Большая часть машин на дороге не двигалась – владельцы их бросили. Мне приходилось вести джип помедленней, чтобы не врезаться в другой автомобиль, в зомби или в их будущую жертву.

– Разве мы не должны помочь им? – спросила жена, всовывая голову обратно в салон.

Опустошив желудок, она выглядела значительно лучше. Я ткнул пальцем, показывая на то, что пристало к ее щеке. Трейси подняла руку, чтобы стереть следы преступления.

– Э-э, с другой стороны, – уточнил я.

Она вновь промахнулась. Я потер собственное лицо, чтобы показать, куда целиться.

– Забудь ты о чертовой блевотине! – вызверилась Трейси. – Разве мы не должны попытаться помочь им?

– Нет, – промямлил я.

– Что? Говори громче, а то что-то не слышу твоих альтруистических высказываний, – ядовито парировала она.

– Послушай, если мы остановимся, то станем уязвимы. И мы не знаем – может, тот человек, которому мы попробуем помочь, уже заражен. Мы не можем рисковать, нам следует позаботиться о себе, – резонно заметил я.

Не уверен, что это прозвучало достаточно убедительно. Действительно ли я так думал, или просто старался замаскировать собственную трусость?

Да, в тот первый день я был напуган до безумия. Вам легко осуждать меня? Это сейчас у нас с зомби что-то вроде «холодной войны», но в самом начале, когда паника бушевала повсюду, единственное, что имело для меня значение – это я и моя семья. И, о, Боже, остается лишь надеяться, что семья была все-таки на первом месте.

Скорей всего, мне досталось бы еще одно саркастическое «ладно» от Трейси, если бы в салоне не прогремел гром. Тревис обезглавил зомби, подкравшегося справа, пока я медленно объезжал участок, на котором столкнулись пять или шесть машин. Не думаю, что парень испытал тот же ужас, что и я, когда пристрелил мертвяка у нас на парадном крыльце. Для него это мало чем отличалось от игрушки «Left 4 Dead»[15] на Xbox 360.

– Одного прикончил, пап! – с блеском в глазах и триумфом в голосе прокричал он.

Я вполголоса проворчал поздравления, но в голове вертелась старая фразочка, которую я вынес с одного из уроков английского: «Следи за тем, что творишь, ежели не желаешь уподобиться врагам своим».

Однако у меня не было времени предаваться дурным предчувствиям, потому что я уже свернул на парковку «Волмарта». Тут начали сбываться мои худшие опасения. Вся парковка была заставлена машинами. Выглядело все так, словно самый длинный «счастливый час» в истории только что завершился, и пьяные гости попытались одновременно разъехаться по домам. Однако хуже, чем машины, была пара сотен зомби, бродивших по стоянке. Я быстро проехал перед магазинной витриной и смог убедиться, что примерно такое же их количество разгуливало внутри. Похоже, свежих потрошков им могло не хватить. Все это не сулило Джастину ничего хорошего.

Я пребывал в затруднении и не знал, как поступить. Я был обязан найти его, даже если он обратился в одну из этих тварей, но понятия не имел, где искать и с чего начать. Не то чтобы я мог спросить одного из ходячих мертвецов, а не встречался ли им зомбак, похожий по описанию на моего сынишку. К счастью, Тревис разрешил мои сомнения одним простым вопросом:

– Пап, а почему зомби не нападают на нас? – спросил он.

Мы ехали на скорости не больше пяти миль в час – достаточно быстро, чтобы никто из мертвых не сумел добраться до нас, но недостаточно, чтобы у них не возникло такого искушения. Только тут мы заметили большое сборище зомби. Все они просто выстроились перед магазином, и их лица (или то, что осталось от лиц) были обращены вверх. Выглядели они так, будто возносили молитвы, но кому молятся зомби, Божеству Аппетитных Мозгов? А в качестве гостии вкушают ломтик сушеной мозговой ткани? Да знаю я, знаю! Это святотатство, но таковы в тот момент были ми мысли. Даже те зомби, что уже разваливались на части, решили присоединиться к импровизированному собранию и двигались в общем направлении. Некоторые из жертв побоища на парковке упрямо тащили бренные останки своих бывших тел к образовавшейся конгрегации. Время от времени я замечал, как тот или иной мертвец принимался биться в конвульсиях, как будто услышал ЕГО благую весть.

– Какого хре… что здесь происходит? – вопросил я в пространство.

Не так давно я пообещал детям, что постараюсь выполоть ругательства из своего повседневного лексикона. Как вы могли заметить, рецидивы у меня случались, но в целом я заслужил поощрение.

«Эй, пап!» – донеслось до меня (откуда-то издалека).

Кто-то прокричал это, но даже будь на кону моя жизнь, я не смог бы определить, откуда доносится голос.

– Эй, пап! – прозвучало чуть громче, когда мы приблизились к толпе зомби.

Я собрался было обогнуть это нечестивое сборище по большой дуге, как заметил какую-то активность на крыше «Волмарта».

– Срань господня! – воскликнул я, ударяя по тормозам.

– В чем дело? – тревожно спросила Трейси.

Тревис вертел головой, жадно выискивая, во что бы еще пострелять – он решил, что на нас напали.

– Посмотри на крышу! – неверяще проговорил я.

Трейси перегнулась через меня.

– Это Джастин! – восторженно выпалила она.

Я тоже был рад, но шестеренки в моей голове продолжали скрипеть: как нам удастся спустить его оттуда?

Зато теперь мы, по крайней мере, знали, что так возбудило зомби.

Джастин и пара его товарищей по работе ухитрились унести ноги на крышу, прежде чем время было упущено. Один из них прихватил парочку пневматических винтовок – и, судя по валявшимся на земле пустым пивным банкам, у кого-то хватило присутствия духа взять с собой пару ящиков «Кейстоун-лайт»[16].

Давайте проясним ситуацию: конечно же, люди, взобравшиеся на крышу, понимали, что их жизнь в опасности. У них хватило хладнокровия, чтобы найти относительно безопасное пристанище, и даже на то, чтобы вооружиться по мере сил. Пока все хорошо. Но затем один из группы решил, что им необходимы прохладительные напитки, дабы утолить жажду. Все еще хорошо. Этот человек, рискуя собственной жизнью, отправился в пивной отдел… и это, опять же, не может не восхищать, ведь всякий знает, что пиво – божественный нектар. Но вот он хватает «Кейстоун-лайт»? Вы что, шутите? Да я скорее сожру банку из-под этого дерьма, чем выпью ее содержимое.

Теперь мое любопытство было удовлетворено: судороги, сотрясавшие тела некоторых зомби, были вызваны ударами пуль из пневматики. Этого было недостаточно, чтобы убить ходячих мертвецов с такой дистанции, однако хоть сейчас могу засвидетельствовать, что это явно их раздражало. Зомби по определению убийственны, но клянусь: теперь у них явно появился повод совершить убийство. Хотели ли они отомстить? И способны ли были все еще испытывать столь сложные эмоции? Если вспомнить все просмотренные фильмы и прочтенные мной книги про зомби, лишь в небольшой части этих произведений фигурировали ходячие, обладавшие чувствами. И мне не хотелось, чтобы в МОЕМ кошмаре зомби обладали чувствами. Чувства ВСЕГДА все усложняли. В конце концов, я же мужик. А мужики не желают иметь с чувствами никаких дел.