— Я очень благодарна вам обоим за все что вы делаете… Но я не могу.

— Стаська, ну ты что? Я же не говорю пойти к нему в секретарши, чтобы с утра до вечера нос к носу. Слушай, я тоже хочу занятие, пока застряла тут. Поговорю с братом и что-нибудь придумаем. Что-то классное!

* * *

Марина — упрямица каких поискать. Так что спустя пару недель мы открываем в нашем поселке на берегу моря художественную галерею. Давид обожает искусство, у него целая сеть галерей, по всему миру. Оказалось, что как раз в планах было открытие еще одной, искалось место. Конечно, наша французская деревня — не самый лучший вариант, трафик тут не особо плотный. Разве что летом, в разгар туристического сезона. Но хозяин-барин, олигарх может позволить себе и неприбыльное предприятие.

Мы с Мариной целиком окунулись в новое дело. Для меня — абсолютно незнакомое, а Марина хорошо разбиралась. Я же училась, впитывала как губка. Старалась изо всех сил. Все это время с Давидом я почти не пересекалась, что не могло тоже не радовать. С каждым днем, проведенным в работе, я все больше доверяла Ериханову. Он не давил. Не искал встреч. Чудо, да и только. Неужели правда лишь заглаживал вину, не ища выгоды?

Прошел еще месяц. У меня вырос животик, пока совсем небольшой, едва заметный. С замиранием сердца я ждала, когда малыш начнет двигаться. Выполняла все предписания врача, пила витамины и ела полезную пищу. Дни текли однообразно — тоска, работа, сны, в которых ко мне часто приходил муж. Мой любимый, страстный, мой отчаянный, горячий возлюбленный. Почему он не дает о себе знать? Сколько должно пройти времени, чтобы я смирилась с потерей?

* * *

— Значит, ты ждёшь наследника Огнева, — с прищуром смотрит на меня Давид.

— Это что-то для тебя меняет? Теперь ты не будешь разыскивать Влада?

— Я не обещал, что сделаю все чтобы вернуть тебе мужа. Я сказал, что разузнаю все что касается его гибели, правда ли это. Потому что это в моих интересах. А не потому что я вдруг решил разыграть из себя грёбаного Купидона. Это не так.

— Есть какие-то новости?

— Тело твоего мужа не найдено. Так что шанс есть. Но дело в том, что тела остальных членов команды нашли, кроме ещё одного. И ещё двое выживших, но один скончался почти сразу в больнице, а второй дал показания и впал в кому от шока и ранений. Уйти невредимым с этой яхты вряд ли кто-то мог. Предположить, что Влад подставил хорошо знакомую ему команду людей под такую чудовищную смерть тоже достаточно сложно, но тебе виднее, ты лучше знаешь мужа.

— Конечно же он не мог обречь людей на гибель, — отвечаю торопливо.

— Других вариантов нет, Станислава. Либо он сам это подстроил, а значит он убийца. Тело еще одного человека из экипажа тоже не нашли, как и Огнева. Возможно, он был ближе всего к эпицентру взрыва. Может быть пытался обезвредить устройство, обнаружив его раньше. Тогда от него просто ничего не осталось. Прости… ты так побледнела. Дать воды? Черт, зря я углубился в такие подробности, прости…

— Я в порядке.

— Ладно. Тогда расскажи, как тебе работается в галерее.

— Меняешь тему? Вряд ли у меня получится переключиться… Я хочу уехать, Давид. Извини меня, но я не могу продолжать ужин.

— Да хорошо я отвезу тебя домой.

— Нет, я вызову такси.

За все время — это наша единственная встреча. Ериханов в разъездах по всему миру, совсем не докучает мне. Насколько я успела узнать этого мужчину, он чудовищно упорный. Ждать готов бесконечно. Главное — добиться поставленной цели. Когда думаю об этом, мне становится страшно. Но сейчас, когда он понял, что я беременна, хотя бы лихорадочный блеск глаз хищника пропал. Давид явно стал равнодушнее. Что не может не радовать.

****

Если с Давидом видимся редко, то с Мариной — каждый день, кроме редких выходных. Мы стали настоящими подругами.

— Я вижу, что Виолетта очень радуется твоей беременности, это замечательно правда? — улыбается Марина, которая сегодня заехала за мной по дороге в галерею, наблюдала картину как свекровь следит чтобы я съела весь завтрак.

— Да, как гора с плеч, — пожимаю плечами. — Она женщина крайностей. Любо слишком равнодушна, либо гипер-заботлива.

В галерее утром почти никого, мы болтаем обо всем на свете, обсуждаем искусство, ну и повседневные заботы, тоже.

— Было бы ужасно, если бы она была против. Тогда мне, наверное, пришлось бы искать другое пристанище…

— Я живу в большой просторный квартире, которую снимает для меня Давид. Ты можешь переехать ко мне, как только пожелаешь. Думаю, нам будет очень весело. Если ты когда-нибудь захочешь, я всегда рада принять тебя, на любой срок, — тут же предлагает Марина.

— Спасибо, ты, как всегда, сама доброта. Но несмотря на капризный характер свекрови сейчас я точно не могу оставить её.

— Да, понимаю, — кивает подруга. — Жаль, до галереи от меня ближе добираться, ну да ладно. Кстати, а как восприняла новость твоя мама, наверное, хочет приехать увидеть тебя?

— Нет, моя мама ничего не знает, и она уж точно не обрадуется, — отвечаю с горечью.

— Как это так? Стася, ты это серьезно?

— Я звонила маме, несколько раз, но она сбрасывает вызов… Со мной разговаривает только отчим, он рассказывает мне о самочувствие мамы, — вздыхаю горько. Жалею, что затронули эту болезненную тему.

— Но почему? — удивляется Марина.

— Мама убеждена, что Влад убил моего брата, и проклинает его. Она не хочет допустить мысли, что это может быть не так. Вынесла свой приговор и боюсь известие о том, что я жду ребёнка может её окончательно подкосить. Поэтому не сообщаю ей. В общем, можно сказать, я стала круглой сиротой. Мама не хочет общаться со мной, пока не отрекусь от мужа. Полностью его забуду, перестану ждать. Перестану считать себя его женой. Хотя, наверное, что я отказалась от его денег — ей бы понравилось, не знаю.

— Мне так жаль Стася. Ты такая хорошая, отзывчивая. Почему именно таким людям не везёт в жизни. Иногда дети чудовища, а родители всей душой их любят, прощают им всё. Тут ты ни в