.

– Это начинается твоя собственная, и ничья больше, настоящая взрослая жизнь. И ничего страшного не случится, если сегодняшний вечер ты побудешь со всем этим наедине, – улыбнулся мудрый старик. – Если ничего необычного или неотложного ты не хочешь мне сказать, то ступай домой со спокойной душой.

– Из необычного только то, что Великий Визирь Инсар будет завтра сопровождать нас в походе к Великому Магу Кадиру. Это изумило нас всех, ведь он такой занятой человек. Он и так сегодня целый день освободил от государственных дел – ради наших.

– Да, это довольно странно. Могу только предположить, что за это время Инсар не сделал однозначных выводов, а любое решение он всегда принимает только в том случае, если у него на это есть достаточно оснований. Видишь, какого ответственного поручителя ты себе выбрал!

– Я пойду, Учитель. Не знаю, смогу ли заснуть этой ночью. Интересно, а они уже спят?

– Они?

– Ну да, они. Сёстры.

Дервиш задумчиво всмотрелся в своего ученика и сказал только:

– Ступай, доброй тебе ночи. И славного тебе дня!

VIII

Наутро, встретившись у входа в Средний Город, гончар и свита сестёр направились к Великому Магу. У решётки ворот они ещё издалека увидели не только ожидавшего их хозяина, но и раньше назначенного времени примчавшегося Великого Визиря, державшего под уздцы белоснежного скакуна. Похоже было, что он прибыл один, без сопровождения и охраны. Возможно, в честь покровительствовавшего ему вчера животного, принесшего победу в поединке, нынче Инсар одет был во всё чёрное. Простые ниспадающие одежды ничем не указывали на его высокий ранг. Только талия была подпоясана алым кушаком, что делало всю его фигуру ещё более стройной и молодой. За пояс был заткнут богато украшенный кинжал, единственная деталь, выдававшая в нем властителя. Вероятно, наряд этот был подобран не случайно, а с каким-то умыслом. Соображения удобства вряд ли были советниками при его избрании, потому что день обещал быть чрезвычайно жарким. Обе сестры выбрали себе в этот раз схожие наряды из почти прозрачного шифона, ровного тона, безо всяких узоров и вышивок. На Шамсии он был цвета лепестков мака, а на Шахрият – цвета утренней морской воды. Что до гончара, то вряд ли он задумывался всерьёз над такими тонкостями, как подбор одеяний, да и выбор его был не особенно велик, и он носил то, что больше соответствовало погоде.

Когда Великий Маг Кадир здоровался с гостями, выяснилось, что девушки ему хорошо знакомы, так как он находился в давней дружбе с их отцом. Подождав, пока все прибывшие поприветствуют Великого Визиря, Кадир велел слугам позаботиться о его коне. Как уже говорилось, жара становилась всё сильнее, и хозяин спросил гостей, не желают ли они остаться на воздухе, не проходя пока в душные покои. Любопытствующий взгляд сестёр уже, насколько мог, ощупал всё видимое пространство в поисках чудесных новшеств, которых всегда было в достатке в саду Великого Мага. Сам сад тоже достоин отдельного слова, потому как в Среднем Городе хоть и не было таких проблем с плодородной землёй, как в Верхнем, но воды вдоволь было только у тех жителей, которым повезло жить невдалеке от горных источников. Дворец Великого Мага находился совсем в другой части города, в центре, где сходились все дороги. Но маг на то и маг, чтобы невозможное делать обыденным. Целая сеть фонтанов, каскадов, оросительных каналов и различных водоёмов поистине была заслуженной гордостью Кадира. Гости любовались тёмными прудами с неподвижной водой, в тени свисающих к самой поверхности ив, сплошь заросшие круглыми листьями и цветами кувшинок. В зелёной глубине медленно двигались огромные красные и белые рыбины, а у берега сновали туда-сюда мелкие золотые рыбки. Осмотрели они и небольшой рукотворный, но стремительный, совсем как настоящий, водопад, сквозь белые струи которого мерцали на солнце искрами разноцветные драгоценные камни. Достать их было невозможно, так как поток не останавливался ни на миг. После отдохнули на скамьях в тени деревьев и, смеясь, сообща сочинили длинную касыду12 в честь хозяина. Хани, не очень искушённый в этом занятии, поначалу смущался, но Шахрият подсказала ему пару рифм, и, поняв принцип игры, гончар уже наравне со всеми участвовал в сочинительстве. Потом Маг и Визирь остались вести неспешную беседу, а молодые люди бегали между рядами кустов, пытаясь самостоятельно выбраться из причудливо созданных лабиринтов. Когда же все снова собрались вместе и подошли к целой веренице фонтанов, Шамсия уже не на шутку разрезвилась. Она бегала под самыми струями воды, обнимала неподвижные статуи с кувшинами и рогами изобилия в руках, и постепенно вся ткань её платья стала темнеть от воды и, промокнув, всё плотнее прилипала к телу. Неискушённый Хани отчего-то покраснел, Великий Визирь, наоборот, побледнел и нахмурился, а хозяин дома, как бы ничего не замечая, привычно ухмылялся в усы. Смутилась за сестру и Шахрият:

– Ты можешь простудиться на такой жаре, сестра! Мне кажется, нам нужно пройти в дом и обсохнуть.

– Нет, что ты! Мы ведь только начали веселиться! Я никуда не пойду.

Шахрият поняла, что надо пойти на хитрость:

– Ой! У тебя совсем растрепались волосы, Шамсия! – как будто только заметив такую неприятность, воскликнула она.

Это возымело действие, тем более что наблюдение было недалеко от истины. Девушка попросила отвести их туда, где можно было привести