– Жаль? Почему это?

– Потому что я холостяк и пресытился плаванием по морям. Думал, найду себе работу на суше, буду зарабатывать нормальные деньги. Да, и частью этой мечты, конечно же, должна быть женщина, с которой можно все это осуществить.

– И вас это сделает счастливым? – осторожно спросила Джулия.

– Да, – ответил он, – но всякий раз, когда я думаю, что нашел подходящую для себя девушку, выясняется, что у нее уже есть мужчина.

– Мне очень жаль.

Джулия вдруг почувствовала себя уставшей и решила отправиться в свою каюту, чтобы немного вздремнуть.

* * *

Девушка открыла дверь каюты и хотела войти, как в ужасе замерла. Она всегда возила с собой кожаную рамку с фотографиями своих родителей. Эта рамка стояла у нее на ночном столике. Но как теперь выглядели фотографии! Кто-то изрезал ножом кожаный чехол и разорвал фотографии на мелкие кусочки.

Сначала Джулия испытала шок, затем приступ ярости и, наконец, отчетливый страх. Она собрала рассыпанные по полу клочки фотографий и положила их рядом с изрезанной рамкой. Затем осмотрелась и выяснила, что все ее личные вещи остались нетронутыми.

Что лучше всего сделать в такой ситуации? Рассказать сначала родителям или сразу сообщить об этом старпому? Она выбрала старпома, которого вскоре привел в ее каюту стюард.

– Когда вы это обнаружили?

– Только что.

– А где сейчас ваши родители?

– Думаю, наверху, на палубе.

– И они об этом ничего не знают?

– Нет.

– Очень хорошо.

– Что же в этом хорошего? – удивилась Джулия. – Вы полагаете, что я не должна им об этом рассказывать?

– Пока нет. С вашей стороны было очень умным решением сначала обратиться ко мне. В будущем поступайте точно так же. А сейчас пойдемте в мой кабинет, где мы сможем спокойно побеседовать.

Девушку удивило его предложение, но она согласилась. Офис старшего помощника капитана располагался на главной палубе.

– Офицер Легер считает профессора Мэйнарда главным подозреваемым, – задумчиво произнес упитанный старпом. – Я тоже считал так, но должен вам сказать, мое мнение на этот счет стало меняться.

– Почему? – поинтересовалась Джулия. – Что же изменило ваше мнение?

– Пара вещей, которые я узнал, а именно кое-что о ваших родителях, – он неопределенно махнул рукой. – Суть в том, что вы не являетесь законным ребенком Рэймондов.

– Разве это важно? – спросила Джулия. – Для меня Рэймонды всегда останутся родителями.

– Хотя Хелена Рэймонд значит для вас гораздо больше, чем ее муж, не так ли? Ведь это она о вас заботилась, пока ваш отец находился в тюрьме?

– Одна из главных причин отъезда из Англии – его прошлое. Он не хотел оставаться в стране, где его считают убийцей.

– Я могу понять его чувства. Но он не должен ставить свою гордость превыше вашей безопасности. Вчера вечером, когда на вас в первый раз напали, вы видели, как ваш отец выходил к вам из своей каюты, чтобы вам помочь?

Джулия растерянно посмотрела на офицера, пытаясь уловить, к чему он клонит.

– Я… думаю, нет, – ответила она, запинаясь. – Кажется, я слышала его голос, но сейчас точно не могу этого сказать. В конце концов, я тогда боролась за свою жизнь!

– Понимаю вас, – сочувственно произнес мужчина. – Другими словами, вы не можете с уверенностью утверждать, что ваши отец и мать в тот момент находились в своей каюте?

– Думаю, что они были в своей каюте, – смущенно возразила она. – Ведь они оба пришли ко мне на помощь!

– Правда? Но вы только что мне сказали, что ничего не можете с уверенностью утверждать, потому что боролись за свою жизнь. К тому же вы потеряли сознание сразу же. И пришли в себя только в постели в каюте своих родителей.

– Так и есть, – подтвердила сбитая с толку Джулия.

– Так что, видите, я помню все подробности, – медленно произнес Адам Браун. – Я постепенно начинаю убеждаться в том, что тот мужчина, который напал сначала на вас, а потом на вас и вашего спутника, был одним и тем же человеком – вашим отцом Глендоном Рэймондом.

Джулия задохнулась от неожиданности:

– Вы ведь это не серьезно?

– О, нет, вполне серьезно.

– Но для чего ему это делать?

– Потому что ваш отец, по моему мнению, и есть сумасшедший, а ваша мать его покрывает.

– Это серьезное обвинение, – с трудом выдавила из себя Джулия. – Надеюсь, вы осознаете значение своих слов.

– Я полагаю, что Глендон Рэймонд страдает душевным расстройством – раздвоением личности. В период обострения болезни он совершает поступки, о которых совершенно не помнит в нормальном состоянии.

– Такое возможно?

– О, да, некоторые люди состоят из двух совершенно разных людей, – пояснил Браун. – Вероятно, шизофрения началась у вашего отца в тот момент, когда он убил Арчера Шэйна. В полицейском рапорте, который мне передали, сказано, что после совершения преступления он несколько часов бродил по улицам в невменяемом состоянии. А когда снова вошел в фазу нормального состояния, то сразу сдался полиции.

– Но он помнит о своем преступлении! – заметила Джулия.

– Не факт. Но, во-первых, он увидел горящий дом, а во-вторых, его жена Корлисс могла рассказать ему, что произошло на самом деле, хотя и сказано, что она сбежала с места преступления, чтобы скрыться у своих друзей.

– То есть вы полагаете, что его шизофрения за эти годы прогрессировала? – спросила Джулия с нескрываемым скепсисом в голосе.

– Годы, проведенные им в тюрьме, бесследно не проходят. И вот он возвращается, он свободен. Ваша мать, которая все эти годы его ждала, разумеется, счастлива, пока не обнаруживает… – он сделал почти драматическую паузу, – … что на самом деле стало с ее мужем. Ей удается вести себя так, чтобы вы не заметили этой болезни. Вас ведь отправили учиться в Лондон, не так ли?

– Правильно, – подтвердила Джулия.

– В Лондоне вы познакомились с молодым человеком и полюбили его. Ваши родители с этим не согласились, и ваш отец решил переехать в Америку. Это могло не только разрушить вашу связь с Дэвидом, но и дать Глендону возможность начать все с начала.

– Пока мне ваша история кажется маловероятной, – сказала девушка.

– Возможно. Остальное вы и сами хорошо знаете. Вы отправились на «Кардонии» в Америку, на вас напали, чуть не задушили. Вы не знаете, ни кто на вас напал, ни кто спас. Когда вы пришли в себя, над вами заботливо склонялись родители. И, конечно, они утверждали, что не видели нападавшего.

– Они и правда его не видели, – защищала родителей Джулия.

Старпом серьезно посмотрел на девушку.