— Я только лишь обещал Маргарет сделать ваше пребывание на острове максимально приятным, — холодно сказал он. — Я покажу вам все, чем располагает остров. Но, как я уже успел заметить, вы явно не относитесь к тому типу людей, которые способны оценить все прелести естественного образа жизни, поэтому едва ли мне следует особо стараться.

— Вы необыкновенно любезны, — проговорила Элизабет, подстраиваясь под его ледяной тон.

Губы его скривились в неприязненной улыбке.

— Скажите, мисс Батлер, для чего вы сюда приехали? Есть ли у вас хоть малейшее желание что-нибудь узнать о своей семье и ее корнях? Или вас интересуют только деньги?

Кровь прилила к лицу Элизабет.

— Да кто вы такой, чтобы так говорить со мной! Не смейте судить меня, не смейте… вы… вы… жигало! — задыхаясь, выкрикнула она.

От неожиданности он уронил ее чемодан, и тот покатился по ступенькам. Дейм не двинулся с места, чтобы поднять его. Он смотрел на нее широко раскрытыми глазами.

— Жигало?! — воскликнул он.

Его реакция напугала ее. Как она могла позволить себе не сдержаться! Возможно, правильное по сути обвинение было абсолютно бестактным. Но Элизабет уже захлестнули эмоции, и она решила не отступать. С какой стати! Ее только что, можно сказать, назвали меркантильной сучкой!

— Не стройте из себя благородного джентльмена! Вы будете утверждать, что не были любовником моей тети, — в запале праведного гнева продолжала она, — что не жили с ней все это время в надежде получить деньги?

— Боже праведный, какое же вы мерзкое существо! Да вы просто дрянь! — с презрением глядя ей в глаза, произнес Кристофер.

— Можете оскорблять меня сколько угодно! Но именно вы указаны в завещании моей тети как «любящий и преданный друг». Между тем, вы моложе ее минимум на двадцать лет. Готова поспорить, что вы сами подстроили все так, чтобы и после ее смерти жить бесплатно в этом доме, и что именно вы унаследуете все, если я не выполню хотя бы одно условие завещания. А теперь попробуйте убедить меня, что это не так. Скажите, что не были ее любовником! Что не заслужили ее благосклонности в постели? Что не получили от нее в подарок машину и бог еще знает что за предоставленные услуги?

Элизабет выпалила все на одном дыхании, обжигаемая взглядом Кристофера, полным отвращения. В воздухе повисло гробовое молчание. Он не спешил отвечать. На его скулах ходили желваки, было видно, что он напряжен, как туго натянутая струна. Она почувствовала, что невероятным усилием воли он удерживает себя от необдуманного жеста или слова.

— Пожалуй, мне придется забыть все, что вы тут наговорили, — ровным голосом проговорил он. — Иначе я буду вынужден нарушить свое слово, данное одной из лучших женщин, которую я когда-либо встречал. Я очень сожалею, что вы не унаследовали от Маргарет ни одной из ее редких черт характера. Без сомнения, вы полная копия своих жалких родителей!

Лицо Элизабет вспыхнуло и покрылось красными пятнами.

— Да как вы смеете! Что вы можете знать о моих родителях и обо мне?!

Кристофер хотел ответить, но смолчал. Он специально растягивал возникшую паузу, чтобы успокоиться. Нервно откинув рукой волосы со лба, Кристофер отвел взгляд в сторону.

— Довольно! Пора прекратить эту безобразную сцену, — сказал он устало. — Я не собираюсь весь месяц обмениваться с вами ядовитыми репликами. Более того, я не хочу оправдываться и доказывать вам, что у меня были исключительно дружеские отношения с Маргарет. Мне незачем убеждать вас, что я не получал от нее ничего, кроме дружбы, и тем же платил в ответ.

Элизабет его слова казались неубедительными, да и хотела ли она поверить ему?

— То есть вы утверждаете, что не были ее любовником? — вновь провоцировала Элизабет.

— А вы мне поверите, если я скажу «нет»?

— Вы скажите, а я попробую поверить, — ухмыльнулась она.

Дейм был совершенно серьезен.

— Нет, я не буду ничего говорить, — сказал он с иронической усмешкой после некоторого размышления.

— Ну что ж, если вы не собираетесь этого отрицать, мне придется признать, что мои обвинения справедливы.

— Думайте, что хотите, — безразличным тоном сказал Кристофер, всем своим видом давая понять, что не намерен продолжать разговор.

— Договорились, мистер Дейм. Что же касается ваших обвинений в мой адрес… Было бы нечестно сказать, что деньги мне абсолютно безразличны. Они мне нужны. Но не до такой степени, как вы пытались только что утверждать. И хотя я тоже не вижу причин оправдываться перед вами, скажу одно — я даже не знала о существовании тети до тех пор, пока она сама не разыскала меня.

— Я прекрасно знаю об этом, — сказал он.

— Вы знаете об этом? — удивилась Элизабет. — Я думала, что вы узнали о моем существовании из текста завещания…

— До того, как нашлось завещание, я не знал вашего полного имени и адреса. Мне уже было известно, что Маргарет нашла свою племянницу, известно, что вы работаете в отеле в Монреале и что она оставляет наследство вам. Маргарет называла вас только по имени. Я, естественно, предполагал, что узнаю все необходимые детали после того, как будет объявлено завещание. Но случилось так, что после смерти Маргарет мы не могли найти эту чертову бумажку, и лишь позже я обнаружил ее за комодом.

— Адвокат говорил мне об этом, — холодно сказала Элизабет.

— Честно говоря, Маргарет не хотела говорить о встрече с вами. Я не знал, где вы работаете. Поэтому, когда я прочел завещание, впору было обзванивать все отели Монреаля.

— Значит, вы не знаете, почему тетушка ушла из отеля, так и не поговорив со мной? — расстроилась Элизабет. — Она смотрела на меня как на привидение. Мне пришлось прервать разговор на несколько минут, а когда я вернулась, ее уже не было. Она не оставила ни записки, ни адреса.

— Бог знает, почему она так неожиданно исчезла. Возможно, ее мучили угрызения совести из-за каких-то давних событий, связанных с ее сестрой. Известие о том, что Элинор скончалась, было для нее сильным ударом.

Элизабет молча покачала головой, в глазах ее блеснули слезы.

Неожиданно нежное прикосновение его руки вывело ее из оцепенения. Сострадание в его голубых глазах поразило ее до глубины души. После всего происшедшего несколько минут назад меньше всего она ожидала от этого человека участия.

— Конечно же, вы мало что понимаете, — сказал он, и в его голосе зазвучали теплые нотки. — Но у вас есть месяц, чтобы во всем разобраться, и я постараюсь вам помочь.

Кристофер взглянул на упавший чемодан Элизабет.

— А сейчас почему бы нам не пойти в дом? Становится жарко, да и Одри нас уже, наверное, ждет к столу.

Элизабет слегка отпрянула, когда он попытался взять ее под руку. Слишком неожиданной показалась ей перемена его настроения — от холодного презрения к почти отеческой заботе. С этим человеком надо быть все время начеку.