На моей кровати, томно раскинувшись на черной простыне, возлежала богиня. Пепельные волосы струились, зеленые глаза горели, розовые губки были приоткрыты. Под короткой ночной рубашкой угадывались очертания высокой груди, а длинные ноги вызвали бы эрекцию даже у стойкого аскета.

– Ну, иди же сюда, проказник, – Даша улыбнулась. – Или ты не рад мне?

– Рад, – ответил я, думая о том, что сегодня мне и в самом деле не придется спать. Вот брякнешь порой какую-нибудь ерунду, а она потом оказывается правдой. – И сейчас я это докажу!

Я погасил свет и с разбегу прыгнул на кровать.

А вскоре в темной комнате стало много шорохов, скрипов и постанываний.

Мобильник затрезвонил в восемь сорок пять.

Если учесть, что заснул я около шести, то это было чертовски рано.

– Пат-пат-патрясающе, – пробормотал я, пытаясь нашарить чертов аппарат, оставшийся где-то на полу вместе с джинсами, рубахой и прочей одеждой. – Где же ты, зараза?

Рядом заворочалась Даша, недовольно вздохнула, прижалась ко мне грудью.

Отогнав желание плюнуть на все и продолжить ночные упражнения, я нашарил зловредный телефон. Обнаружил, что звонит Аркадий, и проклял себя за то, что вчера назначил встречу на девять.

Мог бы и на десять договориться, и на одиннадцать.

– Але? – сказал я.

– Привет, Пат, – ядовито поздоровался водила. – Буду у твоего подъезда через двадцать минут.

– Хорошо, я выхожу.

Выходить никуда не хотелось, хотелось спать, а если уж не спать, так на пару с Дашей, чтобы кровать тряслась…

Но если дал слово – деваться некуда.

Поэтому я встал и поплелся в ванную. Контрастный душ сделал свое дело, и после него я ощутил себя несколько бодрее. Торопливо влил в себя кружку кофе без сахара и сожрал найденное в холодильнике яблоко. А когда направился к двери, на пути у меня оказалась Даша.

Вновь богиня, но на этот раз несколько раздраженная.

– Ты куда? – спросила она, хмурясь. – Опять меня бросаешь?

– Прости, свет очей моих, но работа ждет, – сказал я, состроив скорбную гримасу. – У нас была волшебная ночь, но всякое волшебство когда-нибудь заканчивается. Так что я…

– Ты – самый обыкновенный засранец! – выпалила Даша, развернулась и ушла в спальню.

Судя по звукам, она принялась собираться.

О том, чтобы тратить время на объяснения, на попытки успокоить барышню, я и не подумал. Если она сейчас уйдет – так и ладно, потом вернется. А если не вернется, то невелика беда – Москва набита легкими на съем красивыми девицами, да и в сотовом у меня полсотни номеров…

Так что я натянул кроссовки, бросил контрольный взгляд в зеркало и вышел за дверь.

Белый «Лексус» ждал меня у подъезда, внутри зевал Аркадий, а на заднем сиденье – вот чудо из чудес! – виднелся Бартоломью, хмурый, невыспавшийся, но решительный и готовый в бой.

– Привет, – сказал я, забравшись в машину. – Ну что, поедем, нанесем визит малым матросам?

– Надеюсь, что они уже не спят, – мрачно заявил Антон. – Хотя суббота сегодня.

– Там на сайте было расписание приема, – покровительственно поглядел я на него. – Кажный день, с десяти до двенадцати. Вот и проверим, правда это или нет. Трогай, возница!

«Возница» Аркадий вдавил педаль газа в пол, и мы помчались по утренней Москве.

Отыскать Малый Матросский переулок оказалось задачей непростой. Большой мы нашли сразу, десантировались из машины и принялись таскаться по окрестностям, опрашивая всех попадавшихся аборигенов, включая кошек и ворон. Повезло Антону, имевшему беседу с древней старушкой, которая, если судить по виду, обитала в этих местах чуть ли не со времен Петра Первого.

Следуя указаниям Бартоломью, мы добрались до хитро спрятанного между дворов отрезка асфальта длиной метров сто. А на том месте, где полагалось находиться дому номер два, обнаружили вполне современного вида офисное здание в три этажа с множеством вывесок у входа.

– Нашли, – сказал Аркадий, притормаживая так, чтобы не попасть в поле зрения камер местной службы безопасности.

– Когда за дело берусь я, неудачи быть не может! – объявил я с достойным Наполеона пафосом. – Антон, сними эту обитель греха с нескольких ракурсов, а я пойду, выясню, пустят ли меня внутрь.

До десяти оставалось еще двадцать минут, но для разведки никогда не бывает рано.

Мы с Бартоломью вылезли из «Лексуса», он защелкал «лейкой», а я направился к дому. Изучив вывески, обнаружил среди них ту, на которой золотом по черни было написано «Церковь Святой Воды», а под надписью размещался маленький крестик.

– То, что нужно, – сказал я и нажал кнопку сбоку от двери.

Дверь с гудением распахнулась, я вошел и очутился в крохотном тамбуре под взглядом стоявшего за конторкой охранника в черной униформе, толстого, усатого и чем-то недовольного.

– Слушаю вас, – выдавил он из себя.

– Привет тебе, о брат мой во Христе! – решил я сыграть восторженного неофита. – Хотелось бы мне попасть к возлюбленным отцам нашим, что служат Господу в Церкви Святой Воды!

Охранник икнул, выпучил глаза:

– Э… хм… они с десяти. И вообще, у них прием только по предварительной записи.

– Вера не бывает по записи! – проникновенно сообщил я. – Или в Царствие Небесное тоже нужно звонить заранее?

– Приходите после десяти, – охранник слегка оправился. – И без записи я пустить вас не могу.

– О горе мне, горе, грехи тяжкие смущают душу мою… – бормоча подобную ересь, я выбрался на улицу.

Ну, ничего, если меня не хотят пускать тут, найдем другой путь. В любую крепость всегда ведет множество лазеек, а уж проникнуть в офисное здание, не сталкиваясь с охраной, сможет даже туповатый семиклассник.

Я обошел строение со всех сторон, держась вне поля зрения камер, и с удовлетворением обнаружил служебный вход, а рядом с ним – махавшего метлой таджика. Хруст возникшей в моих руках тысячной купюры он уловил метров с двадцати, воровато оглянулся и рванул ко мне через улицу.

– Привет, – сказал я, помахивая зеленой бумажкой. – Заработать хочешь?

– Таа… – сказал таджик, провожая мою руку алчным взглядом.

– Мне надо попасть внутрь. Ведь у тебя есть ключ?

– Таа… – на смуглом лице, покрытом черной щетиной, возникло сомнение. – Только там камера висит, смотрит все время. Охрана увидит – ругаться будет, я без работы останусь.

– Не увидит. Мы ее отвлечем, – я поглядел на наручные часы. – Встречаемся на этом же месте через пятнадцать минут. Понял меня?

Он кивнул, и я поперся обратно к машине – обеспечивать пункт «б» моего плана.