И я признался, что родился в 658 г до р. Христова в древнем Вавилоне, сейчас это моя седьмая жизнь, и что, например, в 1321 году я вытащил упившегося Марко Поло из кабака в Венеции и рассказал этому болвану про Китай, где был во второй своей жизни. Только Марко все перепутал, поскольку пьян был, и писал позже что-то о китайских слонах! Меня самого забавляло, что я в каждой последующей жизни становился моложе, пока мне Мишель всене объяснил. Michel de Nostr edame, позже известный, как Ностра дамус… Ности, как я его тогда называл. Славный парень, но нервы – никуда. В общем, какое-то смещение звезд в тринадцать лет, восемь дней и пять часов с минутами. Так что я ни при чем, ребята наверху напутали. В чем вам и признаюсь, а взгляд моих честных армянских глаз – тому гарант. У моих студентов был продолжительный шок, они мне еще долго осторожно в глаза заглядывали, мол, не спятил ли их доцент.

Но правду иногда принять сложно, а истина, так она вообще в вине…

P.S. «В субботу… маленькое черное платье, серебро и гладкая прическа. К моей восточной внешности она очень идет». Безжалостно точная комбинация – я даже почувствовал запах Ваших духов… и тепло Вашей ла дони на сгибе моего локтя. Тот самый мягкий толчок в аорте…

Nataly

С возрастом Вашим теперь все понятно. А я-то думала, что владеете секретом средства Макропулоса, только держите его в тайне. Вряд ли нам доводилось встречаться в Венеции во времена Марко Поло. Никто не позволил бы девице из приличной семьи показаться в злачных местах. Да и без сопровождения стародевствующей дуэньи – из отеческого дома ни ногой! Потом, видимо, была Голландия: средневековые замки, зеленые поля, аисты на крышах деревенских домов, холодная прозрачная родниковая вода… Вот написала, и в первый раз за четыре года, проведенные в Португалии, мне захотелось в Питер… Безветренный морозный день, когда снег искрится под солнцем, а на ветках деревьев в Михайловском парке лежит нежный, пушистый иней… А теперь хочу сделать небольшое признание… Послав мое искреннее восхищение Вашей фотографией, я не думала, что наше общение примет такой затяжной характер. И поскольку в виртуальное общение не верю, возраст свой несколько приукрасила (но фотографии мои). Ну, все мы, женщины, таковы… Помните, в каком-то фильме великолепная Софико Чиаурели говорит: «Между тридцатью четырьмя и тридцатью пятью я прожила десять лучших лет моей жизни». Скоро буду отмечать свое седьмое тридцатипятилетие. Можно было все оставить как есть, но почему-то захотелось признаться.

Иосиф

Сорок один… Ну и что это меняет? Какая цифра может заставить меня отказаться от Ваших живых писем, которых я жду каждый день? От этой чувственности между строк, иногда с легкой горчинкой… И потом: мне вообще за две с половиной тысячи лет перевалило. О душе пора подумать, тело вот только никак не угомонится… Все от чувства, душа На талья: сегодня утром после холодного душа мне было тридцать; днем, стиснув зубы, упражнения свои накачивал, постарел лет на двадцать; потом пришла физиотерапевт, массаж; приготовил себе огромный салат с овечьим сыром и оливками, прочел Ваше письмо – и сейчас мы как минимум ровесники.

Так что все от чувства… Мне было двадцать четыре года, и я был бешено влюблен в пятидесятилетнюю женщину, пианистку, подругу нашей семьи. Старался уходить из дому, когда она к нам приходила – излучение, которое исходило от этой безумно красивой женщины, я долго выдержать не мог. Самое невыносимое было, что, встречаясь, она не просто меня обнимала, а брала мое лицо в ладони. Мне хотелось плакать… Стянутые на затылке гладкие черные волосы…

Иосиф

Жестокая Nataly

Вот так, расскажи женщине правду о себе – и тебя оставляют… Несколько раз заглядывал в Интернет – ни ответа, ни привета мне, страждущему…

Nataly

Похоже, что даже две с половиной тысячи лет не являются гарантией приобретения уверенного спокойствия и жизненной мудрости. Ну, право же, Иосиф, мне доставляет такое удовольствие не только получать Ваши, полные иронии и тонкого юмора письма, но и самой посылать ответные послания, «полные чувственности между строк, иногда с легкой горчинкой…», надеясь, что они ожидаемы моим собеседником.

Сегодня половину дня проведу за компьютером. У меня суббота и воскресенье – обычно рабочие дни: готовлю новостные странички для нашей газеты, а в понедельник-вторник добираю то, что случилось интересного в эти дни. Скоро выборы нового мэра, надо еще успеть встретиться с заклятыми друзьями по эмигрантской ассоциации и внести свои замечания по проекту нашего Центра. Планов у нас относительно этого Центра громадье и размах вселенский.

По поводу своего возраста абсолютно не комплексную, просто его не чувствую, в доказательство – фотография с восхитительным видом на старый Лиссабон. Это, кета ти, снято с моего балкона, правда, красиво?!

А в следующий раз напишу, возможно, почему мне в моем возрасте комфортнее, чем в восемнадцать…

Иосиф

Ах!.. Старый Лиссабон…

Нет, нет и еще раз нет! Какой Лиссабон? Возможно, через неделю я замечу эти жмущиеся к склону горы домики, через месяц – утонувший в зелени замок… Немудрено… При таком первом плане. Меня больше волновала температура балюстрады, на который Вы сидите…

Nataly

Ну вот: слушаю Сезарию Эвору, поющую о любви… морской соленый ветер, палящее солнце, терпкий табачный дым портовых кабачков и крепкий ямайский ром…

Можно и про себя написать пару строк в превосходной форме. Говорят, мудрость приходит со старостью, но иногда старость приходит одна… не помню, где прочитала, но понравилось. Все-таки ко мне мудрость пришла чуть раньше. Есть еще время насладиться прелестями жизни, не впав в старческий маразм.

Научилась говорить «нет», не испытывая при этом чувства вины. Это в восемнадцать лет старалась сгладить углы и неприятные моменты, не говоря ни «да», ни «нет», обрекая партнера на неведение. Больное самолюбование и амбиции тоже присутствовали… давно… не помню уже, когда… Теперь остались только чувство собственного достоинства, умение дать себе реальную оценку и умение воспринимать действительность такой, какая она есть, при этом оставляя ее за рамками собственного представления о мире. Я перестала свысока относиться к людям, не блещущим умом, не обижая и не унижая их, чем грешила иногда в молодости. Не со зла, а просто от отсутствия опыта общения. Ну, на сегодня про себя довольно.

Иосиф

Снимаю шляпу: женщина, одна… Не знаю, владели ли Вы языком, но даже если так, то это все равно подвиг, даже если от отчаяния. Оставив свою профессию, Вы умудрились быть в гуще событий, работаете в газете, водите экскурсии и влияете на эмигрантскую жизнь Лиссабона. И, как я понимаю, скоро мэр города с удовольствием окажется у Вас под каблучком. Браво!

Одиночество – штука тяжелая, это да… Я после развода, если дочки не было дома, не мог есть один, не привык…

«Умение дать себе реальную оценку». Это и есть зрелость. Та граница, после которой переоценивать себя – опасно, а недооценивать – глупо.