Мы собрались возле одной повозки, где стоял караванщик. Из-за спин мне ничего не было видно, но по знакомому шороху упаковок и звону бутылок я определил, что нам выдают сухой паек. Каждый получил по куску вяленого мяса брамина, несколько сухарей и бутылку «Нюка-колы». Наверное, Савинелли надеялся, что кофеин поддержит нас в ночном бодрствовании. После того, как все получили положенное, он крикнул:

– За работу!

Все бросились исполнять его указания. Трое охранников удалились в сторону оврага, который рассмотрел караванщик. Фил, прихватив спальник, пошел занимать позицию снайпера. Погонщики поставили повозки в круг, внутрь завели браминов, а сами принялись таскать камни, чтобы построить себе укрытие. Я осмотрелся и попробовал определить, где наиболее выгодная позиция. Мне показалось, что удобнее будет расположиться с южной стороны, так я смогу простреливать и восточное, и северное направления. Правда, дистанция не маленькая и придется очень хорошо целиться, но я надеялся, что тренировки не прошли даром. Я принялся таскать камни для подготовки надежного укрытия. Привалив несколько валунов один к другому, я обезопасил себя с двух направлений, но потом, подумав, стал подтаскивать еще булыжники. Солнце уже село, начало темнеть. Неподалеку от меня расположился Фрэнк – теперь мы сможем прикрывать друг друга в случае опасности, и, если кончатся патроны, обменяться обоймами. Караванщик окопался в стороне от нас с еще одним охранником. Я разложил спальник и уже собрался залечь, когда ко мне подошел Фил.

– Неплохая позиция, только я на твоем месте сделал бы резервную. Если нападут серьезные парни, у них наверняка будет снайпер, он тебя вычислит по первым же выстрелам, а потом подловит. Поэтому подготовь укрытие поблизости, чтобы быстро и незаметно перебираться туда и обратно. Я бы посоветовал здесь, – он указал на ямку в нескольких ярдах от меня.

– Спасибо, – ответил я, подошел к указанному месту и стал подтаскивать камни.

– Эх, пристреляться бы тебе, но уже поздно. В случае опасности я прокричу крото-крыссом. Будь внимателен, и – удачи!

Фил пошел дальше, обходя каждого, предупреждал, подсказывал, помогал и подбадривал всех охранников. Вел он себя как бывавший неоднократно в таких передрягах боец, и люди верили ему. Затем Фил подошел к Савинелли и недолго поговорил с ним.

Я закончил оборудование второго укрытия, перекусил и стал тренироваться быстро перекатываться с позиции на позицию. Затем прикинул секторы обстрела. Жаль, что не было времени и возможности пристреляться, поэтому приходилось полагаться на навыки, полученные в предыдущие дни. Окончательно стемнело, я успокоился и залег на спальнике, приготовившись к ночному ожиданию. Рядом со мной Френк еще шумел, перекладывал камни, щелкал затвором, пока со стороны костра не донесся приглушенный голос караванщика:

– Затихли все!

Охранники в своих укрытиях замерли, даже брамины замолчали. А вот погонщики, напротив, нервно переговаривались и жгли костер.

Напряженное ожидание не приносило отдыха уставшему телу. Хоть я и лежал, но утомление переходом не проходило, и лежать в полной тишине и без движения становилось все труднее и труднее… Хотелось забыться беззаботным сном и проснуться уже утром, в безопасности и спокойствии. Но нет, нельзя, так я подведу боевых товарищей, которые сейчас так же борются с желанием заснуть. Пришла в голову мысль, что если рейдеры не нападут, то все вечерние старания пройдут даром. Следующая мысль была вообще неожиданной: мне захотелось, чтобы бандиты напали. Проще будет, если мы поскорее отобьемся, и можно будет уснуть. А когда мы уснем, нам будут сниться разные сны, мне – о том, как я иду по пустыне и нахожу древнюю ракету, которую у меня тут же покупают люди из Братства Стали, а их доспехи отливают серебром. Мне в руки сыплются золотые монеты, я их рассовываю по карманам, а монеты все сыплются, и я никак не могу набить карманы и начать собирать их в рюкзак. Поток монет достигает моих колен, и вот я не могу уже переступить с ноги на ногу, а карманы никак не наполняются. Будто смеясь надо мной, где-то вдалеке кричит крото-крысс…

Черт! Я все-таки задремал. Черт, черт, черт! Хорошо, вовремя проснулся, а то бы не проснулся никогда, как и все мы. Я удобнее перехватил пистолет и осторожно высунулся из-за камня, оглядывая освещенную костром территорию. Огонь вздымался на три ярда, выхватывая большую площадь лагеря. Погонщиков видно не было, похоже, они спрятались в своих укрытиях. Стояла полная тишина… Хотя нет, я прислушался и различил необычные для пустошей звуки: шорох мелкого гравия под сапогом, скрип кожаных доспехов, клацанье затвора. К нам подкрадывались несколько человек, и они не сильно пытались скрывать свое приближение. Они уже поняли, что напасть неожиданно не получится, и выстраивались для атаки. Но пока никого видно не было.

До конца не верилось в происходящее. Неужели все-таки напали, и предстоит настоящий бой?

Тройной ружейный залп разорвал ночную тишину – наша засада с северной стороны показала себя. В тот же момент на границе светового круга мелькнул силуэт, и в наши повозки полетел непонятный светящийся предмет. Я услышал звон бьющегося стекла и рев браминов, сполох огня озарил окрестности, но мои глаза были направлены в другую сторону. Я поймал в прицел не успевший скрыться силуэт и нажал на спуск. Раздался крик, и человек упал. Я сделал еще два выстрела в сторону упавшего и тут же начал перебираться во второе укрытие. По камням моей первой позиции ударила пуля, выбив искры. Я заметил, откуда стреляли, но место было слишком далеко для ответного огня из моего пистолета. Оглянувшись, я увидел, что одна повозка полыхает: похоже, подстреленный рейдер бросил бутылку с коктейлем Молотова. Погонщики суетились во мраке, пытаясь отцепить горящий прицеп, при этом не выходя на линию огня противника.

А перестрелка только разгоралась. Палили все: я увидел караванщика, который поливал очередями темноту перед собой. Пролетела еще одна бутылка, но упала рядом с костром, не разбившись. Фрэнк неподалеку пытался в щель между камнями разглядеть какого-нибудь противника и подстрелить его. Это ему удалось, и он высунулся для прицельного выстрела, затем снова спрятался в укрытие. В него тут же полетели пули из темноты, но он был уже в безопасности. Внезапно мне пришла в голову шальная идея. Я несколько раз пальнул в сторону вспышек вражеских выстрелов, опустошая обойму. Перезарядив пистолет, я отполз со своей позиции на несколько десятков ярдов и, крадучись по кустам, начал обходить место битвы по дуге. В темноте трудно было ориентироваться, потому как глаза были ослеплены светом костра. Впрочем, они быстро привыкали. Ярдов через тридцать я залег и огляделся, оценивая обстановку. Перестрелка затихала, но не потому, что рейдеры прекратили наступление, а из-за того, что они перестраивали свою тактику нападения. Они явно не ожидали встретить укрепленную оборону и готовых к бою охранников.

Вдруг послышались шаги, и в четырех ярдах от меня остановилась темная фигура. Сначала я дико перепугался, мне показалось, что рейдер стоит прямо надо мной и выбирает, в какую часть тела выстрелить. Я замер, задержал дыхание, медленно поворачивая голову, чтобы разглядеть врага. Приглядевшись, я увидел, что бандит стоит спиной ко мне и наблюдает за полем боя. По его металлическим доспехам пробежал блик молодой луны. В руке он держал пистолет. Не самый слабый противник, но на моей стороне неожиданность. Я снова услышал шаги – подошел второй. Он сказал первому: