— Как ты справляешься? — спросила Дебора.

— Я люблю трудности, а сейчас мне, можно сказать, бросили вызов… Главное, торжественное открытие уже скоро, через три недели.

Магазины открываются одновременно по всей стране!

— У меня создалось впечатление, что ты потеряла много товара, — заметил Гейдж. Вчера ночью он видел ее у склада, сам оставаясь незаметным. — И само здание тоже.

— У меня есть и другие склады.

Натали уже купила другое здание, неподалеку от сгоревшего. Даже после выплаты страховки покупка пробьет серьезную брешь в их финансах. Но они непременно возместят убытки… Об этом она позаботится.

— Чтобы возместить часть потерь, придется некоторое время поработать сверхурочно. Кроме того, придется перебросить часть товара из других мест. В Урбане наш головной магазин. Рассчитываю на стремительный взлет продаж.

Она мелкими глотками прихлебывала коктейль, механически обдумывая свои следующие шаги.

— Доналда я посадила на телефон. Он прирожденный пиарщик; ему лучше других удается упрашивать и брать в долг. Мелвин уже отправился в поездку по четырем городам, на наши фабрики и склады. Он применит свой ум и обаяние и вычислит, кто и сколько сможет нам перебросить. Дирдре сейчас жонглирует цифрами. Я провела переговоры с профсоюзом и работницами… Надеюсь через сорок восемь часов возобновить производство в полном объеме.

Гейдж поднял свой бокал, салютуя ей:

— Если уж у кого-то и может получиться…

Натали — не только красивая женщина; она настоящее воплощение бизнес-леди. Среди прочего она точно знает, сколько требуется вложить в дело труда, риска и пота.

— Удалось выяснить что-нибудь новое про пожар?

— Да нет, ничего особенного. — Нахмурившись, Натали посмотрела на веселые язычки пламени в очаге. Такие безобидные и такие красивые… — Пару раз поговорила с инспектором, который занимается поджогами. Он все время что-то подозревает, задает дурацкие вопросы… До чего же он меня раздражает! А по существу ничего не говорит.

— Кстати, — подала голос Дебора и улыбнулась. — Сегодня я улучила несколько минут и навела справки о Райане Пясецки. Думаю, тебе будет интересно.

— Спасибо, спасибо тебе! — Натали нетерпеливо подалась вперед. — И что же он собой представляет?

— Служит в отделе пожарной охраны пятнадцать лет. Десять лет был пожарным, дослужился до лейтенанта. В его личном деле есть пара черных пятен.

Натали хмыкнула. Так она и думала!

— В самом деле?

— Кажется, после одного пожара он избил члена городского совета. Сломал ему челюсть.

— Склонность к насилию. — Натали задумчиво покачала головой. — Так я и знала!

— Пожар был, как они говорят, класса С, — продолжала Дебора. — На химическом заводе. Пясецки тогда работал в восемнадцатой пожарной бригаде; они первыми приехали на вызов. Им пришлось работать в одиночку — из-за экономических трудностей городской совет урезал деньги на пожарную охрану, — добавила она, видя, как Натали нахмурилась. — На том пожаре восемнадцатая потеряла трех человек, а еще двое получили серьезные травмы. Член городского совета приехал с журналистами и начал напыщенно разглагольствовать о том, как работает наша система. По его-то инициативе и урезали деньги…

Натали с шумом выдохнула воздух:

— Наверное, я бы тоже его избила!

— Второе дисциплинарное взыскание Пясецки получил после того, как ворвался в кабинет мэра с целым мешком обломков, подобранных на месте пожара, и высыпал все мэру на стол. Мусор был из дешевого жилого дома на восточной стороне, который только что прошел инспекцию, хотя проводка в доме никуда не годилась и печи были неисправными. Никакой пожарной сигнализации. Пожарные выходы заколочены… Тогда погибло двадцать человек.

— Я-то ждала от тебя другого, — негромко заметила Натали. — Очень хотелось верить, что мои инстинкты меня не обманывают… И что у меня есть все основания его презирать.

— Извини!

Дебора питала слабость к мужчинам, которые боролись с преступностью и коррупцией нетрадиционными способами. Она невольно покосилась на мужа. Гейдж тепло улыбнулся в ответ.

— Ладно, — вздохнула Натали. — Что еще ты про него узнала?

— Лет пять назад он перешел в отдел по борьбе с поджогами. У него репутация неприятного в общении, агрессивного человека. Но в своей работе он не упускает ни одной мелочи.

— Так-то лучше!

— Говорят, что у него нюх гончей, орлиное зрение и цепкость бультерьера. Он не успокаивается до тех пор, пока не находит ответы на все свои вопросы. Мне ни разу не приходилось иметь с ним дела в суде, но я поспрашивала коллег. Его не собьешь хитроумными вопросами. Он очень умен. Все записывает — то есть абсолютно все. И запоминает. Тридцать шесть лет, разведен. Командный игрок, который предпочитает работать в одиночку.

— Понятно… Я в надежных руках! Наверное, мне должно полегчать. — Натали небрежно пожала плечами. — Но мне не легче. Спасибо за подробный портрет!

— Не за что! — Дебора хотела сказать что-то еще, но осеклась: из лежащего на столе аппарата «радионяни» послышался детский плач. — Похоже, начальство проснулось. Нет-нет, я пойду, — добавила она, увидев, что Гейдж вскочил с места. — Наверное, ей просто стало скучно и захотелось пообщаться.

— Можно на нее взглянуть? — спросила Натали.

— Конечно, пошли!

— А я попрошу Фрэнка подождать с ужином, пока вы не закончите. — Гейдж следил, как Натали поднимается на второй этаж следом за его женой.

— Знаешь, — заметила Натали, когда они подходили к детской, — ты чудесно выглядишь. Не представляю, как ты все успеваешь! У тебя непростая работа, энергичный муж, который не любит сидеть на месте, и очаровательная Эдриенна.

— Могу тебе сказать, что все дело в правильном распределения времени и расстановке приоритетов. — С широкой улыбкой Дебора открыла дверь детской. — А в конечном счете все сводится к одному: я их люблю. Люблю работу, Гейджа, нашу Эдди. Если любишь, для тебя нет никаких преград!

Детская ошеломляла пестротой. Фрески на потолке изображали принцесс и волшебных коней. Стены были раскрашены в яркие, веселые тона всех оттенков радуги. Но десятимесячная Эдди стояла в своей кроватке «Дженни Линд», вцепившись в боковину, и хныкала, не обращая внимания на окружающую ее красоту.

— Ты моя прелесть! — Дебора подхватила дочку на руки и ткнулась носом ей в шейку. — Вся мокрая — и все тебя бросили!

Надутые губки тут же расплылись в лучезарной, довольной улыбке.

— Мама!

Натали следила, как Дебора укладывает Эдди на пеленальный столик.

— С каждым разом, что я ее вижу, она все хорошеет.

Она погладила темную прядку на голове девочки. Радуясь, что оказалась в центре внимания, Эдди засучила ножками и что-то залепетала.