— Но если Денни действительно твой единствен­ный ребенок, то это значит...

Она не смогла закончить предложение, потому что даже не знала, что сказать. Денни может претендо­вать на трон Монтебьянко? Невероятно!

Нико продолжил за нее:

— Да, cara, именно так! Наш сын — мой наслед­ник и второй в списке престолонаследия.

— Как это возможно? — с трудом произнесла она. — Мы же даже не женаты.

— Тем не менее, это так, — ответил Нико.

Лили попыталась воспользоваться тем, что Кавел­ли отвлекся, чтобы сбросить его с себя. Она изогнула спину и... обнаружила удивительную вещь. Осозна­ние того, что Нико возбужден, что и говорить, поль­стило ей, несмотря на обуревавшие ее гнев и отча­яние.

Но как же это было опасно!

И в следующую секунду она сама уже горела в пламени разгорающегося желания. Как такое воз­можно? Как ее могло тянуть к человеку, который со­бирается разрушить ей жизнь. Да, он дал ей самое ценное, что у нее есть, но теперь пытается отнять это. Но ее телу совершенно наплевать на логику!

И Лили с двойным усердием принялась сбрасы­вать Нико с себя.

— Maledizione[4], — проскрежетал тот сквозь зубы. — Прекрати шевелиться... или ты хочешь перейти в спальню и сделать это должным образом?

Где-то в глубине души ей на самом деле хотелось, чтобы они оказались в спальне и занялись любовью по-настоящему. Однако ее здравый смысл, гнев и не­нависть к этому мужчине победили.

— Слезь с меня немедленно!

— Ну, как хочешь, — ответил он, вставая и предо­ставляя ей возможность самой подняться с ковра.

Лили обхватила себя руками, потому что ее тело все еще продолжало сотрясаться от волн желания, которое пробудил в ней Нико. Удивительно, как ее могло тянуть к нему? Боже мой, яблочко от яблони недалеко падает. Совсем как ее мать!

Но сейчас не время размышлять об этом! Нужно сосредоточиться и что-нибудь придумать. Пора кон­чать с этой дурацкой ситуацией!

— И что теперь? — насмешливо поинтересовалась она.

Он повернулся к ней. Его одежда вновь была в безукоризненном порядке, как будто они не катались только что по полу. И как ему такое удается?

— Ты позвонишь подруге и скажешь ей, что нуж­но сделать, где и кому передать ребенка.

Лили отрицательно покачала головой:

— Зачем? Чтобы ты женился на своей принцессе и вместе с ней воспитывал моего сына? Нет. Черт возьми, нет!

Нико сдвинул брови.

— Нам придется поработать над твоими ма­нерами. Так не подобает отвечать королевской особе.

Она фыркнула:

— Очень смешно! Но ты сам хорош! Кто, спраши­вается, соблазнил меня два года назад? А? Это подо­бающее поведение для королевской особы? Иди к черту, Нико! — сказала Лили, нарочно обращаясь к нему по имени, не используя титул.

— Тебе просто необходимы уроки по этикету, cara mia. — Он оглядел ее с головы до ног. — И подходя­щий гардероб.

Лили напряглась. К чему он клонит? Может, у нее и нет дорогой модной одежды, но одета она вполне прилично. Не жалуется.

Нико взял со стола мобильный телефон.

— Ты и твой сын больше ни в чем не будете нуж­даться. И тебе не придется работать. Я позабочусь о вас обоих.

Она уставилась на блестящий телефон в руке Ка­велли, и будто бальзам пролился на ее раны. Больше никогда не страдать? Не волноваться о том, что нуж­но платить за квартиру и медицинскую страховку? Уверенность в завтрашнем дне и благополучие, и ни­какого страха из-за того, что у нее не хватит денег, чтобы дать сыну все, чего он заслуживает?

Но нет! Обольщаться не стоит. Нужно смотреть правде в глаза. Нико предлагает ей стать его содер­жанкой, когда он женится на принцессе и будет рас­тить с ней их общих детей? Нет, уж лучше она будет вкалывать с утра до ночи, чем согласится на такое унизительное положение. Она уже достаточно долго справлялась в одиночку, и у нее вполне получится позаботиться о Денни без чьей-либо помощи.

— Я прекрасно могу вырастить моего сына без тебя, — решительно сказала Лили.

Лицо Нико так помрачнело, что она, оробев, даже поежилась.

— Видимо, я выразился не до конца ясно. У тебя нет выбора, Лилиана. Ты и мальчик принадлежи­те мне.

Лили фыркнула:

— Даже ты, принц, не имеешь право владеть людьми, Нико. Времена другие.

Он едва улыбнулся. Холодок пробежал у нее по спине, и ее охватило нехорошее предчувствие. В сле­дующее мгновение он поднес телефон к уху и заго­ворил по-итальянски. На этот раз у него получился достаточно долгий и полноценный разговор. Закон­чив, Кавелли положил телефонную трубку на бли­жайший столик.

— Что ты сделал? — настороженно спросила Лили. Его самодовольная улыбка нисколько не облегчи­ла напряжение, в котором пребывала Лили.

— Пять миллионов долларов. Как тебе кажется, это достаточно большая сумма? Ты думаешь, твоя подруга откажется от них ради тебя?

Лили побледнела, но сдаваться не собиралась.

— Боже мой...

— Маловероятно, не правда ли? — Он подвинулся ближе к ней и напомнил хищника, который подкра­дывается к добыче. Мужественный и ужасно краси­вый, хотя она и ненавидела его в этот момент всем сердцем. — Она не откажется от такого щедрого пред­ложения, Лилиана. Хочешь, скажу тебе, почему? — Не дождавшись ответа, Ник продолжил: — У Карлы есть бойфренд, а у того — небольшая проблемка. Он слиш­ком любит заглядывать в казино Нового Орлеана, правда? За последние три года он у нее занял крупную сумму денег. У нее почти не осталось сбережений, а много денег уходит на оплату дома. Мое предложение позволит ей начать новую жизнь, cara mia. Едва ли она скажет «нет».

Лили замерла, пораженная его словами. Она по­нимала, что проиграла. Карла не рассказывала о серьезности проблем Алана, но Лили знала, что ее подруга сильно переживает из-за бойфренда.

— А что ты планируешь делать с моим ребенком? Глаза Кавелли сузились.

— Нашим ребенком, Лилиана. На-шим!

Лили решительно посмотрела ему в лицо, готовая сражаться до конца:

— Меня тебе не купить, Нико. Я никогда не отдам тебе Денни добровольно. Ни за какие деньги. Ни за пять миллионов, ни за десять, ни за сто...

— Очевидно, что нет, — сказал он, и в голосе его послышался плохо скрываемый гнев. — Но от тебя этого никто и не требует.

Она с изумлением посмотрела на него:

— Боже мой! Ты меня поражаешь. А как ты дума­ешь, отнесется ко мне и Денни твоя будущая жена? А?

— Давай ты сама у нее об этом спросишь?