Тебе нужно следить за фигурой, Элис! — заявила она и заказала мне тот самый салат.

Кроме травы там нашлись ещё орешки и кусочки чего-то, напоминавшего куриную грудку, так что червячка заморить удалось. Но бедняжке двойнику я начинала сочувствовать всё сильнее. 

Запас туфелек и уличной обуви постигла та же печальная участь, что и всю остальную одежду Элис. Пришлось завернуть ещё и к сапожнику. 

Там мы задержались чуть дольше. 

Битва развернулась не на шутку, и как ни странно, мне пришлось отстаивать право носить что-то удобное. Мефру Тиннер отчего-то решила, что скакать по сугробам сподручнее на каблуках и с открытыми пальчиками. Я же вцепилась в грубые сапоги, нарочито небрежно сшитые из кусков овчины мехом внутрь, так что полосочки торчащих шерстинок образовывали неровную клетку. Почти угги, прелесть прелестная! У меня в родном мире похожие лежат. Вот Элис обрадуется! 

В них и тепло, и удобно, и ножка меньше кажется. 

Когда разуваешься. 

Разумеется, я победила. Пришлось пойти на уступки — взять то открытое нечто в довесок. Ничего. Может, у тетушки приём какой организуют или что там ещё в эти времена устраивали. Чай? Фуршет? В общем, найду где блеснуть. А кроме тёплых сапог я обзавелась чудными меховыми тапочками с кроличьими ушками. Напоминание о том баре, в котором я подписалась на невероятную авантюру. Пусть Элис сувенир останется. Ну и практичную пару полусапожек на случай, если потеплеет и дороги развезет. Да и сейчас в дирижабль нужно что-нибудь приличное. В данный момент я щеголяла в одолженных мне туфельках мефру Тиннер, благо у нас с ней оказался один размер. 

Домой мы возвращались относительно довольные покупками и друг другом. Особенно была довольна я, потому что свёртки слуги отнесли в гостевую комнату, не разворачивая, и сложили рядом с заготовленным в дорогу матерчатым чемоданом. Наверное, ими должна была заняться одна из горничных, но я не стала её дожидаться и быстро утрамбовала всё сама, засунув крамольные вещички в самый низ, чтобы при поверхностном обыске сразу не нашли. 

Собираясь, я поняла, что не видела у Элис денег. Драгоценностей было много, целая увесистая шкатулка, впрочем, брать я их с собой не собиралась. Ещё стащит кто по дороге, оправдывайся потом. А вот от наличности на крайний случай я бы не отказалась. 

Воровато проверив, нет ли кого в коридоре, я тенью метнулась в девичью спальню. Она ничем не напоминала затопленный снегом утренний кошмар. Лужи подтёрли, окно заколотили намертво и занавесили плотными шторами, так что об отсутствии стекла можно было догадаться лишь по царящему в помещении холоду и лёгкому сквозняку. Кровать, лишённая матраса, выглядела как деревянный скелет, а пустые полки и распахнутые дверцы шкафов навевали тоску. Но предаваться рефлексии было некогда. Я внимательно оглядела потенциальные места для тайников — в ящиках не нашлось второго дна, а под кроватью было пусто и даже чисто, ни пылинки. Обшарив шкаф и простучав вздувшиеся местами половицы, вынуждена была признать: заначек Элис не хранила. 

Оставалось дождаться ужина и спросить напрямую у матушки, есть ли у меня средства и где они. Как раз можно списать мою растерянность на потоп. Мол, кажется были, а теперь кто знает… В конце концов, Элис я предоставила свою кредитку в телефоне. Отчего бы и ей со мной не поделиться? По-моему, всё честно. 

Кормить меня, впрочем, никто не торопился. Я успела переодеться в один из неприметных новеньких балахонов, расчесать длинные, непривычно тёмные волосы и свернуть из них тугую гульку, пройтись по дому, урча животом…

Отец в этой семье, как и в моей, частенько запаздывал по вечерам с работы. А без него начинать трапезу, как я поняла, не принято. Так что всем остальным приходилось маяться и ждать прихода главы семейства. 

Наконец, когда на улице уже окончательно стемнело и зажглись редкие фонари, в прихожей хлопнула дверь и поднялась суета. Пальто отряхнуть, обувь почистить, пиджак мужу лично мефру Тиннер помогла расстегнуть. Я топталась неподалёку, глядя на всё это, и понимала, что подобную судьбу они уготовили и Элис. Скакать вокруг неведомого солдафона вдвое её старше и заискивающе заглядывать в глаза. 

Нет, повезло всё-таки девчонке, что нас Мороз местами поменял. Я постарше и поопытнее. Придумаю, как из эдакой радости вывернуться. 

Я едва дождалась, пока все устроятся за столом. Никаких молитв, к счастью, читать не пришлось — я уже всего ждала в этом патриархальном семействе — но воцарившееся мёртвое молчание, изредка нарушаемое звоном приборов, нарушить сразу не осмелилась. Видно было, что за едой требуется молчать. Изнывая от нетерпения и формулируя про себя вопрос о деньгах снова и снова, я проглотила всё, что было на тарелке, практически не жуя. Ещё и проголодаться успела за день, на одной траве далеко не уедешь, а ходить нам пришлось много. 

— Элис, я же просила следить за питанием! — прошипела матушка, когда дело подошло к десерту. 

Вот сейчас, после сытного куска мяса с картофелем в густой подливе, я совершенно не возражала против хорошего пирожного. Тем более что высокий стаканчик с просматривающимися разноцветными слоями обещал нечто восхитительное. 

— Унесите её порцию. Она это не будет. 

Обращалась мефру Тиннер к слуге, который уже почти поставил вожделенный мусс передо мной. Тот понятливо кивнул и собирался было выполнить указание, но я быстро перехватила десерт и запустила в него ложку. 

— Матушка, ну что вы право! — прочирикала я, глупо улыбаясь. Возможно, переигрывала, но как мне казалось, Элис не способна на самом деле возразить родителям. Так что первые попытки стоит замаскировать шутками и невинным взглядом. — Мы сегодня с вами столько гуляли, если ещё и не поесть, эдак и заболеть недолго! Скажите, папенька?

— Угу, — ожидаемо буркнул папенька, уткнувшись в тарелку. 

Вряд ли он расслышал, что именно ему сказали. Но необходимый эффект подтверждение от главы семейства произвело. 

От меня отстали. 

Только вот движение руки лакея, собиравшегося отнимать у меня стаканчик силой, я отметила и запомнила. Кажется, нужно готовиться к долгому и тщательному внушению всем домочадцам. Слуги Элис тоже ни в грош не ставят, руководствуясь посылами её матушки. 

— Насчёт завтра… — протянула я, старательно выскребая стеночки от воздушной ягодной массы. 

Мефру Тиннер поджала губы до состояния ниточки, но, кажется, это ещё был не предел. Я же униматься не спешила — не все вопросы решены, далеко не все! 

— Маменька, а можно ли мне взять с собой денег? Немного мелочи на непредвиденные расходы. 

— Зачем? — вытаращилась на