– Шестой, ты чего это?

– Прости, триста тридцатый… – пролепетал горбатый предатель, пятясь назад. – За вычисленного мутанта мне сегодня выдадут двойной суточный паек, как у тебя…

В другом конце цеха уже были слышны грубые окрики и звон оружия – к месту событий спешила стража с обнаженными мечами и взведенными арбалетами.

До Бора стала доходить вся мерзость ситуации. Он не особо интересовался нюансами внутренней политики руководства Зоны. Ему и слова-то такие были в диковинку. Сон, еда, охрана от агрессивного внешнего мира – и его работа в качестве оплаты за еду и охрану. Такой симбиоз с Зоной Трех заводов его вполне устраивал, больше его ничего не интересовало. Тем не менее, до него долетала порой информация о том, что мутантов здесь не любят. Вплоть до того, что просто убивают их, если находят. А Шестой только что именно так его и назвал. Мутант…

– Но я же… спас тебе жизнь…

Из глаз громилы потекли слезы. Он совсем по-детски всхлипнул, его губы задрожали.

– Таков закон, триста тридцатый, против него не попрешь, – с напускным вызовом проговорил Шестой.

Он говорил еще что-то, но Бор уже не слышал его. Дребезжащий голос предателя утонул в громком окрике:

– Стоять!!! Повернуться лицом!!!

Бор развернулся. Восемь стражников держали его на прицеле арбалетов, еще четверо обходили по сторонам, держа в руках мечи и прикрываясь коваными щитами.

– Что с ним не так?

От громкого окрика горбатый бородач аж присел. И, трясясь, выдавил из себя:

– Спина у него… Заживает быстро…

– Вижу, – тихо проговорил мечник с повязкой начальника смены на руке. Он как раз смотрел на финальную стадию схождения краев огромной раны на спине Бора. Жутковатое зрелище…

– В тюрьму его? – вполголоса спросил один из стражников.

– Да ты хоть знаешь, кто это? – так же тихо промолвил начальник смены. – Этот триста тридцатый выломает и решетку, и дверь, лови его потом… – И резко, словно смертоносное копье, бросил команду:

– Бей!!!

Одна за другой щелкнули тетивы арбалетов…

Но за долю мгновения до этого Бор резко прыгнул в сторону, сбил с ног мечника и бросился бежать. Поняв, что какое бы решение стража ни приняла, оно не будет означать для него ничего хорошего, громила сам принял решение. Единственно верное в данной ситуации.

Правда, и стражники были не лыком шиты. Среди них были как зеленые юнцы, так и ветераны-стрелки, способные на лету сбить пикирующего рукокрыла средних размеров. Поэтому не все арбалетные болты пролетели мимо цели. Один из них вонзился в плечо Бора, второй пробил насквозь ладонь…

Есть в Зоне поговорка: «меч – молодчина, а болт – дурачина». Однако в данном случае маленькая, но тяжелая стрелка, выпущенная совсем молодым стражником, совершила истинное правосудие – правда, не по желанию хозяина арбалета, а, скорее, по воле провидения.

Увидев смазанную тень, в которую превратилась габаритная цель, стражник дернулся от неожиданности и случайно нажал на спуск. Сорвавшийся с тетивы болт коротко свистнул – и поразил совсем не ту цель.

Горбатый раб даже не успел понять, что произошло. Его просто что-то сильно толкнуло в спину. А потом горбуну почему-то стало трудно дышать. Опустив глаза, он увидел, что из его груди торчит стальной наконечник с маленькой каплей крови на острие.

– Помогите… – выдохнул бородач, но в суматохе никто не расслышал его шепота. Впрочем, даже если б и услышали, вряд ли кто стал помогать человеку, так легко предавшему своего спасителя за миску вонючей баланды.

Поняв, что его никто не слышит, раб хотел закричать, но его горло издало лишь хрип, тут же перешедший в бульканье. Хлынувшая ртом кровища обильной струей смочила впалую грудь, прикрывающую поношенную робу и роскошную бороду, которой предатель так гордился.

Раненый захрипел, схватился за арбалетный болт, попытался вытащить его из груди – но тут силы покинули горбуна. Мир завертелся перед глазами бородача, и он даже не почувствовал боли, когда ударился об бетонный пол цеха вначале коленями, а потом и головой. Его угасающий взгляд остановился на лоскутке окровавленной материи, зацепившемся за край ящика, который еще пару минут назад тащили по верхнему ярусу двое незадачливых носильщиков.

– Прости меня… триста тридцатый… – прошептал умирающий раб.

Но его по-прежнему никто не услышал.

* * *

Заново закрепить саадак за спиной – дело одной минуты, да и обыск мертвых подручных второго зама не занял много времени. Когда знаешь, что и где искать, затраты времени минимальны.

Трофеев Лия взяла немного – своего оружия и снаряжения хватало. Лишь новый «Макаров» броненосца привлек ее внимание. Вытерев пистолет от крови, девушка поместила его в кобуру, снятую с пояса броненосца, после чего закрепила ее на своем ремне. Затем, рассовав по карманам запасные магазины к пистолету, она влезла на электрокар и отсоединила «Корд» от стойки.

Крупнокалиберный пулемет был тяжел для Лии, но и оставлять без присмотра столь мощное оружие было бы неверным решением. Хорошо, если заводские заберут. Хуже, если какой-нибудь приблудившийся нео найдет и заинтересуется. А то и сообразит, что «Кордом» можно не только махаться, как дубиной. В любом случае, попади пулемет не в те руки, никто не гарантирует, что из него не станут стрелять по тебе же. Мегаполис, спаленный огнем Последней Войны, тесен и смертельно опасен для тех, кто не приучен думать о своем будущем…

Поэтому, сняв пулемет, Лия не поленилась отнести его подальше от шоссе, в лабиринты развалин, где у нее был профессионально оборудованный схрон. Туда девушка и определила трофейный «Корд», после чего вновь тщательно замаскировала укрытие.

Никогда раньше Бору не приходилось столь быстро бегать и так далеко прыгать. Да он и не ведал, что обладает такими навыками, – просто ни к чему было с такой скоростью носиться по Зоне… Как и не знал он до этого, что может принять на себя падающий тяжеленный ящик без риска стать инвалидом или умереть. Не знал, что может бежать с несколькими арбалетными болтами в теле. Не знал, что может прыгнуть со Стены и даже ног не отбить. Много чего, оказывается, не знал Бор о себе до сегодняшнего дня.

Приземлился он легко и мягко, как будто с лежанки спрыгнул. И спина, совсем недавно разрываемая болью, больше не беспокоила, как будто и не падал сверху на нее неподъемный груз. В момент того рокового прыжка, спасшего жизнь горбатого раба, Бору будто кто-то шепнул: «Прими удар на себя! Это не смертельно!»

И далее подобные безмолвные подсказки он получал, на виду у всех пересекая территорию Зоны под обстрелом арбалетов. И со Стены прыгнул по той же причине. Интуиция, что ли, проснулась, о которой много говорили стражники? Мол, есть воины, которые наперед знают, что в бою делать. Хотя какой из Бора воин? У них, может, и просыпается что-то, а у раба такому откуда взяться?