Оглядывая огромные, тяжелые, обитые железом ворота, Руари представил, как трудно было их построить и как дорого это стоило. Сорча, должно быть, сильно преувеличивала бедность семьи, пытаясь оправдать таким образом свои действия. Этот обман обидел рыцаря даже больше, чем сам плен.

Через несколько минут путники вошли во двор замка, и жители тут же окружили их плотным кольцом. Под взглядом доброй дюжины пар глаз Руари стало не по себе. Но тут он с удивлением заметил, что толпа состоит почти полностью из стариков, детей и женщин. Нескольких вооруженных мужчин с трудом можно было назвать воинами. По стенам крепости расхаживали еще несколько человек. Приходила мысль, что Дугал Хэй ушел на войну один. Столь малое количество воинов поражало. Оглядываясь вокруг, Руари невольно пытался найти ответ хоть на некоторые из возникших у него вопросов.

Сорча со смятением заметила, как все ее семь тетушек бросились к ней, чтобы обнять, но тут же нашла в себе силы рассмеяться. Говорили они одновременно. Вопросы, приветствия и восклицания слились в один неразделимый поток. Девушка с облегчением вздохнула, увидев, как оружейник Роберт пробирается сквозь толпу к ней поближе. Остановившись и сложив на груди руки, он внимательно оглядел сначала Бэтэма, затем сэра Руари и наконец перевел взгляд на Сорчу.

— Где же Дугал? — голос прозвучал так требовательно и резко, что все вокруг замолчали.

— Он жив. — Дождавшись облегченных возгласов, девушка добавила: — Но в плену у англичан.

— Черт подери этого глупого мальчишку! Господь наградил его смазливой физиономией, но не дал мозгов. Прекрасно, что он еще жив, но боюсь, это ненадолго. Чем мы сможем заплатить за его свободу?

Гризел Хэй, предпоследняя по возрасту из семи тетушек, подошла поближе к Роберту:

— Если мы все очень постараемся, то, может быть, и соберем небольшой выкуп. Не можем же мы просто бросить бедного Дугала на произвол судьбы!

Сорча улыбнулась, взглянув на свою родственницу. Большие карие глаза Гризел, как всегда, излучали оптимизм, а каштановые волосы выглядели ничуть не аккуратнее, чем обычно.

— Боюсь, тетушка, что небольшим выкупом тут не отделаешься. Англичане ведь проиграли сражение, и в плен попал сам сэр Огненная Шпора. Поэтому они потребуют кучу денег, чтобы как-то успокоить свою уязвленную гордость и возместить то, что им придется платить за своих пленных.

— Значит, Дугалу конец, — запричитала Бетти, незамужняя пожилая тетушка, слишком худая, вечно недовольная особа, казавшаяся темно-коричневой с головы до ног.

— Не хочу верить старухе, — вступил в разговор Роберт, не обращая никакого внимания на причитания Бетти, — но боюсь, что она права. Когда англичане поймут, что мы не можем выкупить Дугала, вряд ли они окажутся настолько милосердны, что отошлют парня домой.

— Я знаю это, Роберт, но думаю, что выход из положения есть.

Девушка небрежно показала в сторону Руари и Бэтэма, привлекая к своим пленникам всеобщее внимание.

— Я уже видел, что ты вернулась не одна. Твоя доброта делает тебе честь, но толку от этих парней немного.

— Не только сострадание заставило меня вытащить этих бедняг с поля.

— Вернее всего, это чувство вообще незнакомо тебе, — пробормотал Руари.

Роберт пнул ногой носилки, заставив Руари вскрикнуть от боли.

— Не смей так разговаривать с нашей леди Сорчей.

Девушка успокаивающе дотронулась до мускулистой руки своего защитника.

— Не надо, мой добрый друг, пусть злиться. Я ведь заслужила этот гнев.

— Ты? Не может быть!

— Да, именно я.

Девушка представила своих пленников:

— Это сэр Руари Керр из Гартмора, а это его кузен Бэтэм. Я взяла их в заложники. — Сказав это, Сорча молча наблюдала, как меняются чувства на лицах ее родственников. Удивление и недоверие уступило место осуждению.

— Брать заложников — противное Богу дело, — наконец произнес Роберт, и несколько голосов негромко поддержали его.

— Как я рад, что вы так думаете, — вступил в разговор Руари. — Так, может быть, вы втолкуете что-нибудь этой девчонке?

— Понимаете ли, сэр, я только оружейник и не имею никакого права бранить ее, — признался Роберт, слегка улыбаясь в ответ на удивление Руари. — Но иногда я все-таки отваживаюсь.

— Это иногда случается слишком часто, — проворчала девушка, но мужчины не обратили внимания на ее недовольство: они были поглощены своим разговором.

— Боюсь, что в этот раз мне придется подчиниться ее прихоти, сэр. Все мы против того, чтобы брать пленников в залог. Раньше это было обычным делом, но уже во времена ее дедов клан Хэев отказался от этого.

— Однако сейчас все вы готовы нарушить заветы предков и осквернить их память.

— Готовы. И надеюсь, что предки поймут нас. Дугал должен вернуться в Дунвер целым и невредимым. — Оружейник подошел поближе, чтобы отцепить носилки. — Не волнуйтесь. Мы будем заботиться о вас и о вашем кузене и не дадим в обиду.

— В мое отсутствие ничего не случилось, Роберт? — поинтересовалась Сорча, когда тот вместе с двумя помощниками повел пленников в башню. — Странно, но всякий раз, когда я покидаю Дунвер больше, чем на несколько часов, не могу прогнать чувство, что случится что-то плохое.

— На этот раз предчувствие не обмануло тебя. Похоже, что маленькая Юфимия скоро станет женщиной.

Сорча не удержалась от проклятья, а взглянув на Маргарет, увидела, что и та расстроена. Бог даст, Керры не задержатся у них надолго. Постороннему трудно будет понять и принять все сложности взаимоотношений в семье. Но даже не это больше всего волновало девушку. То, что Юфимия из ребенка превратится в женщину, поднимет завесу над истинными причинами столь уединенной и удаленной от мира жизни клана Хэев. Сорча молила судьбу, чтобы Руари и Бэтэм поскорее покинули Дунвер и не узнали его мрачных секретов.

— Уже возникли большие проблемы? — спросила она Роберта, стараясь, чтобы никто из посторонних не понял смысла разговора.

— Все еще только начинается, но гораздо стремительнее и сильнее, чем во всех случаях, какие я помню.

Покачав головой, Роберт начал вместе с конюхом поднимать носилки сэра Руари по крутым ступенькам огромного замка.

— Сама Юфимия что-нибудь замечает?

— Конечно. И, раз уж ты спросила об этом, она еще не отказалась от своих фантазий.

Помогая Маргарет поддержать на ступеньках хромающего Бэтэма, Сорча размышляла, как же ей поступить. Сначала девушка решила запереть пленников в дальней, изолированной от остальной жизни замка, комнате, но тут же сама осознала, что этого делать нельзя. Тайную трагедию, нависающую над Дунвером, как грозовое облако, невозможно запереть. Интуиция подсказывала, что Руари Керр готов испытать всю силу проклятья их клана и города. Девушка пыталась убедить себя, что все это не имеет никакого значения. И сама сомневалась в своей искренности.