Рука дрожит. Вот что бывает, когда мало тренируешься. Раньше он был выносливее. Надо поднажать. В глазах уже стали появляться цветные точки. Но всё равно казалось, что этого мало - эмоции продолжали кипеть, хоть и не так яростно, как в столовой.

Когда Варген при всех стал вскрывать письмо, Перла резко побледнела и застыла, прямая как палка, с плотно зажмуренными глазами. Зиаду стало нехорошо - что же она в этом письме ожидала прочитать, что так испугалась? Но это удивление было ничто с гневом, вызванным поведением старшего принца, и реакция была единственно возможная в этой отвратительной ситуации — посол вскочил и прошипел:

- Как вы смеете?! Немедленно прекратите! Это личное!

- Да что ты? - издевательски вымолвил старшенький, разворачивая письмо, уже избавленное от конверта. Он жутко коверкал слова, но понять его вполне было можно. - И что пишут нашей девочке?

Зиад снова увидел мечи у своей груди - два стражника оттеснили его от принца, повинуясь едва заметному жесту. Посол огляделся. Жена короля удалилась и самого младшего принца увела с собой. В гостиной, кроме них с Перлой, остался только второй принц, Вретенс, названный при рождении Андра. Он сидел на диване с не изменившимся ни на малый гран выражением благодушия на лице, и будто не видел того, что происходит.

Зиад вдохнул и выдохнул, беря под контроль свои эмоции. И сделал это вовремя, потому что именно сейчас ему представилось, что ровно с таким же выражением благодушия второй принц смотрел, как плетями были Раду. Били девчонку за то, чего она не совершала.

Сорваться нельзя никак!

"Ты сейчас выполняешь важное задание - отвоевываешь свободу своей жены, спасая другую девушку. Думай о цели. Помни о плане и иди вперёд". И ещё раз взглянул на мечи почти касающиеся его груди, изменившимся тоном, более жалким и умоляющим, обратился к казавшемуся самым добродушным здесь человеку:

- Ваше высочие Вретенс, помогите же! Это бесчестно!.. Так нельзя!

Перла сидела всё так же неподвижно, только уже смотрела прямо перед собой, а её руки едва заметно комкали оборку платья. Второй принц перевел безмятежный взгляд на Зиада и улыбнулся едва заметно. Ласково, как малому ребенку.

- Что же здесь можно сделать? - и развёл руками. И в эмоциях его наблюдался всё тот же штиль глубокого спокойствия.

Теперь Зиаду хотелось задушить не только мерзавца Варгена-Фойга, но и этого уравновешенного Вретенса-Андру. Пришлось прикусить губу изнутри: нужно как-то спасать положение: никто, кроме него, не станет помогать Перле. Надо если не защитить её, то хотя бы поддержать. Она сейчас чувствует себя преданной всеми и совершенно растоптанной – вон как пронзительно звенит в ней напряжение.

Но и свою игру послу ломать не стоило...

- Перла! - Зиад чуть отклонился назад, чтобы лучше видеть из-за стражника, что всё еще держал меч у его груди. - Простите меня! Я могу и на словах передать то, что выразил в своём письме ваш жених!

И пока Варгена-Фойга сведя брови на переносице, с трудом продирался через незнакомый язык, поторопился сказать:

- Маркиза! Он очень вас любит! Надеется на скорую встречу. Просит простить, что редко пишет. А ещё мечтает Новолетие встретить с вами в своём дворце.

- Посол, помолчи, а? - грубо оборвал его недовольный старшенький принц, вчитываясь в строки с завитушками, а потом протянул бумагу маленькому слуге, подобострастно смотревшему ему в рот. - Толмачу отнеси-ка.

Перла только сжала пальцы на своей оборке, глядя строго перед собой.

- Тебе письмо принесут. Позже, - сказал старший принц, неприятно улыбаясь. - Когда проверят. На безопасность. Чтобы не пострадала. Мало ли что.

И издал издевательский смешок. Перла резко встала и, ни на кого не глядя, сказала:

- Благодарю за ужин. Было очень вкусно. Могу я идти?

Голос её подрагивал, хотя она - это было абсолютно очевидно - очень старалась казаться спокойной. Маленький слуга быстро забормотал старшему принцу на оландези, наверное, переводил, но Варгена-Фойга пренебрежительно отмахнулся. 

- Иди, - его слова сочились насмешкой.

И уже что-то повелительное - на оландези - сказал охранникам. Видимо, приказал её проводить, потому что один опустил меч и подошел к Перле. Девушка, глядя в пол, присела в придворном книксене и пошла к двери какой-то деревянной походкой. Охранник - за ней.

У Зиада заныли зубы, а руки сжимались в кулаки.

- Позволено ли мне будет проводить госпожу Инвиато? - спросил у старшего принца, добавив в вопрос заискивающие нотки. Этот громила, кажется, любит, когда перед ним унижаются.

- Нет. Вас проводят, - ответил тот и махнул рукой другому стражнику. Меч был убран в ножны, а за плечом Зиада встал стражник.

"Ты никчемушный боец, ты разучился держать в руках меч! Успокойся!" - твердил себе Зиад весь путь до своей комнаты. И стоило двери закрыться за его спиной, как он упал и начал отжиматься.

Вдруг по мокрой спине прошелся ветерок. Зиад замер, почти уткнувшись носом в пол. Прислушался. За ширмой, возле ванны, послышался шорох и тихий стук. Посол мягким слитным движением распрямил руки и одновременно подобрал ноги для прыжка. Опять послышался тихий звук, явно человеческий голос.

- Ш.

Он поднял голову. На него из-за ширмы смотрел один маленький глаз, над которым ореолом стояли светлые пышные волосы. Тонкие пальцы прикрыли рот, приказывая ему молчать, а потом один поманил его к себе. Зиад медленно поднялся, не веря собственным глазам.

Перла сжала губы в тонкую бледную линию и глянула так, что посол невольно подчинился - так повелительно молчать мог далеко не каждый. Ну и любопытство не позволило оставаться на месте.

Он зашёл за ширму. Перла всё так же похлопывала пальцами по губам, предупреждая о необходимости молчать. Подала деревянный ковшик и сделала им движение будто зачёрпывает из ванны воду и выливает обратно.

Зиад указал на себя и вопросительно приподнял брови. Она опять зыркнула так, что пришлось подчиниться. Взял ковшик, набрал воды и начал медленно лить в ванну. Перла приблизила свои губы к его уху. Для этого ей пришлось встать на цыпочки и опереться на его предплечье.

- Что вы творите, князь? - прошипела на ухо.

От неожиданности ковшик упал в воду, обрызгав обоих. Перла сложила ладони в замок и сжала их так, что костяшки побелели, глаза завела к потолку. Потом тяжело вздохнула и махнула в сторону ковшика - продолжай. Зиад выловил покачивающийся на мелкой волне деревяшку и, наполнив, вновь стал изображать звуки мытья.

- Вы не могли немного подождать и сориентироваться в ситуации? К чему эти жесты? Зачем эта комедия с письмом? - тон девушки был жесткий и категоричный. И вопросительных интонаций в её словах было куда меньше, чем упрёка.

Зиад смотрел на неё и не узнавал. Теперь это был хоть и маленький ростом, хоть и в юбке, но очень сильный боец. Жесткий взгляд и такая же жёсткая линия плотно сжатого крупного рта, заострившиеся скулы превратили мямлю-девчонку в игрока, с которым нужно считаться.