— Вспомни, что я говорила об отъявленном хулигане школы, — угрожающе добавила она, взяв второй фонарик.

— Ты замужем?

Этот вопрос прозвучал как гром среди ясного неба. Напрягшись, словно дикий жеребец, готовый перегрызть узду, Морган выдохнула:

— Нет. А ты?

— Нет. — Райли стал серьезным. — Морган, будь осторожнее — пожалуйста.

Что-то в его голосе заставило ее взять себя в руки, и она ответила так же серьезно:

— Обещаю. Спи.

Выбравшись из палатки, она застегнула за собой молнию и осторожно шагнула в темноту.

Через тридцать пять минут под ее ногами снова зашуршал щебень. Путешествие прошло без приключений; ни Говарда, ни гремучих змей не было и в помине, а прогулка позволила ей успокоить нервы и размять уставшие мышцы. Сейчас засну как убитая, подумала Морган, проворно взбираясь по тропе.

Палатка была раскрыта, и пола трепалась на ветру.

У Морган внутри все оборвалось. Скинув рюкзак и сумку, она опустилась на колени и посветила внутрь.

Райли исчез.

Спальный мешок смят, его скомканная рубашка валяется на полу. Джинсов и ботинок тоже нет.

Это Говард! Говард и Дэз нашли Райли и забрали его с собой.

Вскрикнув в ужасе, Морган попятилась назад из палатки. Она огляделась вокруг, высматривая в тени у подножия скал мертвое тело. Ибо — она была уверена — на этот раз они прикончили Райли.

От звука зашуршавшего под массивным башмаком щебня у Морган по всему телу пробежали мурашки. Стремительно обернувшись, она пригнулась, готовая к последней схватке, и увидела в лунном свете высокого мужчину с обнаженным торсом, ковыляющего из-за скалы. Райли.

Одного.

Беспомощно опустившись на землю, Морган уронила голову на колени. У нее успела мелькнуть смутная мысль, что приступы истерии становятся для нее привычными.

— Морган! Что случилось?..

У нее были парализованы все органы речи, ее била дрожь. Она молча покачала головой, готовая провалиться сквозь землю.

— Ради Бога, что с тобой? Ну, скажи хоть что-нибудь… Морган!

Она медленно подняла голову. Скалы оставались на своих местах, луна не рухнула с неба. Пытаясь унять дрожь, Морган поднялась на ноги, слегка пошатываясь. Шагнув к ней, Райли стиснул ее плечи.

— Скажи, в чем дело!

— Вернувшись, я увидела, что палатка распахнута и тебя нет, — безжизненным голосом произнесла она. — Я решила, Говард нашел тебя. — По всему ее телу пробежала дрожь. — И уби-ил…

— Я выпил слишком много воды, — оправдывался Райли. — Природа потребовала свое, ну мне и пришлось выйти…

Морган дрожала, словно тополиный пух в ветреный день.

— В следующий раз, — удалось вымолвить ей, — оставь записку.

— Я напишу письмо на пяти страницах, — торжественно пообещал он. — Я думал, что успею до твоего возвращения.

— У меня это заняло гораздо меньше времени, чем я предполагала.

— Думаю, тебе повезло: пока ты ходила за рюкзаком, из меня кровь фонтаном хлестала.

— Хорошо, что я этого не видела, — отважилась на робкий смешок Морган.

— Говарда с Дэзом не видно?

— Нет.

День выдался необычайно длинный, и у девушки от усталости начала кружиться голова. Доверчиво, словно щенок, она потерлась щекой о мощную грудь Райли.

— С тобой хорошо, — простодушно призналась она. — Истерики со мной случаются редко.

Райли опустил подбородок ей на макушку, а потом Морган почувствовала, как он прикоснулся к ее лбу невесомым как пушинка поцелуем. Все ее тело содрогнулось точно от электрического разряда. Оторвавшись от Райли, она едва внятно промямлила:

— И на первого подвернувшегося мужчину в критической ситуации я не падаю.

— Не сомневаюсь в этом, — сухо заметил он. — Отвечу тебе: когда на меня сваливается дамочка, я обычно стараюсь ретироваться. Что до истерик, то я не большой их любитель.

Однако от нее он не отвернулся. Морган была тронута до глубины души.

— Сейчас я должна лечь и проспать всю ночь, — заявила она. — И лечь как можно скорее.

— Похоже, мы с тобой, общаясь друг с другом, все время нарушаем свои принципы, — проигнорировав ее слова, спокойно произнес Райли. — Сколько времени прошло с тех пор, как я напал на тебя в каньоне? Четыре часа? А кажется, уже целая вечность.

Сказанное явно не тянуло на комплимент в ее адрес, и у нее не было настроения развивать эту тему.

— Лезь первый, — кивнула она на палатку.

В лунном свете рот Райли казался зияющей щелью, а глаза — глубокими колодцами. Медленно протянув руку к кожаному ремешку, которым были перехвачены волосы Морган, он, повозившись, снял его. Сунув ремешок в карман, погрузил руки в ее освобожденные волосы, тотчас же выплеснувшиеся непокорными волнами.

— И, кажется, я целую вечность хотел это сделать.

Спокойствие Морган улетучилось. Бесследно. Ее снова охватила дрожь. Но теперь уже не из боязни увидеть его мертвого. Она боялась его живого: прикосновения его ладони к ее щеке, пальцев, погрузившихся в ее волосы, страстного вожделения, сквозящего в каждом его движении.

С этим мужчиной она собирается спать в одной палатке. По сути дела, они совершенно чужие люди. И хотя Райли вроде бы не в том физическом состоянии, чтобы ночью напасть на нее, он уже имел случай продемонстрировать необыкновенную силу и выносливость.

— Райли… — сдавленно произнесла Морган.

— Ты меня боишься, — понял он.

Переполненная отчаянием, она кивнула.

— Я привыкла всегда спать одна.

— Морган, неужели ты могла подумать, что за твои мужество и доброту я отплачу тебе низкими домогательствами?

— Пожалуйста, не сердись! Я… я так устала, что не могу трезво рассуждать. Но ты…

— Знаешь, мне в жизни доводилось выслушивать оскорбления, но ты превзошла всех, — горько произнес он.

— О, вот как? — вспыхнула Морган. — А я скажу тебе вот что, Райли Ханрахан. Ты и выше меня ростом, и весишь много больше, и в той расселине мне уже пришлось испытать на себе твою силу. Так что не смей делать вид, что в физическом отношении мы с тобой ровня!

— Далеко не все мужчины насильники.

— Я этого и не говорила. И вообще, какого черта мы стоим тут и орем друг на друга, когда нам обоим больше всего на свете сейчас хочется спать?

— Хороший вопрос, — провел рукой по волосам Райли. — У тебя есть на него ответ?

— Пока нет.

— И у меня тоже, — хитро улыбнулся он. — Морган, дай мне руку и проводи в палатку, хорошо? И тогда, клянусь, я больше пальцем к тебе не притронусь.