Хейзел округлившимися глазами быстро огляделась вокруг:

– Я… не знаю… может, меня кто-то укусил.

– У мамы есть мазь на такие случаи.

Сняв сандалию, Хейзел потёрла ногу – кожа на ней была бледной.

– Нет, всё хорошо, я просто испугалась.

– Давай я хотя бы принесу тебе что-нибудь попить.

Хейзел сделала шаг назад:

– Вообще-то мне, наверное, пора домой.

– Уверена? Это займёт всего минуту.

Авелина не хотела, чтобы Хейзел уходила. Она собиралась познакомить её с мамой и ещё поболтать. Вдруг Авелина заметила, что разные глаза Хейзел мечутся по сторонам, оглядывая сад.

– Сад немного запущен, согласна? – сказала Хейзел. – Трудно понять, куда ступаешь, когда повсюду эти растения.

Приподнявшись на руках над стеной сада, Хейзел выглянула из-за неё и прищурилась.

– А, вот ты где, – пробормотала она. – Мелкая дрянь. – Обернувшись к Авелине, Хейзел указала на подножие стены. – Где ты это нашла?

Посмотрев, куда указывала Хейзел, Авелина увидела бутылку, её горлышко едва торчало из земли. Видимо, у Хейзел острое зрение.

– Я нашла её вчера. Понятия не имею, что в ней, – Авелина вытащила бутылку из земли и протянула её Хейзел. – Ты видела раньше что-нибудь подобное?

Хейзел сморщилась и отвернулась от бутылки:

– Да. В мусорном ведре. Авелина, это отвратительно. Выглядит так, будто кто-то написал туда несколько столетий назад. Думаю, лучше разбить её. Прямо сейчас.

Авелина пригляделась к бутылке:

– Наверное, я так и сделаю, но хочу сначала попробовать выяснить, откуда она. Мой друг Гарольд – он тебе понравится – поищет в книжном магазине, где он работает, и… – Авелина осеклась, поняв, что говорит сама с собой.

Хейзел исчезла.

Загадочное пламя уничтожило дом в Нортон-Уик.

«Нортон-Уик дайджест», сентябрь, 2004

Глава 4

Маленькая жертва

Загадочное исчезновение Хейзел произвело на Авелину почти такое же впечатление, как и волшебный трюк с кулоном. Авелина обыскала всё вокруг, подумав сначала, что её новая подруга нагнулась, чтобы надеть сандалию, и из-за стены её не видно. Но, когда стало ясно, что Хейзел там нет и что она не ускользнула за угол дома или обратно в поле, Авелине определённо стало не по себе. Второй раз за два дня у неё из-под носа исчезает человек. Неужели нога у Хейзел болит сильнее, чем казалось со стороны, и она убежала домой? Или Авелина её чем-то обидела? Может, сказала что-то не то? Она надеялась, что это не так, но до самой ночи не могла выкинуть из головы это таинственное исчезновение.

На следующее утро в дверь постучали.

– Милая, откроешь? – крикнула с дивана мама Авелины.

– Ага.

Распахнув входную дверь, Авелина, к своему изумлению, увидела Хейзел, стоящую за калиткой. Видимо, она постучала, а потом отбежала обратно.

– Доброе утро! – крикнула Хейзел. – Кажется, сегодня опять будет жарища. Что собираешься делать?

– Что случилось с тобой вчера? – спросила Авелина, направляясь к ней по тропинке. – Ты словно растворилась в воздухе. Я бы тебе позвонила, но у меня нет твоего номера.

– О, я вспомнила, что мне пора домой. Я забыла сделать кое-что очень важное и так запаниковала, что не успела тебе сказать. А номера у меня вообще нет, потому что нет телефона.

Значит, Хейзел ещё более необычная, чем показалось сначала. Среди друзей и знакомых Авелины не найдётся ни одного, у кого нет телефона.

– Может, снова пойдём к камням? – спросила Хейзел и понизила голос: – Если хочешь, могу показать тебе ещё кое-что магическое.

– Эм… хорошо, – неуверенно сказала Авелина. Вчера ей было весело, но в то же время немного тревожно: иногда ей казалось, что Хейзел читает её мысли. Теперь она задумалась, что ещё Хейзел припасла в рукаве – или не в рукаве.

– Может, зайдёшь, пока я переобуваюсь?

Хейзел осторожно поставила ногу на тропинку, поморщилась и отдёрнула её:

– Давай лучше встретимся прямо там.

Авелина смотрела, как Хейзел развернулась и пошла прочь, насвистывая весёлую мелодию, будто ничто в этом мире её не волновало. Она была совсем не похожа на одноклассников Авелины, но при этом та никак не могла понять, что такого особенного в её новой знакомой. С одной стороны, Хейзел абсолютно обычная, с другой – невероятно загадочная.

– Мам, я схожу ненадолго к камням, хорошо? С той девочкой, про которую я тебе рассказывала.

Отложив книгу, мама села и выпрямилась:

– С той, которая растворилась в воздухе?

– Ага. Её зовут Хейзел Браунн. «Браунн» с двумя «н». Это она стучала.

– Хорошо, только не забудь, что твоя тётя, мистер Либерман и Гарольд приезжают сегодня вечером. Будет хорошо, если ты тоже их встретишь.

Авелина не забыла. Когда этим утром она только проснулась, то сразу же подумала о гостях. Первое время в Нортон-Уик она волновалась, что Гарольду будет здесь скучно. Но, после того как она нашла загадочную бутылку и познакомилась с Хейзел, не говоря уж о камнях и фокусе с кулоном, Авелина очень ждала его приезда.

– Не волнуйся, я скоро.

– Кстати, откуда у тебя это? – спросила мама, указав на кулон с дельфином.

– А, это? – переспросила Авелина, стараясь, чтобы голос прозвучал небрежно. – Хейзел вчера подарила.

– На вид довольно дорогая вещица. Тебе не кажется, что это несколько странно – дарить такой кулон человеку, с которым ты только что познакомилась?

– Думаю, она просто очень щедрая, – с вызовом ответила Авелина. Хотя у неё тоже были подобные мысли, ей почему-то стало неприятно, когда мама их озвучила.

– Возможно, так и есть, но всё-таки, может, стоит его вернуть?

– Мам, я пыталась, правда. Раза три. Но она отказывается забирать его.

– Что ж, ладно, хотя я всё равно считаю, что не следует принимать подарки от малознакомых людей. Но раз уж ты хочешь оставить этот кулон, спорить не буду. Значит, ты вернёшься где-то через час?

– Ага. До скорого.

Выйдя через заднюю дверь, Авелина через заросший сад прошла в поле. Ласковый ветерок взъерошил ей волосы. Несколько облаков, распадаясь на белые обрывки, открывали ярко-синее небо. Хейзел права: становилось жарко, и Авелина закатала джинсы, чтобы ветер обдувал щиколотки.

Подняв голову, в центре каменного круга Авелина увидела викария Элис. Она стояла к ней спиной, в том же довольно несуразном наряде, что и вчера. Авелина помедлила, не зная, стоит ли выдавать своё присутствие, потому что Элис, судя по всему, была чем-то занята.

Чем-то очень необычным.

Она стояла, вскинув руки к небу, и хотя ветер уносил слова, Авелине удалось разобрать, что Элис говорит на каком-то странном языке. А когда викарий наклонилась и, сорвав