Он с явным удовольствием сообщил Джесси, что Ксандер проник в подразделение под видом доктора и умудрился провести довольно длительную беседу с заключенным. Судя по всему, он разыскивал свою дочь, которую включили в Программу защиты свидетелей. Он знал, что после убийства матери Джессики, девочка сменила имя. Также он предполагал, что дочь вполне может прийти сюда, заметив схожесть преступлений. Турман хотел, чтобы Крачфилд сообщил ему, если это вдруг произойдет, а также поделился именем и контактами.

С тех пор они перестали быть равны и Джесси больше не чувствовала себя комфортно рядом с ним. Крачфилд продолжал рассказывать ей о своих преступлениях и намекать на то, как расследовать другие. Но они оба прекрасно понимали, что именно в его рукаве лежит козырь.

Болтон знал ее имя. Он знал, как она выглядит. Он знал, в каком городе она живет. В какой-то момент даже выяснилось, что он знал, что она временно жила у своей подруги Лейси и даже владел информацией об адресе. И становилось совершенно очевидно, что, несмотря на заключение в секретном подразделении, он каким-то образом имел возможность сообщить ее отцу все подробности.

Джесси практически была уверена, что это послужило основной причиной, по которой Лейси, начинающий модельер, подписала шестимесячный контракт на работу в Милане. Это была великолепная возможность, которая также помогала ей сбежать на другой конец света от опасной жизни Хант.

Свернув с трассы и подъезжая к НРП, Джесси вспомнила, как Крачфилд, в конце концов, надавил на нее, негласно угрожая тем, что было известно лишь им двоим.

Может он просто чувствовал, что она собирается уехать на несколько месяцев. Может просто переборщил с игрой. Но в последний раз, когда она смотрела в его коварные глаза сквозь стеклянную перегородку, он сбросил эту бомбу.

«Я увижусь с твоим отцом, – сказал тогда Крачфилд своим приятным южным акцентом. – Но не стану все портить и говорить тебе когда. Уверен, это будет восхитительно».

Единственное, что Джесси смогла выдавить из себя в тот момент, было: «Как?»

«Ах, не стоит беспокоиться об этом, мисс Джесси, – мягко бросил он. – Просто можете не сомневаться, что во время разговора, я передам ему «привет»».

Въехав на территорию учреждения, Хант снова задала себе вопрос, не дававший ей покоя. Ей удавалось выкинуть его из головы лишь в те моменты, когда она была полностью сосредоточена на другой работе. Неужели он и правда сделал это? Неужели, пока она училась ловить таких подонков, как Крачфилд и ее отец, эта парочка действительно встретилась во второй раз, несмотря на все меры безопасности, предпринятые для предотвращения подобных ситуаций?

У Джесси было стойкое ощущение, что тайна вот-вот раскроется.

Вход в подразделение НРП был таким же, каким Джесси его и запомнила. Получив разрешение на въезд в закрытую часть клиники у первых ворот, она проехала мимо головного здания, направляясь к более маленькому, невзрачному объекту, скрытому в тени других.

Безвкусное одноэтажное строение из стали и бетона было со всех сторон окружено грунтовой парковкой. Из-за огромного зеленого забора с колючей проволокой, скрывавшего подразделение, виднелась только крыша.

Приближаясь к НРП, Джесси пришлось пройти сквозь еще один пункт охраны. Припарковавшись, она направилась к двери, делая вид, что не замечает целую кучу камер видеонаблюдения, следящих за каждым ее шагом. Подойдя ближе, Хант приготовилась к тому, что придется подождать, пока ее запустят, но, в отличие от первого посещения, ее тут же впустили внутрь, поскольку охрана уже знала ее в лицо.

Подобное могло произойти только на первом этапе. Обогнув внутренний дворик, Джесси, наконец, добралась до входа в само подразделение, двери которого были выполнены из толстого, пуленепробиваемого стекла. Приложив полученную ключ-карту, она дождалась зеленого сигнала. Только после этого сотрудник службы безопасности, который также видел изменение цвета замка, впустил ее внутрь. На этом процедура допуска была завершена.

Джесси стояла в крошечном вестибюле, ожидая, пока за ней закроется входная дверь. Она прекрасно знала по опыту, что, пока это не произойдет, все остальные входы и выходы будут заблокированы. Раздался долгожданный щелчок, и охранник открыл следующую дверь.

Хант прошла внутрь, где ее уже ждал следующий вооруженный охранник. Он забрал у нее личные вещи, которых в этот раз было совсем мало. За все это время Джесси привыкла оставлять все в машине, будучи уверенной, что ее не взломают.

Сотрудник службы безопасности произвел досмотр, а затем отправил ее к металлодетектору наподобие тех, что стоят в каждом аэропорту. Это позволило полностью проверить ее на наличие подозрительных предметов. После процедуры охранник вернул все вещи обратно, не сказав ни слова. Это было индикатором того, что теперь она свободна и может идти.

– Офицер Джентри меня встретит? – спросила Хант сидевшего за столом офицера.

– Скоро будет, – ответила ей та с выражением полной незаинтересованности на лице. – Просто подождите у дверей комнаты для транзитной подготовки.

Джесси так и поступила. Комната для транзитной подготовки представляла собой помещение, где все посетители готовились к встречам с пациентами. Проходя внутрь, тебе предстояло переодеться в серую спецодежду больничного типа, снять с себя все украшения и смыть косметику. Как ей уже неоднократно говорили, этим людям не стоило давать никаких преимуществ.

Спустя мгновение, на пороге транзитной комнаты появилась офицер Кэтрин Джентри (или попросту Кэт). Джесси была искренне рада ее видеть. Несмотря на то, что при первой встрече прошлым летом женщины не особо поладили, позже они стали друзьями, разделив секреты прошлого друг с другом. Хант настолько доверилась ей, что даже рассказала о том, что являлась дочерью Палача из Озарка, хотя об этом мало кто знал.

Как только Кэт приблизилась, Джесси снова вспомнила, насколько сильной была глава службы безопасности НРП. Несмотря на рост в метр семьдесят, девушка выглядела достаточно внушительно: шестьдесят килограмм мышц и стальной воли. Она являлась бывшим армейским рейнджером, дважды побывавшим в Афганистане. Напоминание об этих поездках осталось у нее на лице в виде множества ожогов от шрапнели и длинного шрама, идущего от левого глаза по всей длине щеки. Взгляд серых глаз пронизывал до костей, словно каждый раз она оценивала вероятность угрозы.

Но в Джесси ничего опасного Джентри явно не заметила. Ухмыльнувшись, она крепко обняла подругу.

– Давно не виделись, мисс ФБР, – произнесла Кэт с явным энтузиазмом в голосе.

Хант чуть не задохнулась от столь эмоциональных объятий и заговорила только тогда, когда Джентри отпустила ее.

– Я не из ФБР, – напомнила она. – Это была лишь учебная программа. Пока я все еще работаю в Департаменте полиции Лос-Анджелеса.

– Ради Бога, – пренебрежительно бросила Кэт. – Ты была в Куантико, работала с профессионалами в своей области, изучала необычные методы проведения расследований ФБР. Если мне захочется называть тебя «мисс ФБР», тебе придется терпеть.