Было уже почти три часа ночи, и мои мысли рассыпались, как картинки в калейдоскопе. Я попросила у Елены еще чашку кофе и попыталась собрать пазл.

— Хорошо, а кто знал о долге, вернее, об официальной версии, что Юрий Васильевич занял вам денег в долг?

— Да много кто. — Женщина пожала плечами. — Моя мама, учителя в школе, все родственники. Адама водит в школу и на занятия скрипкой моя мама, а она общительная женщина. Да и к тому же гордится внуком и его успехом музыканта.

— На работе коллеги в курсе?

— Там в первую очередь, Юрий Васильевич радуется успехам сына и любит о них рассказать. Конечно, не объявляя никому, что Юра — его сын. Просто — ребенок сотрудницы, один из «подопечных». Он меценат и всегда охотно протежирует талантливых детей, щедро оплачивает их обучение и участие в разных конкурсах. В коридоре возле его кабинета висят грамоты и дипломы его подопечных.

— Но звонки ведь были? Угрозы? Что именно говорили, кто говорил? — Мне необходимо было разобраться с этими таинственными звонками.

— Получается, звонки начались месяц назад, звонили мне на сотовый. Разговор всегда длился несколько секунд, и бросали трубку. Голос мужской, даже скорее подростковый, я поэтому и думаю, что это просто всего лишь хулиганство. Каждый раз повторяли одно и то же — верни деньги — и угрозы в сторону сына.

— Когда был последний звонок?

— Сегодня, примерно в 9, как только я пришла на работу. Как обычно, я ответила, мужчина сказал — верни деньги, подумай о сыне и бросил трубку. — Елена Генриховна отвечала мне спокойно и твердо.

— А после того как Адам пропал, кто-нибудь звонил?

— Нет, он звонит всегда один раз в день.

— Елена, но тогда зачем похитили вашего сына? Ведь никто не требовал выкупа, не назначал место и время для передачи денег. — Я внимательно посмотрела на женщину, что за тайны она скрывает. — Как вы сами думаете, для чего похитили Адама?

— Я не знаю, даже не представляю, кому это нужно. Я обычный врач, хоть и в частной клинике, но совсем не миллионер. О том, что Юрий — отец ребенка, знают немногие, вернее, всего трое — я, моя мама и сам Юра.

— А жена Юрия Васильевича знает об Адаме?

— Думаю, нет, он очень трепетно относится к своей семье…

Елена Генриховна вдруг ахнула так, что чашка в ее руке дрогнула и на дубовый стол выплеснулась кофейная жидкость:

— Скрипка! Ее ведь не нашли. Я носила инструмент на реставрацию и на ремонт к одному и тому же мастеру, он каждый раз предлагал мне встретиться с покупателем скрипки. Сумму конкретно не называл, только обещал, что я буду приятно удивлена ценой.

— Ну сколько она может стоить, две тысячи долларов, десять? Это не повод для киднеппинга.

Женщина протестующе махнула рукой:

— У нас две скрипки. Одна, так сказать, рабочая, на ней мой сын занимается уж много лет. Да, это хороший инструмент, но не уникальный. А к конкурсам он готовится и выступает со скрипкой мастера Гварнери. Это наша семейная реликвия.

Я потерла виски, разболелась голова от такого количества семейных тайн и историй. Вот тебе и море, Охотникова, вот тебе и легкие деньги.

Елена среагировала профессионально, через пару секунд передо мной были стакан с водой и пара таблеток. Я кивнула, и история семьи Бланк продолжилась.

Много лет назад прапрабабушка Елены во время поездки в Италию вскружила голову мастеру по изготовлению скрипок Джакомо Гварнери. Брак между бедным мастером и богатой наследницей был невозможен, но в день рождения юная красавица Белла Бланк получила подарок от Джакомо — скрипку, изготовленную мастером для своей прекрасной дамы и названную в ее честь: «Белла».

С тех пор скрипка передается в качестве семейной реликвии из поколения в поколение. Ну и, разумеется, никто не собирается ее продавать.

И именно с этой скрипкой последнюю неделю ходил на репетиции Адам, и именно эта скрипка пропала после пожара в музыкальной школе.

Наконец все скелеты были вынуты, теперь мне предстояло разобраться с каждым по отдельности. Домой я уже приехала под утро, приняла душ и рухнула в кровать.

Утро началось с кофе от тети Милы. Она заботливо принесла мне его в кровать: «Вот, Женечка, для бодрости по моему фирменному рецепту, как ты любишь, с кардамоном. Я все знаю, весь город только и говорит об бедном мальчике… Какое горе для матери, единственный сын!»

Я дернулась как от удара хлыста, весь Тарасов уже обсуждает позорный провал Охотниковой!

Не время для моральных страданий и болтовни с тетушкой, хоть она и жаждала услышать от меня все подробности вчерашнего дня. Через полчаса я была готова к выходу — сдержанный костюм, изготовленный на заказ, тонкая куртка со множеством полезных тайников, компактный «глок»[1] надежно скрыт от любопытных глаз.

Для начала я хотела встретиться со скрипичным мастером, его адрес вчера мне дала Елена. Мастерская находилась в старой части города, в отреставрированном купеческом особняке. Стеклянная мощная дверь, крыльцо с коваными ажурными украшениями в виде нотных знаков свидетельствовали, что ремонт скрипок вполне прибыльное занятие. На бронзовой табличке значилась надпись: «Альтов Роман Михайлович. Изготовление, ремонт, реставрация инструментов».

Колокольчик на входе оповестил о посетителе, я шагнула внутрь мастерской. Из-за старинной конторки красного дерева мне дружелюбно кивнул молодой парень в ярко-салатовой толстовке и светлых джинсах, я бодро закивала в ответ, соображая, что же говорить. Скрипичного мастера я представляла совсем по-другому, солидным мужчиной под стать вывеске и крыльцу.

Парень с интересом заглянул в мое декольте и уточнил:

— День добрый. Вы по какому вопросу?

— А мне скрипочку… — мямлила я нерешительно.

— В ремонт отдавали? Так это к дедушке, он всегда приходит на работу к одиннадцати. Еще полчаса. Вы присаживайтесь. Может, кофе? Как вас зовут? — молодой человек оживленно засуетился вокруг, то и дело роняя взгляды в вырез моей блузки.

— Е… ээээ… Екатерина.

Молодой человек подвинул мне кожаное кресло, налил из термоса дымящийся кофе. В это время в голове у меня замигала красная кнопка интуиции. Насколько мне помнится, именно этот милый юноша неоднократно предлагал Елене купить скрипку. А вдруг он тут замешан? Вполне возможно… Лопнуло терпение, и парень похитил инструмент. И мальчика — может, выкуп потребовать. А может, и еще зачем-то. Лучше ему не знать, кто заглянул в мастерскую, если хочу, чтобы Роман не насторожился и был откровенен. Я сняла куртку, расстегнула пиджак так, чтобы грудь была доступна к обзору, но при этом не