— Тогда Бретт глупее, чем я думал. Меня зовут Льюк.

— Просто Льюк, или у вас есть и фамилия?

— Рад, что вы спросили. Я горжусь своей фамилией, хотя, увы, не связан родственными узами с великим человеком. Моя фамилия Вашингтон. Льюк Вашингтон. Потанцуем?

— Но ведь еще нет музыки.

— У нас будет своя собственная музыка. Обожаю грязные танцы.

— Сгинь, Льюк, — раздался за спиной Нэнси голос Бретта.

— Бретт, я просто познакомился с твоей подругой. Мне показалось, она веселая девчонка.

— Ты ошибся.

— Нет проблем. Слава богу, тут полно подружек твоей сестры.

Льюк вразвалочку удалился.

— Вам не обязательно играть роль старшего брата, — заметила Нэнси, принимая у Бретта пластиковый стаканчик с лимонадом. — Избавляться от мужчин я и сама умею, моя проблема в другом — как их удержать.

— Помните совет, который я вам дал? Не цепляйтесь за первого встречного только потому, что вам не нравится стоять одной.

— Я знаю, чего нельзя делать, — сухо заметила Нэнси, — лучше скажите, что надо делать.

— Ничего.

От его улыбки где-то внутри у Нэнси открылся доселе неизвестный источник тепла. Бретта следовало бы удалить с поля за запрещенный прием! — подумала она.

— Ничего? Вы уже не в первый раз это говорите, дальше вы посоветуете мне быть собой, а что из этого обычно получается, я и так знаю.

— Вы согласитесь со мной танцевать, если я разуюсь?

— Ну… наверное.

— Терпеть не могу ботинки, взятые напрокат.

Бретт сбросил ботинки и ногой отшвырнул их к стене.

— Но мы не можем танцевать, пока жених и невеста не появились, — возразила Нэнси.

— Вы слышите музыку?

— Да, оркестр только что заиграл, но…

— Дрянная девчонка плюет на правила. В любом случае моя сестра обвинит во всем не вас, а меня.

Бретт вывел Нэнси на пустую площадку в центре зала, привлек к себе, собираясь начать танец, но почему-то замешкался.

— Дайте-ка мне ваши туфли.

— Зачем? Я не отдавлю вам ноги, я хорошо танцую.

— Рад слышать.

Бретт наклонился и снял с Нэнси одну туфлю. Чувствуя на себе любопытные взгляды, Нэнси быстро сняла вторую сама. Бретт выпрямился и с лукавой ухмылкой заявил:

— Ну вот, теперь ваше появление замечено.

Взяв Нэнси за руку, вторую руку Бретт положил ей на бедро, и они заскользили по паркету — удивительно слаженно, большей гармонии невозможно было бы достичь. Когда Нэнси чуть-чуть отвернулась, боясь испачкать Бретта помадой, он наклонил голову и прижался к щеке Нэнси своей.

Никто не присоединился к ним, словно их танец был представлением для публики. Наконец оркестр смолк. Нэнси, выскользнув из рук Бретта, подхватила свои туфли и убежала. Минут пятнадцать она скрывалась в дамской комнате, а потом вышла, полная решимости доказать Бретту, что является весьма способной ученицей.

Сделать это оказалось легче, чем Нэнси представляла. После рискованного танца с Бреттом она ни на минуту не оставалась одна: мужчины шли к ней вереницей, Нэнси даже начала путать их имена. Но Алекса Пиклса она запомнила. Улыбчивый, с ямочками на щеках и темно-каштановыми волосами, он, несомненно, был самым красивым шафером и после четвертого танца не отходил от Нэнси ни на шаг.

Бретта, наблюдавшего за своей протеже, ее успех не очень удивил, но и не слишком обрадовал. Ему, конечно, было все равно, Нэнси — не его типаж, но не хотелось бы чувствовать вину за то, что она связалась с каким-то неподходящим субъектом. Когда Алекс, совсем ошалев, начал лапать Нэнси, Бретт понял, что пора вмешаться.

— Как дела? — Он посмотрел в глаза Нэнси, гадая, то ли она раскраснелась от выпитого шампанского, то ли от головокружительного успеха.

— Спасибо, хорошо. Как вижу, вы обулись.

— У меня ноги замерзли. Разрешите вас пригласить на танец?

Кисть Нэнси в его ладони казалась совсем крошечной, но в плавном изгибе бедра не было ничего детского. Одно из двух: либо она слегка захмелела, либо быстро, очень быстро учится. Бретт почувствовал себя большим, сильным и… да, чертовски возбужденным. Он прикрыл веки, но от сонливости был далек как никогда. Его мозг работал вовсю. Бретт прокручивал в памяти список гостей, отсеивая совсем безнадежных от более или менее приемлемых кандидатов. Чем скорее Нэнси найдет себе приличного мужчину, тем лучше для его либидо. Бретту приходилось напоминать себе, что красное платье, румянец на щеках и легкое кокетство — лишь витрина. Нэнси нужно нечто большее, чем просто приятно провести время, и он ей решительно не подходит, как бы ему ни хотелось сорвать с нее все до последнего лоскутка и научить тому, что следует знать по-настоящему дрянной девчонке.

— Можете не провожать меня домой, меня отвезет Алекс, — сказала Нэнси.

— Алекс был помолвлен четыре раза.

— Э-э-э… он мне говорил.

Обманщица из нее никудышная, понял Бретт. К тому же она не самая обольстительная женщина, с кем мне довелось танцевать в этот вечер. Но почему ни с одной не было так приятно?

Он чувствовал прикосновение ее упругих грудей, и одежда не мешала Бретту представлять, как соски Нэнси касаются его кожи. Он попытался, не прерывая танца, немного увеличить расстояние между собой и партнершей — прием, который он раньше и не пытался освоить, — но в это время Нэнси обеими руками притянула его голову к себе и прошептала:

— Спасибо за все.

Легчайший ветерок ее дыхания мгновенно возбудил Бретта, но Нэнси тут же отстранилась.

Она даже не представляет, насколько соблазнительна в своей невинности! Именно поэтому Бретт всегда предпочитал далеко не невинных девушек. Отношения с женщинами вроде Нэнси неотделимы от определенных обязательств, а к этому он не готов. Бретт оглянулся на своего новоиспеченного зятя, друга со школьной скамьи, и явственно представил гирю, прикованную цепью к ноге новобрачного. Бретт, конечно, был рад за сестру, но для ее молодого мужа веселые ночки в теплой компании друзей отныне остались позади.

Музыка смолкла, и Нэнси ускользнула от Бретта к ненасытному Алексу. Объявили последний танец, и по такому случаю освещение в зале приглушили. Бретт без труда нашел себе партнершу — Полу Нилсен. Она давно работала с Вайолетт, но Бретт с ней познакомился только сегодня. Правда, еще на репетиции свадьбы он выделил Полу среди подружек невесты как наиболее вероятную кандидатку. И вот теперь Пола подавала ему недвусмысленные знаки, обещавшие интересный поединок в постели.

— Наконец-то я познакомилась со знаменитым братцем Вайолетт, — проворковала Пола.

Она потерлась своими бедрами о бедра Бретта, и он понял, что утром возненавидит себя за упущенный шанс — да что там утром, он начнет себя ненавидеть еще ночью. Но все-таки нехотя Бретт солгал: