результаты ваших анализов. У вас должен быть хороший уровень адаптации, – Зусман наконец-то посмотрел на меня, и самокрутка выпала у него изо рта.

– И моя новая прическа тоже результат этой адаптации? – спросила я, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал спокойно. Змеи на голове возмущенно зашипели, им не понравился утренний душ и попытка намазать их бальзамом, чтобы хоть как-то уложить в подобие прически.

– Ох… – Доктор Зусман сначала застыл в оцепенении, но потом быстро справился с собой и, подкатившись к книжной полке, разыскал там пыльный фолиант. Чтение меня сейчас не спасет, так что я кашлянула, привлекая внимание, но доктор основательно зарылся в книгу.

– Вот, нашел, – наконец подал он голос. – «На головах у них вместо волос двигались, шипя, ядовитые змеи. Лица горгон с их острыми, как кинжалы, клыками, с губами, красными, как кровь, и с горящими яростью глазами были исполнены такой злобы, были так ужасны, что в камень обращался всякий от одного взгляда на них».

– Это что за историческая лирика? – Моя больная фантазия явственно рисовала образ дикого монстра с прилепленным в бесплатном фоторедакторе моим лицом.

– Факты из истории, – доктор резко встал и протянул руку к моей голове, желая прикоснуться к змеям. Им не понравилось такое самоуправство, и через несколько секунд Зусман сидел в кресле и прижимал к себе ужаленную руку.

Мне стало слегка не по себе.

– Это не я! Они сами! – заранее оправдалась я.

– Самоконтроль отсутствует, – прошептал доктор и сделал новую запись в моей истории болезни. – Голод, жажда?

Собственно, голод присутствовал, вчера я толком ничего не съела на обед из-за Рэнди и пропустила ужин. Сегодня желудок хотел со мной рассчитаться за все упущенное время.

– Голод – да, жажды нет.

– Тяга к странным продуктам?

– Тоже нет, – я нервно икнула. – А почему вы интересуетесь?

– Согласно записям, горгоны питают слабость к свежей крови, – сказал доктор, не подумав, чем обеспечил мне приступ тошноты.

– И что? Я теперь еще и вампир? – все-таки закричала я, и змеи на голове недовольно зашевелились.

– Рита! Спокойно! Я не смогу вам помочь, если вы превратите меня в каменную статую.

– А что, я и так могу?

Я решила, что лучше всего успокоюсь, если буду двигаться, так что Зусману приходилось вертеть головой, чтобы уследить за моим брожением по комнате. Он прав, лишние проблемы (и статуи) мне сейчас ни к чему.

– В теории да. Но все будет зависеть от ваших внутренних ресурсов. Я имею в виду не только энергию, но и душевные качества, возможно, они даже в первую очередь.

– То есть в душе я горгона?! – снова начала я заводиться. Доктор примирительно вскинул руки.

– Это могло произойти по целому ряду причин. Лучше всего в этом сможете разобраться только вы сами. Но я был прав, ваш уровень адаптации выше нормы, так что поздравляю, ваше посмертное существование быстро войдет в норму.

Я устала ходить и села на стул.

– Я могла превратиться в тварь и похуже горгоны, да?

– Все возможно. Вы встретите других студентов и сделаете выводы.

Я же вспомнила трупоеда Рэнди (кем бы он там ни переродился) и решила, что рано начала паниковать. Могло быть реально хуже.

– Так вот откуда у меня способности к стихии Земли, – на ум пришло испытание на собеседовании. – Я могу кого-нибудь случайно, ну… закаменеть? Я один раз так сделала, теперь немного страшно. Не хотелось бы кому-то навредить.

– Возможно, испытанные негативные эмоции или страх за свою жизнь заставили активизироваться спящие силы, – предположил доктор. – Кстати, у вас все нормально в общежитии?

Кумихо! Заставила она меня встряхнуться, лисица бешеная. Ох, вот кто у нас в зоне риска, если не перестанет делить территорию и фыркать на меня по поводу и без.

Я призадумалась о своей нелегкой судьбинушке.

– Может, микстурки? – прервал наше обоюдное молчание доктор, опасливо косясь на мою голову.

Я не видела, но не сомневалась, что змеюшки посмотрели на него в ответ. Все сразу.

– А может… желательно с оборотом в сорок градусов и привкусом можжевельника…

– Изысков не держим, – сурово отрезал доктор и вытащил на свет пузатую бутыль с коричневой жидкостью. – Двадцать капель при приступе и по десять для профилактики.

В комнате снова запахло валерианой. Неужели они тут от всего успокоительным лечатся? Такая нервная работа? Хотя, если вспомнить, что предшествовало моему появлению, запасы настойки у них должны быть колоссальными, чтобы на всех студентов хватило. Тут я мстительно представила, что сделала бы с тем уродом из такси. Надеюсь, он тоже скоро помрет, и тогда я лично встречу его на кушетке и убью второй раз – чтоб наверняка. Вот прям этой самой успокоительной бутылью по голове.

Глава 3

После дозы, распитой вместе с Зусманом и заглянувшей на запах Ирмой, мне знатно полегчало. Подумаешь, умерла – со всеми случается. Подумаешь, змеиные дреды. У некоторых, вон, лицо мохнатое, и ничего, живут как-то. Я тепло распрощалась с обитателями медпункта и, решив не испытывать судьбу и подкормить свой организм, направилась в столовую. Как раз было время завтрака, правда, исключительно по ощущениям.

– Марго! Хей! – Рэнди догнал меня у стойки и восхищенно присвистнул, оценивая изменения в моей внешности. – Ммм… Экстравагантно!

– Спасибо, – я оценила степень его тактичности, хотя в целом его вид был куда хуже моего, нездоровая бледность и подрагивающие руки выдавали его тревогу на раз-два. – Что-то случилось?

– Пара неприятных моментов адаптации, – криво усмехнулся он. – Как мне объяснили, в этом году большой процент адаптированных с реликтовыми способностями.

– Реликтовыми? – Я попыталась представить, но у меня это плохо получилось.

– Давно забытыми и очень редкими, – устало вздохнул Рэнди. – Типа твоих, хм, волос. А вот у меня более деликатная проблема… Я – гуль!

После этой фразы от нас отошли все, кто стоял в очереди за нами.

– И что это значит? – с вежливым вниманием уточнила я. – Прости, мифология не мой конек.

– Я – трупоед! – еще более патетически возвестил Рэнди, разогнав и тех, кто стоял перед нами, тоже. – Чтобы выжить, должен питаться мертвой человеческой плотью! Я переродился людоедом-некрофилом!

Я, может, и не все до конца поняла, но размах трагедии оценила. Как и перспективы такого знакомства.

– А раньше ты этого объявить не мог? Картофельное пюре все разобрали! – с негодованием отозвалась я, осматривая предложенные гарниры.

– И тебя не волнует то, что я сказал?

– Я не собираюсь умирать в ближайшие лет двести, так что не надейся полакомиться мои трупом.

Рэнди засиял, как начищенный медяк. Под его обожающим взглядом даже стало неловко.

– Марго,