– Вот эта, что ли? – брюзгливо спросил полковник, тыча пальцем в большую, на целую полосу, статью, которая называлась «Черный кудесник». – Здоровенная какая… Да ты сядь, что ты маячишь, как этот…

Он погрузился в чтение. Колышев опустился в кресло для посетителей и стал наблюдать за сменой выражений на лице Малахова. Очень быстро он понял, что полковник вряд ли склонен принимать версию журналиста Шилова всерьез. Он и сам с трудом заставлял себя воспринимать всю эту чепуху хотя бы как гипотезу. Малахов, тем не менее, внимательно дочитал до самого конца и только после этого отложил вырезку в сторону и задумчиво закурил, глядя по сторонам.

– Н-да, – сказал он наконец. – Экая хреновина, прости меня, Господи… И ты что же, всерьез полагаешь, что это может быть правдой? Нет, тон статьи, бесспорно, резкий… Я бы даже сказал, хамский, за такое я бы и сам по морде надавал.., если, конечно, это не правда. А если правда, то, ясное дело, автору статьи прямая дорога на два метра под дерновое одеяло. Только не может это быть правдой. Просто помешались все на этих сектах, вот и все… Сам подумай: ну на кой ляд сектантам оружие? Тоже мне, иеговисты-террористы, сенрике недоделанное… И где! В семидесяти километрах от Москвы, прямо под боком… Да нет, быть такого не может. Чудотворец какой-то.., массовый гипноз…

Нет, майор, ты меня, конечно, извини, но это не версия, а дерьмо собачье. А?

– Вот и мне так показалось, товарищ полковник, – со вздохом согласился Колышев. – Только, если это все обыкновенная «утка», зачем ему было шум поднимать? Никто ведь его ни о чем даже спросить не успел…

– Ну, мало ли что человеку с перепугу покажется, – благодушно протянул полковник. – Или, скажем, прославиться он захотел…

Этот благодушный тон насторожил майора. Колышев держал у себя дома кота, и полковник Малахов вдруг показался ему как две капли воды похожим на его любимца Серафима, когда тот, мурлыча с очень похожей интонацией, откусывал наконец голову наполовину замученной им мыши. Майор быстро посмотрел на полковника и успел засечь холодный металлический блеск в его глазах. Собственно, никакого особенного блеска там не было, и лицо у Малахова оставалось все таким же скучающе-недовольным, но майор работал с ним не первый год и мгновенно понял, что между тем, что говорил полковник несколько секунд назад, и тем, что он думает на самом деле, простирается огромная пропасть.

Полковник перехватил его взгляд и едва заметно усмехнулся самым краешком большого, твердо очерченного рта.

– Впрочем, – сказал он, подтверждая догадку майора, – в тылу оставлять ничего нельзя. Надо аккуратно пощупать эту самую секту, присмотреться.., а вдруг? Хотя, конечно, шансов мало.

– Секты – это же полковника Лесных вотчина, – сказал майор. – Может, мы это дело ему.., того?

– Сам ты – того, – в своей обычной, предельно «корректной» манере сказал полковник. – Подумай сам: если все, что в этой статейке прописано, правда, то Лесных просто не мог такую, мать ее, банду у себя под носом не заметить. Может, он ее давным-давно разрабатывает, а может.., может, и что другое.

В любом случае входить с ним в контакт по этому делу пока рановато. Сначала следует присмотреться к этому их чародею… А журналиста своего подними на смех и шугани, чтоб под ногами не путался.

Впрочем, пардон. Лучше запри его пока на одной из наших квартир. Объясни, что это для его же безопасности, пусть не рыпается. Но на смех подними обязательно, причем так, чтобы об этом знало побольше народу. Усек?

– Не вполне, – признался майор. – Должен ли я понимать это так, что данное направление расследования следует считать приоритетным?

Полковник некоторое время молча смотрел на него, забыв о своей сигарете.

– Ты сам-то понял, чего сейчас сказал? – поинтересовался он наконец. – Ей-богу, впору толковый словарь в кабинет тащить, чтобы с собственными .подчиненными без переводчика общаться.

– Это да или нет? – нимало не смутившись, уточнил майор.

– Скорее да, чем нет, – ответил Малахов. – Окончательного ответа я жду от тебя.

* * *

Андрей Владимирович Шилов, специальный корреспондент прекратившего накануне свое существование «Молодежного курьера», безуспешно пытался напиться.

Было три часа ночи, сигареты кончились, а вторая по счету и последняя из имевшихся в его распоряжении бутылка водки опустела уже более чем наполовину, но хмель обходил Андрея Шилова стороной. Его до сих пор трясло при воспоминании о том, во что превратили редакцию эти чертовы фанатики.

Отвратительнее всего, по его мнению, было то облегчение, которое он испытал в первый миг после того, как понял, что смерть, метившая в него, прошла стороной. Потом на смену облегчению пришел жгучий стыд, и только после этого на него свалилась ошеломляющая огромность происшедшего.

Он никого не подозревал. Ему не нужно было подозревать, потому что он знал, – знал точно так же, как и то, что Земля имеет форму сплюснутого с полюсов шара. Он был уверен, что, окажись он в редакции в тот момент, наверняка опознал бы террориста – если не по лицу, то хотя бы по особенному, ни на что не похожему рыбьему выражению глаз. У них у всех было одинаковое выражение глаз, когда они молились, вернее, когда они занимались тем отвратительным действом, которое называлось у них молитвой. Этот стон у нас песней зовется… Ах ты. Господи!..

Андрей налил рюмку до краев и, обильно расплескивая водку, поднес ее ко рту. Это было все равно что хлестать уксус: вкус был отвратительный, горло жгло, но облегчение не наступало.

Хуже всего было то, что люди в штатском, которым он рассказал свою историю, похоже, ему не поверили. Да что там – похоже! Они же так ему и сказали, избегая, впрочем, прямых формулировок.., привычно избегая прямых формулировок и твердо глядя при этом ему в глаза этим их сучьим взглядом: не волнуйтесь, гражданин, теперь, когда за дело взялись мы, вам совершенно не о чем беспокоиться… Все верно, подумал он, все правильно. С одной стороны, разговоры о сектантах, которые стаканами пьют кровь православных младенцев, давно навязли у всех на зубах. Сколько можно, в самом деле… Священников, как православных, так и католических, понять можно: они веками не знали конкуренции, а тут – здрасьте-пожалуйста – секты! Протестанты всех мастей, какие-то подозрительные кришнаиты в розовых простынях и даже, черт бы их подрал, сатанисты… Народ, глядя на то, как церковная верхушка прямо на глазах сращивается с государственной властью, которая, в свою очередь, становится все больше похожей на воровской сходняк, валом повалил к новоявленным пастырям, а это, как ни крути, прямые убытки для обеих официальных церквей. Вот они и бьют во все колокола." А тут еще некто А. Шилов со своей статейкой: крапивинские сектанты-де прячут в подвале оружие. У умного, в меру скептичного человека такая, с позволения сказать, сенсация на подобном фоне вызовет только здоровый смех да вполне резонный вопрос: а сколько, интересно знать, заплатили попы этому самому А. Шилову?