Пока я все это вспоминал, Билл решил проинструктировать нас, как вести себя в городе, пока он закончит дела и подготовит караван к отправке в обратный путь. Эти правила всем были известны, но регулярно нарушались.

– Самое главное, не напивайтесь до свинского состояния и не просадите все деньги у Аскорти или на боях зверей. Будь моя воля, я бы вам денег не давал до возвращения домой, но принципы есть принципы. Я посмотрю, как пойдут дела, и, возможно, будет премия…

После этих слов по каравану прокатилась волна одобрительных возгласов, которая была прервана окриком Билла:

– …Но выдам я премиальные только перед самым отправлением. Я не собираюсь по прибытии выслушивать крики ваших жен о том, что вы не принесли денег в дом. Если кто попытается споить младшего, – он кивнул на меня, – лишу премии.

Я взглянул на Фила и по его озабоченному лицу, понял, что ему не понравились слова караванщика насчет премии.

Дома в Реддинге строили легкие, дощатые, так, что нельзя было разобрать, что перед тобой: загон для скота, сарай или жилое помещение. Пригород выглядел совсем жалко, но ближе к центру здания выглядели более основательно, имелась даже пара каменных. Мы медленно продвигались через город. Казалось, даже брамины прибодрились и ускорили шаг, не подозревая, что в городе их пустят на мясо. В лагере шахтеров были оборудованы места для приходящих караванов. Браминов загнали в стойла, люди разместились в шатрах, специально поставленных для гостей, рядом поставили повозки. В Реддинге в первую очередь заботились о безопасности торговцев, поэтому потребность в пришлых охранниках отпадала, и мы, припрятав оружие, переходили на статус подсобных рабочих. Пока все пожитки не разместили по своим местам, Билл ни словом не обмолвился о том, что нам полагается вознаграждение за охрану и работу в пути, когда солнце клонилось к закату, он собрал всех нас вместе:

– Что ж, теперь я могу заплатить вам. Учтите, через четыре дня мы отправляемся, так что не прогуляйте все деньги. Спим мы в этом шатре. Получайте и отдыхайте, а я займусь продажей браминов.

Он принялся отсчитывать каждому по пять сотен золотых. На тяжелых монетах с одной стороны стояла штамповка «100», а с другой ядерный гриб. Мне тоже досталось пять увесистых кругляшей. Все, кто получил зарплату, отходили в сторону и обсуждали, кто куда направится. Обычно погонщики и охрана гуляли по отдельности. Однако я заметил, что Фил стоит в отдалении, не торопясь получить деньги и двинуть со всей компанией. Он дождался, когда рядом с Биллом никого не осталось, и только тогда подошел за своей долей. Затем он отвел караванщика в сторону и стал что-то говорить ему, указывая рукой на меня. По мере того, как Фил говорил, лицо караванщика становилось все более серьезным и недовольным. Разговор пошел на повышенных тонах. До меня донеслись фразы:

– Ладно ты, но Эда куда тащишь? Он же ребенок… оставь его в покое… какое Нью-Рено?.. А контракт?

Охранники тем временем уже решили, куда направятся тратить деньги. Джой обернулся к нам и прогремел:

– Фил, Эд, вы идете?

Фил был занят разговором, поэтому ответил за двоих я:

– А вы куда? Мы позже подойдем.

– Мы в салун «Маламут». Не задерживайтесь, а то придется догонять, – он усмехнулся.

Я кивнул в ответ. Между тем разговор караванщика и Фила перешел было в прямую ругань, но потом Фил понизил голос и начал говорить что-то настолько важное, что, вероятно, не полагалось ушам слышать даже мне. Билл задумался. Затем спросил так, что я услышал:

– Ладно, с тобой понятно, но зачем тебе малец?

Фил взглянул на меня:

– Он сам попросил. Говорит, приключений захотелось. Отпусти его, ему опыта набираться надо. Зато когда я его подготовлю, какой из него охранник выйдет, а?

Похоже, секреты закончились, и я могу подойти.

Караванщик опять задумался. Потом, понимая неизбежность нашего ухода, проговорил:

– Фил, так дела не делаются. Я вас, конечно, отпущу, но теперь мне придется искать замену. Нужны ведь проверенные люди, с улицы не подберешь.

– Да ты же всех караванщиков знаешь и половину этого города. Наверняка есть кто-нибудь на примете. Пойми, мне очень надо.

– Понимаю. Может, у меня кто и есть на примете, но вот то, что ты Эда в это дело впутываешь, мне не нравится. Погубишь парня.

– Он сам этого хочет. Так ведь? – Фил вопросительно посмотрел на меня.

Я кивнул:

– Да.

– Видишь. Ты там что-то говорил о премиальных…

Билл, скорчив недовольную гримасу, полез в кошелек. Он отсчитал по четыре сотенные монеты. Затем проворчал:

– Все получат по пять, но вам штраф за то, что кидаете меня.

– Не кидаем, а временно покидаем. Не волнуйся, Билли, мы еще не одно стадо браминов проведем с тобой.

Тот рассеянно кивнул и двинулся в сторону караван-офиса.

Фил положил мне руку на плечо.

– Ну, что напарник, айда вслед за остальными в салун? Только не напивайся, нам деньги понадобятся.

– Нам же еще устраиваться в караван до Нью-Рено.

Он хлопнул себя по лбу:

– Черт, забыл совсем. Давай так: ты сходи в караван-офис, а у меня тут еще одно дельце. Встретимся через пару часов в салуне.

Фил указал мне в сторону здания, в которое только что удалился наш караванщик. Тем временем сам развернулся и пошел в сторону шахтерских бараков. Я впервые подумал, что ввязался в непонятную авантюру. О каком деле говорил с караванщиком Фил, если мы так спокойно освободились от обязательств контракта? Какое «дельце» у Фила сейчас? Что вообще я знаю об этом человеке? Как я могу ему доверять?

С другой стороны, я сам решился на это дело, и Фил – единственный, кто способен мне помочь. Ведь он обещал обучить меня многому. В конце концов, решение уже принято, Билл отпустил нас на все четыре стороны.

Я двинулся в сторону караван-офиса. Там работал человек по имени Джимми, его знали практически все, кто хоть как-то связан с караванами Запада. В Реддинге именно он занимался организацией стоянок и отправкой караванов. Я надеялся, что он поможет нам устроиться в караван до Нью-Рено.

Пройдя мимо загонов с нашими браминами, я подошел к небольшому зданию, сколоченному из старых досок и ржавых листов жести. Из-за двери раздавались приглушенные голоса: похоже, Билл договаривался об условиях отправки своего каравана. Я решил подождать, когда офис освободится, и присел на ограду загона неподалеку от входа на таком расстоянии, чтобы не слышать разговоров, которые не предназначались для моих ушей.

Вокруг шла размеренная и суетливая жизнь рабочего района Реддинга. Возвращались со смены шахтеры, караванщики обсуждали участившиеся случаи нападения рейдеров по пути в Нью-Рено, торговцы спорили о стоимости товара, а зазывалы предлагали сделать ставки на бестиарии. Местная живность тоже не молчала: рыкали и пищали в клетках хищные бойцовые крото-крыссы, испуганно отзывались брамины. От скуки я достал из рюкзака пистолет и принялся его осматривать и протирать. Тут же ко мне подошел человек в зеленой кожаной броне городского охранника и сказал: